Политбюро и дело Берия. Сборник документов

Совершенно истерзанный, истощенный, я подписал этот протокол, но заявил, что я откажусь при первом удобном случае.

На следующий день меня вызвал заместитель] наркома гражданин] Меркулов. Он беседовал со мной два дня подряд. Я ему рассказал все чистосердечно. Рассказал ему обо всех избиениях и рассказал, что я никогда не был ни в каких организациях, и рассказал, почему подписаны были и заявление, и протокол, составленные гражданином] Подольским».

Вы признаете, что вам было хорошо известно о применении к Белахову в процессе следствия грубого насилия для получения от него наказаний, которые нужны были следствию?

ОТВЕТ: Я не лгу, когда говорю, что память у меня настолько ослабла на почве развившегося склероза мозга, что я многого не помню вовсе, а другое помню смутно и в самых общих чертах. Я не имею никакого намерения и желания что-либо скрывать от следствия. Я понимаю, что следствие располагает всеми документальными данными и всеми возможностями, чтобы доказать мне тот или другой факт. Понимая это, как же я могу отрицать тот или иной факт без всякого смысла, зная, что это производит только неблагоприятное впечатление. Я прошу верить, что я действительно не могу вспомнить многих событий прошлых лет, даже таких, которые, на первый взгляд, казалось, должны были бы запечатлеться у меня в памяти. После ареста я в камере пытаюсь, перебирая в памяти свою работу, вспомнить отдельные эпизоды, но это мне почти не удается. Другие эпизоды я помню достаточно хорошо и о них показывал.

По существу заявления Бел ахова могу только сказать, что я не помню этого двухдневного разговора с ним, хотя полагаю, что раз Белахов говорит об этом, то, очевидно, это так и было. Что я сделал, выслушав Белахова, я не помню, но, очевидно, должен был доложить Берия. Какие указания дал мне Берия, я также не помню.

ВОПРОС: После 28 октября 1940 года к вам поступали письменные жалобы Белахова?

ОТВЕТ: Не помню, возможно, поступали.

ВОПРОС: Вам предъявляется жалоба Белахова от 8 мая 1941 г., адресованная вам как наркому государственной безопасности СССР, в которой он сообщает о преступных методах ведения следствия по его делу Вами читалась эта жалоба арестованного Белахова?

ОТВЕТ: Как видно из моей резолюции на этой жалобе о направлении ее моему заместителю Серову, мной эта жалоба читалась.

ВОПРОС: Почему же и в этом случае, когда вы хорошо помнили о грубых нарушениях законности по делу Белахова — от самого Белахова, который был у вас за шесть месяцев до этого и рассказывал о чудовищных издевательствах, которым он подвергался, — вы не приняли никаких мер по делу Белахова?

ОТВЕТ: Очевидно, меня что-то сковывало в моих действиях по этому делу Полагаю, были какие-то специальные указания Берия по этому делу, подкрепленные объяснениями, но вспомнить их я не могу

ВОПРОС: Вам предъявляется жалоба арестованного Белахова от 17 мая 1941 года, в которой он писал:

«Я не виновен, и я умоляю вас спасти меня. Я умоляю вас обратить внимание на незаконность и преступность некоторых лиц, которые вели следствие… В процессе следствия меня избивали, пытали, принуждая подписывать несуществующие факты. Я не могу вам передать всю тяжесть перенесенных мною мук и страданий».

Вы подтверждаете, что эта жалоба вами лично читалась и 20 мая 1941 года докладывалась Берия, о чем свидетельствуют ваша собственноручная подпись и резолюция, учиненная вами на препроводительном письме начальника внутренней тюрьмы от 19 мая 1941 года, при котором и поступила жалоба Белахова?

ОТВЕТ: Да, подтверждаю.

ВОПРОС: Какие же меры были приняты вами и Берия к проверке обоснованности предъявленного Белахову обвинения.

ОТВЕТ: Я уже говорил, что не помню, какие указания давал мне Берия по этому делу. Как видно из моей резолюции, Берия предложил дело Белахова опять временно снять с рассмотрения в Особом совещании.

ВОПРОС: Заявление, адресованное прокурору, начальником тюрьмы было направлено вам как наркому государственной безопасности СССР. Почему же вы с этим заявлением Белахова пошли к Берия?

ОТВЕТ: Вместе с заявлением прокурору поступили заявления Белахова на мое имя как наркома госбезопасности и на имя Берия как председателя Особого совещания при НКВД СССР. Эти заявления были при одном препроводительном письме. Поэтому я и пошел к Берия.

Дело Белахова было начато Берия, велось по его указанию длительное время в НКВД, и я не счел возможным не посоветоваться с ним.

Я вижу теперь, что я должен был набраться смелости и доложить дело Белахова И. В. Сталину

ВОПРОС: Теперь перейдем к другому вопросу Скажите, для чего применялись меры физического насилия к Белахову?

ОТВЕТ: Для этого мне нужно ознакомиться со следственным и агентурным делом Белахова и других, проходивших по одной разработке, чтобы уяснить, чего добивались следователи от Белахова. Помню, что все дело Белахова было связано с именем П. С. Жемчужиной. Нет сомнений в том, что указание о ведении следствия по делу Белахова и других были даны Берия, но я не могу сейчас вспомнить какие-либо конкретные разговоры с Берия и Кобуловым в этой плоскости.

ВОПРОС: Вам оглашаются показания Белахова от 4.IV.1941 г., из которых устанавливается вымогательство клеветнических показаний на Жемчужину:

«Мне говорили, чтобы я только написал маленькое заявление на имя наркома, что я в этом признаю себя виновным, а факты мне сами подскажут. На такую подлость я идти не мог.

Тогда меня отвезли в Сухановскую тюрьму и избили до полусмерти. В бессознательном состоянии на носилках отправили в камеру…

24. VIII и 29.VIII были две очные ставки, касающиеся… Жемчужиной. На очных ставках я заявил, что это клевета. Я хотел изобличить этих клеветников, но мне не дали возможности, хотя я имел и мог сообщить очень ценные сведения для следствия, безусловно, правдивые.

После очных ставок, спустя несколько дней, мне от имени руководства гр[аждане] Райхман, Подольский и Визель сказали: «Гражданин] Белахов, успокойтесь. Вас никто не винит, в отношении вас следствие допустило ошибку. Вас напрасно били. Расскажите откровенно, что вы знаете о доме Каннель и о Жемчужиной».

Вы подтверждаете, что Берия, руководя следствием по делу Белахова, добивался получения от него клеветнических материалов на некоторых руководителей партии и правительства и членов их семей?

ОТВЕТ: Утверждать, что Берия лично при мне давал указания такого порядка, я не могу, но поскольку он руководил следствием и учитывая следственные материалы, которые мне были предъявлены сегодня, я могу сказать, что Берия добивался получения компрометирующих показаний на П. С. Жемчужину и в связи с этим неизбежно давал необходимые указания Кобулову, а может быть, и следователям. Иначе это дело не велось бы с такими нарушениями закона.