Чарльз Форт - Осколки межпланетных катастроф

По ортодоксальному принципу, в терминах которого мы будем излагать некоторые из своих ересей, если предмет, найденный в угле, мог попасть туда только в результате падения, он упал туда.

Так, в «Manchester Lit. and Phil. Soc. Mems.» (2-9-306) доказывается, что округлые камни, найденные в каменном угле, представляют собой «ископаемые аэролиты»; что они упали с неба в давние времена, когда уголь был еще мягким, поскольку уголь сомкнулся над ними, не оставив входного отверстия.

«Proc. Soc of Antiq. of Scotland» (1-1-121):

В глыбе угля из копей в Шотландии извлечен железный инструмент…

«Интерес, который вызвала эта исключительная находка, вызван тем обстоятельством, что она была извлечена из середины угольной глыбы в семи футах от поверхности».

Если мы принимаем, что обработка железного орудия вне возможностей примитивного человека, который мог обитать в Шотландии в период формирования угля…

«Инструмент был сочтен современным».

Тогда наша идея более реалистична или более приближена к реальности, чем попытка объяснения, данная в «Proceedings»:

Что в наше время кто-то добывал уголь, и бурав мог, отломившись, остаться в угле.

Почему этот кто-то оставил на месте такой доступный уголь, не понимаю. Но главное, не было следа бурения: инструмент обнаружен внутри сплошной глыбы, так что о его присутствии не подозревали, пока глыбу не раскололи.

Ни в одной публикации я не нашел больше ни единого упоминания этой проклятой штуковины. Конечно, есть и другая возможность: ей необязательно было падать с неба; если во времена образования угля в Шотландии не было туземцев, способных изготавливать железные орудия, то оно могло быть оставлено пришельцами из иных миров.

В поразительном приближении к честности и справедливости, насколько они нам доступны, поскольку нам так же хочется доказать, что ничто не может быть доказано, как и подтвердить свою идею, мы замечаем:

Что в «Notes and Queries» (11-1 -408) имеется сообщение о древней медной печати, размером примерно в пенни, найденной в меловых отложениях на глубине от пяти до шести футов близ Бреденстоуна в Англии. На ней, как сообщается, изображен монах, преклонивший колени перед Мадонной с младенцем: надпись по ребру, как сообщается, «Св. Иорданис Монахи Спалдинги». Не знаю. Это выглядит очень удобным — что неудобно для нас.

В «Scientific American» (7-298) содержится сверхнепричесанный ужас, который мы и сами проклинаем, поскольку, по единству всего, проклятый неизбежно должен быть и проклинающим. Это газетная заметка: что около 1 июня 1851 года сильный взрыв в Дорчестере выбросил из массы твердой скалы сосуд в форме колокола из неизвестного металла: цветочный орнамент выложен серебром; «работа искусного мастера». По мнению редактора «Scientific American», предмет изготовлен Тувалкаином, первым жителем Дорчестера. Это суждение кажется мне несколько произвольным, но я не склонен с пеной у рта набрасываться на каждую научную теорию.

«Nature» (35–36):

Слиток металла найден в каменном угле в Австрии, в 1885 году. Теперь он находится в Зальцбургском музее.

На этот раз у нас другое мнение: обычно мы, промежуточники, обвиняем провинциальный позитивизм в том, что наука в своем стремлении к позитиву принимает нечто вроде «истинно метеоритного вещества» за стандарт для суждения; однако углеродное вещество, за исключением того, что оно относительно редко встречается, представляет собой столь же надежный стандарт: углерод содержится в таком количестве органических веществ, что все стандарты неразличимо сливаются; если же против нас нет реальных стандартов, то и нечего противопоставить нашему допущению. Теперь наше промежуточное допущение таково: наука использует «истинно метеоритное вещество» как стандарт признания; мы же теперь располагаем примером того, что «истинно метеоритное вещество» используется как стандарт для исключения; или тогда то, что отрицает само себя, не может быть противопоставлено нашему допущению — все зависит только от того, имеются ли у нас данные о предмете из «истинно метеоритного вещества», падения которого с неба наука не допускает.

Мы здесь отчасти заинтересованная сторона. Сами мы принимаем, что обработанный симметричный предмет, найденный в очень древних отложениях, предшествующих зарождению человеческой жизни, кроме только самой примитивной, может принадлежать этой земле: однако нас интересует, как справятся с возникающей дилеммой правоверные.

Оно из «истинного метеоритного вещества». В «’L’ Astronomie» (1887-114) сказано, что, несмотря на геометрическую форму, феномен обладает всеми свойствами метеорита, что исключает мысль о том, что он создан человеком.

Что касается отложений — уголь третичного периода.

Состав — железо, углерод и небольшое количество никеля. Изрытая ямками поверхность, которая, по мнению правоверных, свойственна метеоритам.

Полное описание этого объекта см. в «Comptes Rendus» (103–702). Исследовавшие его ученые не смогли прийти к соглашению. После долгих споров был предложен компромисс, но компромисс есть продукт пренебрежения.

Что это истинно метеоритное вещество и оно не было обработано человеком.

Что это не истинно метеоритное вещество, но земное железо, подвергнутое обработке людьми.

Что это истинно метеоритное вещество, но после падения с неба оно было обработано человеком.

Каждое из этих предположений требует пренебречь одним или более из следующих фактов: «истинно метеоритное вещество» и изрытая поверхность, характерная для метеоритов; геометрическая форма; положение в древних отложениях; материал твердый, как сталь; отсутствие на земле в третичном периоде человека, способного обрабатывать твердые, как сталь, материалы. Сказано, что, несмотря на «истинно метеоритное вещество», объект, в сущности, состоит из стали.

Святой Августин со своей ортодоксией никогда не попадал в, скажем, намного более трудное положение, чем нынешние правоверные. При должном пренебрежении одним-двумя фактами необязательно принимать наше допущение, что стальной предмет упал на эту землю в третичный период. Мы предлагаем его только в качестве синтеза мнений. Например, в «Science Gossip» (1887-58) он описан как метеорит; ничто в этом описании не потревожит правоверных, потому что геометрическая форма, упомянутая повсюду, здесь забыта.

Это куб. Вся его поверхность глубоко изрезана. Две противоположные грани закруглены.

Хотя я допускаю, что наше собственное мнение есть лишь приближение к истине, однако по широте охвата фактов и поскольку оно из четырех попыток представляет собой самый полный синтез, и может быть опровергнуто или видоизменено данными, которыми мы тоже могли пренебречь, я могу представить только один способ опровергнуть его: доказать, что этот объект представляет собой массу железного пирита, который иногда образует геометрические структуры. Однако анализ не выявил ни следа серы. Разумеется, наша слабость или непозитивность заключается в том, что если кому-то будет удобно найти в нем серу, сера найдется — по нашему же положению сера есть во всем, или сера есть только частный случай или проявление чего-то, что в неявном виде содержится во всем.