Александр Асов - Славянские боги и рождение Руси

Также мы имеем ксерокопию с машинописной копии, которую Ю. П. Миролюбов посылал А. Куру. Эту копию нашла госпожа Ж. Миролюбова, приехавшая в Калифорнию, когда разбирала вместе с дочерью А. Кура Любой архив ее покойного отца. Эту копию размножил Н. Ф. Скрипник.

Также мы имеем очень ценную копию (с копии) из архива отца С. Ляшевского. Откликнувшись на мою просьбу, эту копию прислала мне госпожа Ж. Миролюбова при посредстве директора Института Мировой Литературы Ф. Ф. Кузнецова в 1994 году. Эта копия ценна тем, что ее С. Ляшевский сверил непосредственно с рукописной копией. Причем оказалось, что в ней содержатся нигде и никогда не публиковавшиеся крупные отрывки текстов из двух дощечек. Она содержит также все приписки, сделанные в рукописной копии Ю. П. Миролюбовым, касающиеся качества дощечек, способа письма, что и как он склеивал и проч., что значительно облегчает работу с текстами и уточняет во многих случаях перевод.

Таким образом, сегодня все сохранившиеся оригиналы первоисточников находятся в Аахене, Сан-Франциско и Балтиморе и нет ни одного оригинала в России. В России же имеются копии с книг Н. Ф. Скрипника и Б. А. Ребиндера в Пушкинском Доме (СПб). Рукопись Соколова и книга Ребиндера в Отделе Рукописей РГБ (еще не описаны и не вставлены в картотеку). Копии из архива Ребиндера, Ляшевского и Миролюбова в ИМЛИ. Книги Лесного в Исторической библиотеке (все это в Москве). К сожалению, нет единого фонда, музея «Книги Велеса».

Когда в 1960 году Сергей Лесной прислал в Советский славянский комитет фотографию дощечки из «Книги Велеса», академик В. В. Виноградов поручил провести экспертизу снимка палеографу Л. П. Жуковской. После изучения снимка Лидия Петровна опубликовала в журнале «Вопросы языкознания» (1960 г., № 2) статью «Поддельная докириллическая рукопись: (К вопросу о методе определения подделок)». Смысл отзыва Л. П. Жуковской ясен из заглавия статьи.

После первого и последующих кратких отзывов Л. П. Жуковской ученые, по сути, молчали вплоть до выхода в Трудах Отдела Древнерусской Литературы в 1990 году (т. 43) развернутого отзыва доктора филологических наук О. В. Творогова. О. В. Творогов, литературовед, вовсе не был специалистом по древним языкам (ни одной работы у него не было по этой теме), и потому, естественно, он наделал ошибок, не простительных даже студенту филфака. Именно после сей работы он стал признаваться определенными кругами специалистом по палеографии, ибо свое дилетантство он сумел скрыть псевдонаучной фразеологией.

На защиту «Книги Велеса» встал тогда академик, доктор филологических наук Ю. К. Бегунов, автор многочисленных работ по «Слову о полку Игореве». Он выпустил свой перевод отдельных текстов «Книги Велеса» (газета «Русское дело» № 2 (11), 1993). Поддержал он также и мою работу. Он написал вступление к моим переводам «Книги Велеса», опубликованным в книге «Мифы древних славян» (Саратов, 1993), дал рецензию на мою монографию «Велесова книга» (М., 1994, 1995).

В этой монографии я подробно разобрал все отзывы и все аргументы против подлинности «Книги Велеса», показал полную их несостоятельность. Л. П. Жуковская, умершая незадолго до выхода в свет этой книги, уже не могла ответить на содержащуюся там критику. А О. В. Творогов не стал защищать свою работу. Лишь в интервью, данному на телевидении (передача «Тайна Велесовой книги», ТВ-Центр, 1997), он высказал несколько странных мыслей, мол и сам Ю. П. Миролюбов признавал, что не было дощечек (мягко говоря, это не правда) и что занимаются защитой не специалисты (как видим, и это не правда). Так, например, нас поддерживает кафедра славянской филологии Латвийского Государственного университета (зав. кафедрой Лев Сидяков), где с 1996 года идут защиты по «Книге Велеса» в моем переводе.

В сущности, в защиту книги Велеса уже высказались подлинные специалисты по древнерусской культуре, а не те, что завоевали свое имя благодаря высоким постам, кои, как известно, дают за успехи на бюрократическом и политическом поприщах в первую очередь, а не за научные достижения.

И то, что «Книгу Велеса» не признают «генералы» отечественной науки, объясняется тем, что она оказалась неудобной именно по идеологическим соображениям. В советское время — потому что была спасена эмигрантами, а ныне — по идеологическим предпочтениям противоположного политического лагеря.

К сожалению, ныне в России место бывшей «партийной коммунистической идеологии» заняла в самом деле антинациональная, антирусская идеология, взращенная в зарубежных идеологических центрах (именно ей и следуют ныне те псевдоученые, которые ранее с тем же рвением служили коммунистической власти). Вслед за уже упоминавшимся Уолтером Лакером (профессор Вашингтонского университета стратегических исследований работы, направленные против «Книги Велеса», выпустили также М. Каганская в журнале «Евреи и местечковые евреи в советских и восточноевропейских публикациях» (США, Вашингтон, № 4, 1986 и др.). Затем эту тему продолжил доктор истории и этнологии РАН В. Шнирельман (Интернациональный центр изучения антисемитизма в Иерусалиме, Еврейский университет в Москве). Вслед за сими «специалистами» по древнерусской культуре в компанию по очернению исследований «Книги Велеса» включились и некоторые журналисты и так называемые «ученые», имена коих не стоят здесь упоминания, ибо их мнения, высказанные походя, без проникновения в проблему, мало что стоят.

Жаль, что много сил уходит на борьбу с лиходеями. Но это неизбежно. Главной бедой таких людей я считаю «пещерный атеизм»: они не понимают, что нельзя без веры вторгаться в сию область, превращать богословские и научные споры в идеологические.

Ныне подошло время для издания канонического перевода «Книги Велеса». И я хотел бы выразить благодарность всем тем, кто помогал сему изданию.

И прежде всего Жанне Миролюбовой, которая прислала мне копию архивов своего мужа (а также копию С. Ляшевского). И всем зарубежным издателям древних текстов: А. Куренкову, Н. Ф. Скрипнику, Б. А. Ребиндеру и иным.

Немалое участие в подготовке этого издания «Книги Велеса» приняли супруги Юлия Валерьевна (кстати, филолог, профессиональный переводчик) и Валентин Сергеевич Гнатюки из села Любимовка Днепропетровской области. Они по моей просьбе провели сравнение копии С. Ляшевского и А. Куренкова (в моем издании 1994 года). Также они предложили около 200 исправлений перевода, из коих 25 были приняты мной безоговорочно, а 12 послужили отправной точкой для поисков новых вариантов толкований. Восемь принятых уточнений совпали также с толкованиями украинского переводчика Б. Яценко.