Пётр Толочко - Украина между Россией и Западом: историко-публицистические очерки

Что уж говорить об искусственной букве «г», которой никогда не было в нашем алфавите. Теперь она ставится где надо и не надо. Как говорят на Украине, куда конь с копытом, туда и рак с клешней. За диаспорными изданиями потянулись и наши, наверное, считая, что таким способом они станут больше украинскими. И почему-то никто не принимает во внимание читателя, не интересуется его мнением, наконец, не задумывается над тем, что действующее сегодня правописание — обязательное на Украине, и отступать от него — значит свидетельствовать о неграмотности издания.

Несколько слов об истории нормирования украинского литературного языка. Этапным в этой истории было издание четырехтомного словаря украинского языка под редакцией Б. Гринченко в 1907-1909 годах, где использовался принцип фонетического правописания. В 1918-1919 годах И. Огиенко, А. Крымский и Е. Тимченко издали основные правила украинского правописания, а в 1928-1929 годах была попытка объединить галицкую и надднепровскую орфографию в единую. Тогда пришли к компромиссу: украинские по происхождению слова должны писаться по восточнославянским традициям правописания, а заимствованные — согласно западноукраинскому правописанию. Но такой симбиоз оказался недееспособным. Об этом предупреждал И. Огиенко, но тогда к нему не прислушались. «Наша литературная традиция, — писал И. Огиенко, — начинается памятниками ХІ века, в этих древних наших памятках скрывается в определенной мере ответ на вопрос, в какой именно форме употреблять нам чужие слова. ...Скажем, когда мы спокон веку писали Амвросий, Ирина, эфир , то какой же смысл менять эти извечные свои формы на латино-польские Амброзій, Ірина, етер . Когда мы еще в начале своего литературного языка чужие нам g, l, i все передавали через г, л, и и писали гигант, митрополит, Платон , то почему я должен теперь махнуть на все рукой, писать и произносить гігант, мітрополіт, Плятон [80] Огиенко И. Очерки истории украинского языка: система украинского правописания. Популярный научный курс с историческим освещением. Варшава, 1927. С. 123. .

Сегодня наши языковые реаниматоры заявляют, что используют словарь правописания Г. Голоскевича, изданный в 1930 году в Харькове. На самом деле это далеко не так. В словаре Голоскевича есть Ліван, Мадрід, Сірія, Сіцілія, Афон , в диаспорных и ряде отечественных изданий эти же слова пишутся Ливан, Мадрид, Сирія, Сицилія, Атон . Таких же модных у нас сегодня слов, как летовише, тяглість, наразі, трафити , в этом словаре нет вообще.

Путаница с употреблением искусственной буквы «ѓ» привела к тому, что в 1933 году ее исключили из новой редакции «Украинского правописания». Убежден, что это был правильный шаг. И непонятно, зачем в 1990 году решили опять возвратиться к употреблению этой буквы. Скорее всего, уступили все тому же натиску из-за океана. Некоторые наши радетели чистоты украинского языка буквально пьянели от восторга перед этим актом, называя букву «ѓ» не иначе, как реабилитированной. Начали неуместно внедрять ее в современный литературный язык, и этим резко снизили ее пригодность не только для русскоязычных, но и для украиноязычных граждан Украины. Чего стоит только рекомендация писать привычное нам «Хемінгуей» как «Гемінгуей». Как справедливо отметила языковед С. Ермоленко, «украинцы из материковой Украины воспринимают ѓ во всех заимствованных словах как влияние чужих языков, как нарушение традиционного звукового образа национального языка, потому что именно звук ѓ — дистинктивный признак украинского языка» [81] Ермоленко С. Я. Закономерные перемены, постепенные, а не революционные. Украинское правописание: да и нет. Киев, 1997. С. 46. .

Когда-то вторая Государственная дума России приняла решение об извлечении из русского книжного языка букв «ъ» и «ѣ» как затрудняющих школьников при овладении грамматикой. Аналогичные процессы упрощения и универсализации наблюдаются практически во всех развитых языках мира, и только Украина почему-то идет назад.

Неестественно усложняется украинский язык и кампанией вовлечения в его лексику галицких диалектизмов (как правило, полонизмов, германизмов) конца ХІХ — начала ХХ века. Однажды в разговоре с нашим лучшим языковым стилистом академиком НАН Украины И. Дзюбой я рассказал о своем опасении по этому поводу. Он не разделил моей тревоги и ответил, что идет процесс обогащения языка. Возможно, и так. Тогда почему же мы не проявляем аналогичного интереса, скажем, к российскому, северскому, слобожанскому и другим нашим украинским диалектам? Обогащаться так обогащаться. Вот только боюсь, что в результате этого обогащения украинский литературный язык окончательно утратит свою конкурентоспособность. Он станет трудным и малодоступным даже для этнических украинцев. А в итоге люди потянутся к языку более простому и легкому, каким является русский. Неужели наши языковые реформаторы этого не предвидят?

Сегодня на Украине фактически существуют два украинских правописания и два литературных языка. Они не только конкурируют друг с другом — они разделили надвое этнос. Не знаю, встречалось ли что-то подобное в мировой практике. Как можно надеяться на призывы любить родной украинский язык, когда люди растеряны и не могут понять, какой именно литературный язык им надо любить? Тот, который в течение многовековой эволюции сформировался на Украине, или тот, который навязывают из украинской диаспоры?

В 1994 году при Кабинете министров Украины была создана Украинская национальная комиссия по вопросам правописания, которая должна была предложить новую редакцию и положить конец языковому хаосу на Украине. Прошло четыре года, но новой редакции украинского правописания у нас все еще нет. Дело оказалось не столь простым, как предполагалось. Обсуждение новой редакции подтвердило, что среди специалистов-языковедов нет единой точки зрения по вопросу, каким же должно быть украинское правописание. Одни настаивают на минимальном вмешательстве в украинское правописание, другие готовы изменить его кардинально. Кроме филологического тут, к сожалению, явно присутствует и политический аспект. Ряд исследователей практически не скрывает, что необходимость редактирования правописания вызвана желанием устранить внедряемую десятилетиями подгонку украинского языка к произношению и правописанию родственного русского языка. Они хотят извлечь заимствованные из русского языка слова, которых в украинском не было.

Следовательно, главная беда современного украинского литературного языка в том, что он похож на русский. И если мы изменим его фонетику и расширим лексический ряд за счет заимствований из польского, немецкого, английского или любого другого западного языка, то получим настоящий украинский язык, не засоренный русизмами. Не стоит долго развивать этот сюжет: его абсурдность очевидна. Украинский и русский языки в своей родословной имеют общее начало — древнерусский язык. Вот потому у них есть право на весь лексический ряд, который сохранили для нас памятники письменности времен Киевской Руси. Подавляющее большинство слов, которые принято считать русскими в украинском языке, на самом деле древнерусские, и по сути они настолько же русские, насколько и украинские. Извлечение их из современного украинского языка было бы равнозначно отречению от нашей древнерусской первородности.