Политбюро и дело Берия. Сборник документов

Иногда в журналах вообще не записывались диагнозы, но по фельдшерскому журналу расходования медикаментов можно легко определить, кто из арестованных в связи с побоями подвергался лечению. В фельдшерских журналах отражено немало случаев выдачи арестованным ихтиоловой мази, ихтиоловой примочки. Эти медикаменты, как правило, отпускались арестованным для лечения вследствие избиений» (т. л. д.).

О масштабах производившихся по преступным указаниям Рухадзе избиений арестованных свидетельствует протокол осмотра амбулаторного журнала и журнала фельдшерских назначений больницы внутренней тюрьмы за время с 1 января 1950 года по 7 октября 1951 года. Из этого протокола осмотра видно, что лечение арестованных после избиений производилось более чем в 350 случаях.

Незаконные методы следствия применялись по указанию Рухадзе также к при расследовании уголовного дела о так называемой мингрело-националистической группе. По этому делу арестованных изнуряли путем систематических и продолжительных ночных допросов. Некоторых арестованных по этому делу на допросах избивали и помещали на длительный срок в карцер.

Обвиняемый Рухадзе признал, что по делу мингрело-националистической группы допускалась грубые нарушения социалистической законности (т. л. д.).

Следствием установлено, что в 1949 году по указанию Рухадзе была проведена незаконная операция по выселению местных граждан из Грузии под видом их добровольного согласия выехать с родственниками на места поселения последних.

В действительности же по указанию Рухадзе были оформлены специальные дела о выселении из Грузии этих лиц как якобы подлежавших спецпереселению в обязательном порядке.

Допрошенный по этому поводу свидетель Селивановский М. Н. показал:

«…Никаких указаний по оформлению дел на добровольно выехавших в 1949 г. из Грузии как на спецпоселенцев я не давал и о том, что они переведены на положение спецпоселенцев, мне известно не было…

Я не могу утвердительно сказать, но, по всей вероятности, распоряжение об оформлении дел на добровольно выехавших греков из Грузии как на спецпоселенцев со ссылкой на меня дал министр ГССР Рухадзе» (т. 15, л. д. 274–276).

К делу приобщены документы комиссии МГБ СССР, подтверждающие, что в результате произвола и беззакония, допущенного Рухадзе, большое количество советских граждан было незаконно выселено из Абхазии. На этих граждан по указанию Рухадзе были оформлены материалы с предложением о направлении их на спецпоселение как лиц, на которых якобы имеются серьезные компрометирующие материалы (т. 24, л. д. 28–76).

Следствием установлено также, что Рухадзе, создавая видимость благополучия в оперативной деятельности НГБ ГССР, скрыл от ЦК КПСС и МГБ СССР серьезные провалы в работе органов государственной безопасности Грузии. Так, например, Рухадзе в течение длительного времени скрывал факт массового распространения антисоветских листовок на демонстрации трудящихся г. Тбилиси 7 ноября 1949 года.

Доказано, что Рухадзе, являясь министром госбезопасности Грузинской ССР, подбирал кадры по принципу приближенности и личной преданности, засорив органы госбезопасности Грузии сомнительными, не внушающими политического доверия людьми.

Приобщенными к делу документами и показаниями свидетелей Рухадзе изобличается также в нарушении финансовой дисциплины, незаконном расходовании государственных средств, предназначенных на оперативные цели, и участии в подлоге ряда денежных документов.

___________________

Материалами предварительного и судебного следствия по делу врага народа Берия и его сообщников установлено, что после назначения Берия в 1953 году министром внутренних дел СССР заговорщики резко активизировали свою преступную деятельность.

Делая ставку на общую активизацию реакционных империалистических сил против Советского государства, враг народа Берия, готовя захват власти и установление контрреволюционной диктатуры, расставил на ряд ответственных должностей в МВД СССР как в центре, так и на периферии своих сообщников.

В это время ряд обвиняемых по настоящему делу также был возвращен Берия в систему МВД и назначен там на руководящие должности.

Так, обвиняемый Савицкий получил должность помощника Б. Кобулова, ныне осужденного. Обвиняемый Парамонов был назначен заместителем] начальника следчасти по особо важным делам МВД СССР. Обвиняемый Церетели занял должность заместителя министра внутренних дел ГССР и начальника пограничных войск Грузинского округа. Обвиняемый Рапава был освобожден Берия из-под стражи и выдвинут на пост министра государственного контроля ГССР (министром госконтроля СССР являлся соучастник Берия, враг народа Меркулов).

В период активизации антисоветской, изменнической деятельности заговорщиков обвиняемый Савицкий участвовал во вражеских действиях участников заговора, направленных к тому, чтобы посеять вражду и рознь между народами союзных республик и великим русским народом.

Следствием по делу Берия и его соучастников установлено, что с целью обмана вышестоящих органов и добиваясь удаления работников русской национальности со всех ответственных постов в союзных республиках, Берия приказал ряду подчиненных ему работников представить сфальсифицированные данные о национальном составе партийно-советских кадров в союзных республиках.

Обвиняемый Савицкий активно участвовал в составлении подобного рода сфальсифицированных документов. Так, после отказа быв[шего] министра внутренних дел БССР Баскакова представить сфальсифицированный доклад о национальном составе ответственных работников партийно-советского аппарата в БССР, подробную сфальсифицированную докладную записку составил по указанию Берия и Кобулова обвиняемый Савицкий.

Об обстоятельствах, при которых подобная записка была составлена, свидетель Баскаков показал:

«…6 июня днем я прилетел в Москву и прямо явился к Кобулову в кабинет, который тут же поручил своему помощнику Савицкому вместе со мной написать записку на имя Л. П. Берия. В соответствии с указаниями Кобулова Савицким при моем участии в течение 30–40 минут была продиктована стенографистке записка, причем в нее включались данные только те, которые показывали организации, где работников белорусов было мало и имелось больше русских. Данные же, где было белорусов больше, в записку не включались под предлогом, по выражению Кобулова, как нехарактерные.

Так была подготовлена записка, подписанная мною и сданная Кобулову.

…В этот же день, буквально через час после сдачи записки, примерно в 20–21 час 6 июня я был вызван к бывпфему] министру Берия, где мне было объявлено, что я освобожден от должности министра внутренних дел БССР…» (т. л. д.).