Политбюро и дело Берия. Сборник документов

В настоящее время Военной коллегией Верховного суда СССР все дела в отношении участников т[ак] называемой] дашнакской террористической организации прекращены производством за отсутствием в действиях обвиняемых состава преступления.

Непосредственное участие обвиняемого Рухадзе в фальсификации уголовных дел по обвинению Леткемана и других, а также по обвинению в участии в «дашнакской организации» колхозников доказывается, кроме приведенных выше доказательств, также составленной самим Рухадзе его так называемой «оперативной биографией», в которой, всячески подчеркивая свою особую приближенность к Берия, обвиняемый писал:

«В 1935–1936 гг. и по октябрь 1937 г. работал в Гаграх в должности коменданта Гагрской особой погранкомендатуры, а затем начальника Гагрского отдела НКВД ГССР…

Лично вскрыл немецкую резидентуру, возглавляемую пчеловодом Леткеманом Г., имевшим связь с немецкими колонистами в Ставропольском крае. По нашим ориентировкам там также была вскрыта и ликвидирована немецкая резидентура. По делу Леткемана по Гаграм было выявлено и разоблачено 17 шпионов немецкой разведки. Все осуждены были к ВМН. Под моим непосредственным руководством (агентурные и следственные мероприятии) было разоблачено и арестовано до 700 человек — врагов народа, изобличенных во вредительской, диверсионной и террористической деятельности. Большая часть была осуждена к ВМН. Остальные — к разным срокам наказания…

Принял непосредственное участие в следствии, организации процесса, а затем расстрела участников контрреволюционного] шпионского и диверсионного центра в Абхазии (Ладария, М. Лакоба и др., всего 17 человек).

По поручению товарища Берия арестовал и разоблачил как участников контрреволюционного] заговора в аппарате НКВД Абхазии Жужунава, Золковского, Петросяна и др…

Был вызван из Гагр в оперативную командировку в Тбилиси в НКВД ГССР, где проводил следствие по врагам народа (Вардзиели, Сапакоев, Джичоев, Киладзе, Чхаидзе и др.)…

По указанию товарища Л. П. Берия в июне 1939 г. был назначен на должность начальника] следственной части НКВД Грузинской ССР и проработал в этой должности по апрель 1941 года» (т. 29, л. д. 19–22).

Не отрицая фактов массового избиения арестованных и фальсификации дел и своего участия в этом, Рухадзе на следствии старался переложить основную вину в этом на Берия и Гоглидзе. На допросе он показал:

«В извращениях, которые имели место в следственной работе в Гагрском отделе НКВД в 1937 г., есть доля моей вины… Я лично неоднократно заходил в кабинеты следователей, где арестованных избивали… Я уже показывал, что в Гагрском отделе НКВД, как и в других органах госбезопасности Грузии, в 1937 г. широко практиковалось избиение арестованных. Однако эти извращения в следствии явились результатом вражеских установок, которые давались Берия, Гоглидзе…» (т. 8, л. д. 367).

Как уже указывалось ранее, после отъезда врага народа Берия в 1938 г. в Москву, Рапава и Рухадзе продолжали преступную практику заговорщиков, фальсифицируя следственные дела и применяя для этого к арестованным пытки и истязания.

Так, осенью 1939 г. НКВД Грузии были арестованы бывш[ий] начальник Управления милиции и секретарь партбюро НКВД Грузинской ССР Керкадзе М. И. и его жена акушерка Керкадзе К. И.

Арест Керкадзе был произведен вследствие того, что Рапава и Рухадзе заподозрили Керкадзе в том, что, являясь делегатом съезда КП(б) Грузии, он голосовал против кандидатуры Берия. Дело по обвинению Керкадзе вел лично Рухадзе, который допрашивал обвиняемого о том, как он якобы создал преступную группу, действовавшую против Берия и Рапава. Рухадзе и Рапава подвергали Керкадзе истязаниям. По этому поводу свидетель Керкадзе М. И. показал:

«…Когда меня вызвали в третий раз на допрос к Рухадзе, тогда начались настоящие изощренные пытки. Рухадзе, предложив: «Расскажите о контрреволюционной] работе», несколько раз сильно ударил меня резиновой дубинкой по местам, которые болели от прежних побоев, и по голове. От нестерпимой боли я ударился головой о стену, пытаясь защитить больные места тела от побоев…

Меня связали, и Рухадзе вместе со следователем Шавгулидзе и 2 или 3 помощниками, которых я не знаю, принялись зверски меня избивать мокрыми веревками, резиновыми палками и еще не знаю, какими предметами…

Меня били на полу по местам особенно болезненным. Били меня всю ночь до утра, когда я терял сознание, мне давали нашатырного спирта, я приходил в себя, и меня снова начинали бить. Под утро, без сознания… меня втолкнули в камеру…

Когда мое тело начало немного подживать, меня вновь потащили на допрос, вновь избивали до потери сознания… У меня появились сильные боли в области поясницы, видимо, мне повредили почки, так как я мочился кровью, били по голове, я потерял память, что и сейчас ощущается…

По существу в течение месяца, когда моим делом занимались Рухадзе и Шавгулидзе, допросов не было, а были систематические пытки, били меня смертным боем и только благодаря моему здоровому организму я смог вынести такие пытки.

Рухадзе требовал от меня показаний, что я был недоволен Берия и Рапава и готовился их убить.

Однажды сделали мне очную ставку с моей женой. Ее привели избитой, с опухшими ногами. Я был доведен до последнего предела человеческого терпения…

Жена на очной ставке сказала, что я был недоволен Берия и Рапава…

В этот раз я заявил: «Да, я был недоволен Берия и голосовал против него на выборах», чего на самом деле не было. Я был так измучен, что мог наговорить на себя что угодно, лишь бы избежать дальнейших пыток…» (т. л. д.).

Факт зверских избиений Рухадзе арестованного Керкадзе подтвержден также показаниями ряда свидетелей.

Так, свидетель Окуджава показал:

«Когда я вошел к Рухадзе, то увидел, что он стоит посреди кабинета с плетью в руках, а на полу сидел избитый Керкадзе и умолял Рухадзе не бить его. Я знал Керкадзе, который раньше был секретарем парткома НКВД, и картина, которую я увидел, поразила меня.

Рухадзе же, увидев меня, исступленно закричал мне: «Вон!», и я выбежал из его кабинета» (т. л. д.).

Жена Керкадзе — свидетель Керкадзе Кетевана Ивановна подтвердила факт применения к ней Рухадзе избиений и пыток. По этому поводу Керкадзе К. И. показала:

«Я арестована была 19 сентября 1939 г. После ареста меня допрашивал Рухадзе. Он от меня требовал, чтобы я сказала, что мой муж Керкадзе имел намерение убить Берии и Рапава и был недоволен тем, что у власти мингрельцы…

Когда я отказалась дать такие показания, то меня заставили стоять на ногах в течение пяти суток. У меня опухли ноги от беспрерывного стояния. Тогда ко мне применили другой метод. Меня завели в отдельную комнату, где были Вухадзе, Шавгулидзе и еще один человек, фамилию которого не знаю. Рухадзе приказал мне сесть на пол. Когда я села, Рухадзе приказал Шавгулидзе избивать меня по ногам. Шавгулидзе стал меня бить веревкой по ногам. После этого взял веревку Рухадзе и стал меня ею избивать» (т. л. д.).