Джон Гай - Две королевы

Однако такой поворот совсем не значил, что Сесил изменил свое отношение к Марии. Это был глубоко циничный шаг. Он обманывал Марию, прекрасно понимая, что как только прощенные Дугласы вернутся в Шотландию, они пожелают отомстить Дарнли, и Мария будет не в состоянии справиться с этой враждой, что уничтожит все шансы на взаимопонимание с Елизаветой.

Интуиция не подвела Сесила. 9 января Мортон отправил ему письмо из Берика, перед тем как пересечь границу. Он выражал благодарность за вмешательство, позволившее получить прощение, и уверял, что окажет ему «любую услугу, которая находится в его власти». Он готов взяться за любое дело в Шотландии или в другой стране. И как будто специально, Бедфорд, который пересекал границу в противоположном направлении, заверил Сесила, что Мортон всем ему обязан.

Вне всякого сомнения, именно по этой причине редактор развернутого выпуска «Хроник» Холиншеда, опубликованного в январе 1587 г., меньше чем за две недели до казни Марии в Фотерингее, писал, что в «замышлении, планировании и осуществлении» убийства Дарнли участвовали «могущественные, ныне здравствующие люди». В те времена «могущественным человеком» называли Сесила. Это заявление приписывается Мортону, и в «Хрониках» оно приведено в виде цитаты, чтобы избежать цензуры, и вполне вероятно, что это прямой намек на Сесила.

Разумеется, это не означает, что Сесил участвовал в заговоре против Дарнли — для этого он был слишком умен. Но с самого начала его политика в отношении Марии была направлена на то, чтобы сделать ее положение максимально неустойчивым, вызывая хаос в критические моменты. В конце концов, при желании он мог не поддерживать связей с Мейтландом и Ноксом, прекратив тайную переписку, однако он также мог заранее предупредить Марию о заговоре с целью убийства Риццио.

Мортон торжествовал. Произошло невероятное. Дугласы и их союзники возвращались в Шотландию, и Мортон жаждал отомстить за предательство Дарнли, который отрицал свое согласие на убийство Риццио и в итоге переложил всю вину на сообщников. Последствия были неизбежны. Вернувшись домой, Мортон тут же организовал встречи с Мейтландом и Босуэллом в замке Уиттингем в Ист-Лотиане. Замок находился в нескольких часах езды от Эдинбурга, и именно там, ориентировочно 14 января, намерение наказать Дарнли стало заговором с целью покушения на убийство [29] Наибольшую путаницу в расследовании заговора внесло более позднее утверждение, что в Крейгмилларе лорды подписали соглашение, в котором содержалось обещание убить Дарнли. По этой версии документ находился у Босуэлла в день его решающего столкновения со своими врагами и был отдан Марии в качестве страховки перед тем, как Босуэлл бежал, спасая свою жизнь. Несмотря на то что это соглашение упоминается в многочисленных исторических трудах, оригинал документа так и не найден. О его существовании было заявлено позже описываемых в главе событий, и когда Мария во время своей ссылки в Англии потребовала показать ей копию — в чем вряд ли нуждалась, если бы оригинал был передан ей Босуэллом, как гласит эта версия, — «копия» была ей предоставлена. Однако это была фальшивка, изготовленная беспринципным сэром Джеймсом Бальфуром, который воспользовался представившейся возможностью объявить своих врагов убийцами Дарнли и исключил из документа имена тех, кого он хотел защитить. .

У нас есть свидетельство самого Мортона, явно предвзятое и неполное. Оно было наскоро «состряпано» с учетом текущего момента, поскольку вся ответственность в нем возлагалась на Босуэлла, роль же остальных участников преуменьшалась, а Мейтланд не упоминался вовсе. Согласно этому ex parte [30] Односторонний ( лат. ). свидетельству, как только Мортон въехал во двор Уиттингема, Босуэлл предложил, чтобы лорды раз и навсегда покончили с Дарнли, убив его.

К счастью, у Дрери, заместителя Бедфорда и его первого помощника в Берике, были шпионы в Шотландии, и он внимательно наблюдал за происходящим. Дрери быстро узнал об этой встрече. Его отчеты, известные по опубликованным фрагментам, доказывают, что лидерами заговора были Мортон и Босуэлл, а не только Босуэлл, как считается по другим версиям. Когда те, кто отвечал за прикрытие, переписывали историю, чтобы обелить себя, роль Мортона была сильно преуменьшена. В том, что касалось убийств, он всегда оставался за кулисами, ловко перекладывая вину на других. Но рукописные оригиналы докладов Дрери показывают, что без Мортона не обошлось.

Дрери знал, что Мортон и Мейтланд присутствовали на встрече с Босуэллом. Там же был двоюродный брат и подручный Мортона, Арчибальд Дуглас, слуги которого впоследствии признались, что он присутствовал на месте убийства, где умудрился оставить свой тапок. (Якобы он переобулся в мягкую обувь, чтобы заглушить звуки шагов.) Еще одним заговорщиком был сэр Джеймс Бальфур. Будучи одним из протеже Дарнли, которому тот доверял, он переметнулся на другую сторону и теперь поддерживал Мортона и Босуэлла. Бальфур уже был замешан в убийстве — много лет назад он помог устранить кардинала Битона. Теперь Бальфур достал большое количество пороха, причем торговцы запомнили его, поскольку он не заплатил наличными, а обменял порох на оливковое масло. Тем не менее при расследовании не удалось доказать присутствие Бальфура на встрече в Уиттингеме, но впоследствии он желал получить прощение за свою роль в заговоре.

В центре заговора стояли Мортон и Босуэлл, а помогали им Мейтланд, Бальфур и Арчибальд Дуглас. Другие лорды полностью их поддерживали — в том числе Аргайл и Хантли. Морей благоразумно остался в стороне. Он поддерживал заговорщиков, поскольку точно знал, когда должен произойти взрыв, и позаботился о том, чтобы в ту ночь отсутствовать в своем доме в Файфе. Он знал о готовящемся убийстве, но «смотрел на него сквозь пальцы». Морей всегда ненавидел Дарнли, которого винил в своем изгнании в Англию после «загонного рейда». Эгоистичный и тщеславный, он не пытался предупредить сестру об опасности.

Тем временем Дарнли покинул Стирлинг и удалился в вотчину Ленноксов, в Глазго. Согласно докладу Бедфорда Сесилу, он «болел ветряной оспой», но на самом деле это был вторичный сифилис. Все его тело покрылось сыпью со зловонными нарывами, и ему прописали курс лечения «ртутной мазью» продолжительностью от шести до восьми недель. В то время именно так лечили сифилис. У пациента следовало вызвать обильное потоотделение и одновременно давать ему большие дозы ртути, либо внутренне, либо наружно. Ртуть принимали до тех пор, пока у пациента не начинали болеть десны, шататься зубы и обильно выделяться слюна. Дыхание становилось зловонным — ткань десен разлагалась от ядовитого металла. Несмотря на эти побочные эффекты, лечение могло оказаться эффективным. В завершение пациенту назначался курс лечебных ванн, как правило серных.