Денис Черевичник - Всемирная история поножовщины: народные дуэли на ножах в XVII-XX вв.

Итак, покончим с этническими изысканиями и вернёмся на Ионические острова первой половины XIX столетия. Эта часть островной истории нас интересует больше всего, так как именно период английского протектората совпал с расцветом поединков на ножах. Или правильнее было бы сказать, что в этот период народные дуэли были лучше всего описаны. Как сказал об Ионических островах Чарльз К. Таккерман, консул США в Греции в 1860-х годах, «во многих уголках этой страны нож так же быстр, как и язык». Это подтверждается и свидетельствами очевидцев, и многочисленными архивными документами уголовного судопроизводства тех лет. Уильям А. Гудисон как-то сказал об ионийцах, что клинок был «средством непосредственной реализации их мести» и что слишком часто они «пользовались правом замахнуться мрачным ножом и кровавым стилетом на грудь беззащитной невинности». Тенденцию островитян хвататься за нож по любому поводу отмечали многие офицеры колониальной администрации, а также путешественники, посещавшие острова в период британского владычества [1040] Ibid., p.361. .

Многочисленные материалы полицейских и судебных протоколов эпохи протектората свидетельствуют о том, что дуэли на ножах на Ионических островах были явлением обыденным и повседневным. Масштабы этих дуэлей поражают своим размахом. Основываясь на официальных данных, можно утверждать, что среднегодовая норма убийств на Керкире и Кефалинии составляла более 12 убитых на каждые 100 000 жителей, а общая статистика, включавшая как убийства, так и покушения на убийство, — 37,9 на 100 000. Примерно 20 % от общей статистики по убийствам составляли дуэли на ножах. Оба этих показателя значительно выше, чем сопоставимая статистика по другим сельским регионам Европы, например, во Франции, Англии, Германии, Испании и Италии. Только некоторые города Сицилии, такие как Палермо, и, может быть, ещё сельские районы Корсики середины XIX века демонстрировали более высокий уровень убийств. Но одна лишь статистика по убийствам и попыткам убийства сама по себе не даёт нам полной и точной картины распространения ножевых поединков среди мужчин Ионических островов, поэтому требуется комплексный подход к изучению этого феномена.

Рис. 7. Критская семья, Фредерик Буассон

Рис. 8. Греческий разбойник Хаджи Абиид, 1893 г.19111.

Большинство поединков на ножах заканчивалось лишь относительно лёгкими ранениями, и поэтому система уголовного правосудия не рассматривала их как попытку убийства. Вместо этого дуэли на ножах чаще всего классифицировались полицией как обычное вооружённое нападение. Так, за исследованный период, охватывающий 16 лет, было обнаружено 2677 ордеров на арест и обвинений в нападении с использованием холодного оружия, что составляет 134 вооружённых нападения на 100 000 жителей. Из общего количества нападений для более детального изучения и досконального анализа было выбрано около 5 %, что составило 125 инцидентов.

На основании анализа дел можно заключить, что из 125 эпизодов 61 оказались дуэлями на ножах. Другими словами, 48 % всех зарегистрированных случаев вооружённых нападений являлись не чем иным, как поединками на ножах. Если предположить, что этот показатель характерен для всей выборки, то это значило бы, что в период с 1817 по 1864 год на Ионических островах произошло более восьми тысяч дуэлей на ножах! Эти цифры станут ещё более показательными, если мы будем рассматривать только нападения со смертоносным оружием. Таких случаев в выборке было 37, из которых 33, или 89 %, являлись поединками на ножах [1041] Ibid., p. 362. .

Изучение судебных протоколов помогает нам понять, что инициировало эти дуэли. В выдержках из судебных дел мужчины постоянно говорят о репутации — fama, кровной мести — Γδικομεοι (дикомэ), чести — timi, onore, оскорблениях и «villanía insolenza» — грубости и дерзости. По наблюдениям Чарльза К. Таккермана, главной и самой распространённой причиной межличностного насилия у греков была честь. «Задетая честь или оскорбление семьи, — отметил он, — будут гореть, пока не смоются кровью обидчика» [1042] Gallant, Thomas W. Experiencing dominion: culture, identity and power in the BritishMediterranean, University of Notre Dame Press (2002) p. 133. .

Мужчины Ионических островов XIX столетия были столь же щепетильны в вопросах репутации и статуса, как и их современная родня, чья озабоченность вопросами чести прекрасно описана этнографами. Некоторые исследователи утверждали, что определённые слова пользовались в этом сообществе невероятным могуществом, так как они были вписаны в сущности образов, через призму которых мужчины воспринимали мир. Обмен ударами ножей на дуэли был просто органичной частью, продолжением той же беседы, в которой они обменивались словесными выпадами. Ионийские мужчины прекрасно осознавали, что существуют определённые слова и фразы, которые могут привести к конфронтации. Эти слова задевали их честь и репутацию. В результате они буквально подставляли лица под ножи, чтобы «спасти лицо» фигурально. В качестве иллюстрации давайте рассмотрим несколько типичных поединков чести.

Душной ночью 26 июля 1830 года Тоня Теодорос из деревни Агиос Теодорос на Керкире жестоко исполосовал лицо другого островитянина, Гиоргаки Мокастириотиса. Затем Теодорос плюнул на распростёртую на полу жертву и вышел из винной лавки, в которой произошёл этот инцидент. Всё это время пятеро присутствующих мужчин, включая владельца лавки Паноса Ландатеса, безучастно наблюдали за происходящим. Было установлено, что в течение некоторого времени между дуэлянтами существовала вражда, причина которой осталась неизвестна. В ту ночь в баре оба уже прилично выпили, когда Теодорос назвал Мокастириотиса дураком и хвастуном. В ответ Мокастириотис во всеуслышание заявил, что уж лучше быть дураком, чем «хозяином дома Магдалин», то есть шлюх. Теодорос вскочил со стула, выхватил садовый нож и потребовал, чтобы Мокастириотис встал и вёл себя как мужчина. Никто из присутствующих в помещении не вмешивался, пока дуэлянты обменивались ударами. Наконец Теодорос взмахом ножа распорол лицо жертвы от кончика подбородка до середины щеки. Брызнула кровь, и Мокастириотис рухнул на колени, проклиная своего противника [1043] Gallant, Thomas W. Honor, Masculinity, and Ritual Knife Fighting inNineteenth-Century Greece. // The American Historical Review, Vol. 105, No. 2, April (2000), p. 359. .

Теодорос Каввадис из Фискардо на Кефалинии убил Герасимоса Саломона из соседского Ассоса. После утомительного дня рыбной ловли Каввадис решил зайти в находившуюся неподалёку таверну. Согласно показаниям свидетелей, Саломон вскоре последовал за ним, подошёл к Каввадису и обвинил его в краже снастей из своей лодки. Каввадис предупредил его, что надо осторожней кидаться такими словами, как «вор». Появились ножи, и начался поединок. Саломон бросился вперёд, но удар Каввадиса пошёл слишком низко. Вместо того, чтобы порезать противнику лицо, что, как он указал в своих показаниях, и являлось его намерением, Каввадис перерезал сопернику сонную артерию, и Саломон скончался от потери крови. Как мы видим, смерть в этом поединке наступила в результате несчастного случая, или, как говорили дуэлянты Испании и Аргентины, «десграсиа» — невезения [1044] Ibid., p. 364. .