Сергей Брилёв - Забытые союзники во Второй мировой войне

Такие этнические русские были в Африке в частях не только ЮАС. Например, в Абиссинии воевали части не только Британской империи. Вот что на этот счет писал Уинстон Черчилль:

«В течение лета из Конго прибыли африканские войска под командованием бельгийских офицеров, проделавшие двухтысячемильный поход через всю Африку, чтобы принять участие в финальной стадии боёв».

Это — не просто ещё один малоизвестный факт.

Дело в том, что во главе Бельгийского Конго стояли тогда русские белоэмигранты! То есть часть приказов по этим бельгийско-конголезским частям, направленным в Абиссинию, обсуждалась по-русски! [204] Это — огромная тема, которая ещё ждёт своего исследователя.

Иными словами, в окружении тогдашних центральных властей африканских стран было много из тех, кто, будучи русским и сражаясь за свою новую родину, тем не менее, не испытывал никаких иллюзий в отношении советской власти, с которой новая родина могла установить связи.

В сознании таких людей, как антикоммунист и геополитик Ян Смэтс, тревожные мысли появились уже в 1943 году:

«Я думаю, что мы оставляем слишком большую долю военного бремени России. Нам не в плюс, что англо-американцы вместе не имеют большего веса в этой войне. Это нехорошо для нас, если наши военные усилия выглядят хуже. И будет катастрофой, если потом получится, что Россия выиграла войну. Это сделает её хозяйкой в мире, и это может ударить ей в голову. К тому же я не думаю, что Россия годится на роль мирового лидера. И в её процессуальных нормах, и в её перспективе слишком много незрелого, почти варварского. Ужасное дело с 10 тысячами польских офицеров в Катыни всё ещё преследует мои мысли» {164} 164 Smuts to М. С. Gillett 1 Sept. 1943 // Selections… Vol. VI. P. 449. .

И ещё в мае 1943 года оппозиционная Национальная партия внесла в парламент предложение закрыть советское консульство. Во время предвыборной кампании 1948 года один из лидеров партии, Эрик Лоу, выступил с речью, которую советские дипломаты излагали так:

«Торговые взаимоотношения между Южной Африкой и Россией не оправдывают существования советского консульства в Претории. Коммунистическая пропаганда, которая достигла в ЮАС в последние месяцы страшных размеров, берёт своё начало, главным образом, из русского генерального консульства в столице. В стране не имеется русских подданных, которые нуждаются в защите. Штат генерального консульства слишком велик для осуществления необходимой работы… Ситуация крайне опасна» {165} 165 430 Die Burger. Cape Town. Ф. 050, on. 38, n. 642, д. 575, л. 101–102. .

В 1956 году этот самый Эрик Лоу стал главой внешнеполитического ведомства. И одним из первых его актов на новом посту стала нота от 1 февраля 1956 года о закрытии консульства СССР. В этом весьма откровенном документе, в частности, писалось, что «открытие русского консульского представительства в Южно-Африканском Союзе было вызвано лишь необходимостью, связанной с последней мировой войной…»

А ещё в ноте упоминалось и распространение консульством коммунистической пропаганды, и подстрекательство

Африканского и Индийского Конгрессов к сопротивлению правительству {166} 166 АВП МИД РФ. Ф. 145, on. 15, п. 3, д. 1, л. 5–6. .

В качестве же отдельного греха и в ноте, и на дебатах в парламенте называлось ещё и то обстоятельство, что в советском консульстве на приёмах угощали спиртным небелых! По законам апартеида, это категорически запрещалось.

Впрочем, это было уже после войны. А во время Второй мировой впервые СССР и ЮАС сошлись ещё до того, как были установлены какие-либо консульские отношения. Первыми друг друга в деле тогда увидели советские и южноафриканские военные моряки. И было это в водах у острова Мадагаскар!

Предполагаю, что многие из тех, чьи детство и отрочество пришлись, как и у меня, на 1970-1980-е годы, когда увидели этот чертёж, сразу подумали, что где-то его уже видели. Конечно, видели! Именно такой план прилагался к набору пластмассовых деталек для советского конструктора, аккуратно соединив и склеив которые, можно было стать счастливым обладателем модели того самого вспомогательного крейсера и ледокола «Анастас Микоян», о котором я уже мельком упоминал в главах про Уругвай и ЮАР.

К этому конструктору прилагалась короткая военно-историческая справка, из которой следовало, что в самый тяжёлый период Великой Отечественной войны (в 1941–1942 годы) «Анастас Микоян» совершил такое плавание, какое превосходит даже описанный в главе «Перешеек» поход подводников-тихоокеанцев.

Во-первых, как мы уже выяснили в главе «Заговоры и уговоры», по водам, которые буквально кишели вражескими подлодками, «Микоян» шёл безоружным.

Во-вторых, поход «Микояна» был даже не через два, а через три океана. В Монтевидео на берегу Атлантики он пришёл из южной части Индийского океана. Туда попал через Средиземное море, Суэцкий канал и Красное море, изначально выйдя из черноморского порта Батуми. А из Монтевидео ему предстояло выйти в сторону мыса Горн и, обогнув Южную Америку, добираться до Анадыря на Чукотке через Тихий океан.

В-третьих, по пути он действительно участвовал ещё и в удивительной операции по освобождению острова Мадагаскар. Правда, в советские годы об этом говорили лишь мельком.

Почему?! Ответ на этот вопрос невозможен без того, чтобы рассказать, как эта одиссея начиналась.

Появление в предвоенном СССР целой флотилии кораблей такого типа — прямое следствие того, что в 1932 году в системе советской власти появился такой по-настоящему полезный орган, как Главное управление Северного морского пути, Главсевморпуть. Большевикам никак не откажешь в умении проводить мобилизацию сил: именно при них освоение Северов приобрело, конечно, совершенно иную скорость и иной размах, чем то было при царях.

В то же время, справедливости ради надо сказать, что, в целом, конструкция новых кораблей, названных в честь членов Политбюро ЦК ВКП(б), основывалась на идеях, опробованных на дореволюционном ещё ледоколе «Ермак». В частности, корпусам придали форму яйца: чтобы льды их не сжимали, а выталкивали.

Но были и существенные дополнения, так сказать, дополнительная страховка. Так, вдвое больше, чем обычно, поставили шпангоутов («рёбер», на которых и держится корпус кораблей). А наличие десяти водонепроницаемых переборок означало, что такой ледокол оставался на плаву, даже если затопленными оказывались два отсека. Дополнительной страховкой было и то, что на борту располагались мастерские с фрезерными, токарными, сверлильными и другими станками. Это позволяло выточить сложные детали и вообще проводить ремонтные работы и вдали от берегов.