Политбюро и дело Берия. Сборник документов

Берия признал, что перед проведением в 1947 году денежной реформы он поручил Людвигову тайно разместить в различных сберкассах значительную денежную сумму (более 40 тыс. рублей), чтобы избежать переоценки денег. Людвигов выполнил это преступное распоряжение Берия (т. л. д.).

Признавая свою приближенность к Берия, Людвигов на допросе 17 июля 1953 года показал:

«Я не отрицаю, что был приближенным Берия, но это состояло в том, что Берия использовал меня, мои знания в своих интересах, т. к. он ничего не мог делать, не способен был на теоретическую и государственную деятельность, поэтому он моими руками и умом достиг себе ореола славы. Для этой цели он и приблизил меня к себе» (т. л. д.).

Говоря о своей преданности Берия, Людвигов на допросе 19 сентября 1953 года показал:

«Я ни от кого не скрывал, что я был предан Берия; готов был выполнять его любые задания… Я действительно преклонялся перед Берия, даже в честь его назвал своего сына Лаврентием…» (т. л. д.).

Добившись в 1953 году назначения на пост министра внутренних дел СССР, Берия назначил Людвигова начальником секретариата МВД СССР, дав ему задание — следить за сотрудниками министерства и быть личным его информатором.

На допросе 19 сентября 1953 года Людвигов показал:

«В каком направлении меня хотел использовать Берия в дальнейшем, я не знаю, но в этой связи я могу отметить следующее: за последнее время, когда меня он перевел в секретариат МВД, то говорил мне, чтобы я секретариатом занимался не более двух часов в день, а остальное время тратил на то, чтобы ходить по управлениям МВД, присматриваться, изучать людей, говоря, что «ты не знаешь их». Он даже при Ордынцеве как-то сказал про меня: «Он думает, что я его перевел в МВД докладывать мне бумажки».

Вот поэтому я понял, что Берия хотел меня использовать как своего человека для слежки в аппарате МВД» (т. л. д.).

О степени близости Людвигова к Берия свидетельствует также то обстоятельство, что именно Людвигова Берия привлек совместно с Бедия и некоторыми другими авторами к работе по составлению книги «К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье». При активном участии Людвигова авторство этой книги было затем присвоено Берия.

Людвигов признал, что тщательно скрывал имена действительных авторов работы и выдавал за автора книги Берия, способствуя этим дальнейшей карьере последнего.

На допросе 5 октября 1953 года Людвигов показал:

«Когда мы с Берия и Мирцхулава работали над книгой (докладом) об истории большевистских организаций в Закавказье, то, естественно, не рассказывали другим лицам об этом. Об авторстве мы молчали и позже. Когда я уезжал из Грузии на Украину, то Берия подарил мне экземпляр книги с надписью: «Товарищу моему и другу Б. Людвигову. Л. Берия» и дата. В этом случае Берия тоже не сделал намека на мое участие в написании книги».

Как установлено следствием по делу Берия, в 1937 году, после того как Берия стало известно, что Бедия и Мирцхулава в частных беседах назвали себя действительными авторами книги, оба они были арестованы и расстреляны. При этом основным обвинением, предъявленным Бедия, было обвинение в подготовке террористического акта против Берия.

Обвиняемый Ордынцев являлся приближенным к Берия лицом, начиная с марта 1941 г., когда по рекомендации Мамулова был назначен начальником секретариата Берия в СНК СССР и заместителем] начальника секретариата НКВД СССР, где и работал в непосредственном подчинении Берия вплоть до ареста последнего.

Характеризуя отношение Берия к Ордынцеву, обвиняемый Людвигов при допросе 31 октября 1953 года показал:

«По работе Ордынцев был самым близким и доверенным сотрудником у Берия. Наибольшая часть поручений Берия работникам аппарата давалась через Ордынцева. Даже подготовка каких-либо документов, не относящихся к секретариату непосредственно, не обходилась без участия Ордынцева, которого Берия подключал для работы к другим лицам.

С мнением Ордынцева Берия считался больше, чем с мнением других работников из аппарата…

По Совету министров Берия не рассматривал ни одного вопроса без Ордынцева» (т. л. д.).

Обвиняемый Муханов, работая с 1939 года в секретариате НКВД СССР в качестве оперуполномоченного, начальника отделения и затем личного секретаря Берия по Совету министров, проявил себя как человек, готовый выполнить любое, в том числе и преступное задание Берия.

Обвиняемый Людвигов, характеризуя Суханова, на допросе 31 октября 1953 года показал:

«Человек, которого можно назвать глазами и ушами Берия, был Муханов, о котором никто из работников аппарата Совета министров СССР и даже министерств не скажет доброго слова.

Муханов без надобности прислушивался к разговорам и даже о мелких дрязгах, ссорах среди работников доносил Берия.

Муханов очень мстителен. Споры по служебным вопросам с ним он воспринимал как личную обиду, а вскоре делал неприятности — доносил Берия» (т. л. д.).

Допрошенный в качестве свидетеля бывший сотрудник секретариата Медвинский Л. П. о Муханове показал следующее:

«Муханова могу характеризовать как человека мстительного, с провокационным складом характера. Он о каждой мелочи доносил Берия.

Я со слов Ордынцева знаю, что Муханов может выдумать любую небылицу и донести Берия» (т. л. д.).

Сам Берия высказывался о Муханове как о человеке, преданном ему, и заявлял, что Муханов сделает для него все, что Берия пожелает.

Это обстоятельство подтвердила свидетель] Акопян А. И. 14 июля 1953 года, которая показала:

«Берия считал самыми преданными ему людьми Саркисова, Муханова и Ордынцева, говоря, что они все для него сделают» (т. л. д.).

Эти показания свидетеля Акопян подтверждаются тем, что Муханов имел доступ к личным архивам Берия, хранившимся у него на городской квартире. Следствием по делу Берия установлено, что кроме Муханова к документам личного архива имел доступ лишь ограниченный круг наиболее доверенных соучастников Берия (Меркулов, Мамулов, Людвигов).

За время работы с Берия Муханов выполнял и личные поручения Берия, касавшиеся покупки разных вещей и продуктов как для семьи Берия, так и его сожительниц.

Подчеркивая свою личную преданность Берия, Муханов назвал своего сына в честь Берия Лаврентием.

II

Выше указывалось, что предварительным и судебным следствием по делу Берия и его сообщников были установлены тягчайшие преступления Берия, выражавшиеся в избиениях и пытках арестованных, а также производстве бесчеловечных опытов над живыми людьми, на которых испытывалось действие различных ядов.

Установлено, что обвиняемый Мамулов не только был полностью осведомлен об этих преступлениях, но и лично способствовал им. В приемной возглавляемого Момуловым секретариата НКВД в письменном столе хранились специальные приспособления для избиения и пыток арестованных, доставлявшихся на допрос в кабинет Берия.