Фернандо Санчес Ривас - Вооруженные силы Чили: пример империалистического проникновения

Журналист: А то, чему учат на курсах, используется когда-нибудь на практике?

Гонсалес:Именно после окончания курсов, на которых я отличился, мне и еще двум курсантам в качестве вознаграждения предоставили возможность перейти в особое подразделение «командос», которое есть в армии. А это уже дело сквернейшее. Ты всегда подчиняешься приказу, но никогда не знаешь, по существу, что ты будешь делать. К примеру, первый ясный и единственный приказ я получил именно в тот день, когда к власти пришел Альенде. Я тебе об этом рассказывал: «Вы должны из своего оружия стрелять по ногам». А потом было еще одно дело, которое, как я думаю, касалось подавления левых групп, находившихся в горах, хотя, по правде сказать, мы так и не узнали, о чем шла речь: была ли там какая-то армия или еще что-то.

Журналист: Что за левые группы в горах?

Гонсалес:Позволь рассказать тебе, как было дело. Сначала они приходят к нам и раздают снаряжение, потом отделяют от остальной роты и переводят всех в бараки, расположенные отдельно от школы. И начинают инструктировать. Это было до того, как Альенде возглавил правительство. Мы до сумасшествия упражнялись в стрельбе из винтовки «СИГ», из 57-миллиметровой пушки, из всех видов оружия — от пистолета до 120-миллиметровой мортиры. Все это было легко транспортируемое оружие, имеющееся на вооружении этой школы. Оружие, которое можно перевозить на «джипе». Нас обучают владению этим оружием и одновременно ведут теоретический инструктаж. Карта, как это можно увидеть в кино, группа людей возле карты, и командир, начальник патрульной группы, который говорит: «Войска красных находятся здесь, где помечено на карте…» Так вот, на карте была часть горной цепи, часть Вальдивии с озером и вулканом. Разговор идет о войсках красных, о партизанских очагах, о том и о другом. И никто не знал, обычная ли это учеба или нам на деле придется воевать.

Журналист: Против кого воевать?

Гонсалес:Против партизан, что скрывались в горах. Потому что нам говорили, что в зоне замечены партизаны и надо провести прочесывание, чтобы этот очаг ликвидировать. Что там же находится их командир. Это не был майор Пепе, в этом я уверен. А нам говорят, что мы отправляемся в этот район, и отмечают, что не всегда «командос» возвращаются целыми и невредимыми, в большинстве случаев они погибают, и что каждый должен быть готов умереть. А тот, кто не хочет туда идти и заявляет здесь же об этом, потеряет «берет» и свой чин; то есть на тебя давят. А того, кто не выполнит приказ спустя час — на все тебе дают час, — ожидает военный трибунал. Потом проходит этот час, кажется это было около 8 вечера, и вот уже нет возможности отступать; тогда и начинают тебе ставить конкретную задачу. Отлет в такое-то время, и если удастся прыгнуть… В бараках тебе вручают карты и снаряжение, все, что необходимо на войне.

Журналист: А потом тебя везут на место?

Гонсалес:Конечно. Внезапно, в 4 часа утра нас сажают на грузовик. И все это в полной тайне: грузовик проходит на аэродром по специальному пропуску, нас никто не проверяет, суют в самолет, мы летим. Прибываем в район приземления ночью, перед рассветом. Нас суют в грузовик и отвозят в один из полков.

Журналист: Сколько вас было?

Гонсалес:Около 80 солдат с четырьмя офицерами. Мы были разделены на четыре группы. Нас доставляют в зону, и мы прыгаем в самую гущу горной гряды. Самолет испортился, и мы вылетели только ночью; прождали около трех часов в изоляции, под специальной охраной. Потом испортилась погода. Пилотом у нас был один капитан по имени Дель В иль яр; я никогда не забуду это имя, потому что он был сумасшедшим: стал делать воздушную акробатику, боевые заходы, и все это в тумане, из-за которого ничего не было видно.

Мы летели на самолете «Ц-47». В открытую дверь самолета врывался густой-густой туман. Пилот снизил самолет, и стали видны деревья. Этот тип так вел самолет, что всех нас, от лейтенанта до последнего солдата, душил страх. А летчик все атаковал горы.

Потом он объявил через громкоговоритель, что дела обстоят неважно, что он войдет в пике, а когда выйдет из пике и зажжет зеленый свет, мы должны будем прыгать, имея в запасе времени меньше обычного. Так вот, мне было страшно. Кроме того, у нас было много снаряжения: рюкзак, оружие, гранаты… Мы были так нагружены, как будто собирались прожить там месяц, ни в чем не нуждаясь, ни в чем, за исключением еды. А продовольствие должны были сбросить самолеты «Пипер», которые я видел на аэродроме. Все было заранее спланировано.

Так вот, нас сбросили. Прыжок был опасным, так как внизу находилась бурная речка, а с другой стороны расположено озеро, и мы должны были приземляться именно на этом пятачке земли. Хорошо, что ЧП не было и никто не разбился. Подошел джип, собрал парашюты, а мы двинулись вперед, в горы. Мы встретили два или три партизанских лагеря. По крайней мере нам говорили, что это стоянки партизан.

Журналист: В каком году это было?

Гонсалес:В 1969 году. Альенде тогда еще не был у власти. В апреле — мае 1969 года. Задача состояла в следующем, по крайней мере мнимая, поскольку позже я убедился, что это не было нашей целью: взорвать мост и задержать вражескую колонну, продвигавшуюся из северного района в направлении на юг. Я понял, что мобилизованы были все части в зоне. Офицеры подчеркивали, что мы не должны обнаруживать себя перед остальными подразделениями и частями. Правда, мы никогда и не сталкивались с ними. Кажется, мы действовали параллельно с ними. Два лагеря оказались покинутыми, две базы, которые мы разыскали. Постройки у них были из дерева.

Журналист: Это был Чаиуин. Сколько времени вы там пробыли?

Гонсалес:Мы были там семь дней. Прочесали все, что нам надо было прочесать. У крестьян просили поесть. Давали им консервы в обмен и расспрашивали. Тактика «командос» состоит в том, чтобы поддерживать дружеские отношения с крестьянами, завоевывать их доверие для получения информации; на этот счет был приказ. Я не знаю, добивались ли этого на деле, потому что нас оставили возле реки в хижине выспаться, насколько это было возможно, а к крестьянам ходили офицеры, предварительно забрав кое-что у нас: банку соуса, банку фасоли, шоколад. Все это для передачи крестьянам и разговоров с ними. Я никогда так и не узнал, получили ли они там какую-нибудь информацию. Но что офицеры бегали довольно нервные и очень беспокоились об оружии, это я видел. Нас заставляли ходить с досланным патроном. Но никаких происшествий не было. Побывали мы в болоте, заблудились там и на этом закончили. В конце концов нас всех подобрали, сунули в самолет и отправили в часть. Потом я проходил подготовку иного рода.