Игорь Латышев - «Дух Ямато» в прошлом и настоящем

Составной частью этой кампании в течение ряда лет было движение за восстановление главного праздника милитаристской Японии — кигэнсэцу. Восстановление кигэнсэцу в 1966 г. в форме принятия закона о праздновании дня основания государства Сэйтё-но иэ считает одним из своих наиболее значительных политических достижений.

В контексте стимулирования «патриотического духа» следует рассматривать также участие Сэйтё-но иэ в кампании по официальному использованию национального флага и гимна, против чего в течение ряда лет выступал Всеяпонский профсоюз учителей, исходя из того, что эти символы ассоциируются с милитаристским прошлым Японии. Сэйтё-но иэ стремилась придать этой кампании ярко выраженную шовинистическую окраску. «Изображенный на нашем флаге круг, — писал Танигути в 1958 г., — служит выражением идеальной миссии японской расы. Круг вмещает в себя все… Делая круговые движения, мы как бы охватываем все. Таким образом, флаг символизирует дух Японии, охватывающий все сущее» [6, с. 228].

О том, какие плоды давала «патриотическая» пропаганда Сэйтё-но иэ, свидетельствует хотя бы тот факт, что молодого террориста, совершившего в 1960 г. убийство руководителя японских социалистов Асанума Инэдзиро, вдохновило на эту акцию чтение публикаций Танигути. Писатель Мисима Юкио, в течение ряда лет выступавший как выразитель наиболее реакционных тенденций в жизни японского общества, в предисловии к одной из книг Танигути не скрывал своего восхищения молодыми людьми, воспитанными лидерами Сэйтё-но иэ в духе шовинизма и антикоммунизма [7, с. 2].

Одним из важнейших направлений политической деятельности Сэйтё-но иэ остается участие в кампании за пересмотр ныне действующей конституции. Подвергая нападкам Конституцию 1947 г., идеологи Сэйтё-но иэ требуют «возвращения к конституции Великой Японской империи 1889 г.», которая была одной из наиболее реакционных конституций своего времени. Особенный упор при этом делается на необходимость возвращения императору функций политического руководителя государства, отмены антивоенных положений Конституции 1947 г. «Теоретическим» обоснованием подобных требований опять-таки служат рассуждения об «уникальном» характере японской государственности. «Япония отличается от зарубежных стран своим происхождением, — писал Танигути в 1969 г. — Япония — это идеальное государство, в котором нашли свое проявление основные положения государственного проекта, который вынашивала в своей божественной душе Аматэрасу… Это отнюдь не идеал, созданный людьми, а идеал, основывающейся на проекте, разработанном Аматэрасу — божеством вселенной». Далее следо-вг”и рассуждения о том, что, поскольку указанный идеал неизменен, столь же неизменным должен оставаться характер японского государства [7, с. 81]. Возвращение к Конституции 1889 г. Сэйтё-но иэ рассматривает как восстановление «идеальной политической системы», в которой люди будут гармонично объединены как члены одной семьи во главе с императором Г9 с. 167].

Отвергая любую форму демократии как абсолютно неприемлемую для Японии, идеологи Сэйтё-но иэ требуют пересмотра также положений конституции, в которых провозглашаются права граждан Японии. В одном из своих выступлений в 1966 г. Танигути обрушился с нападками на ст. 24 основного закона, в которой утверждается принцип «равенства прав мужа и жены». Будучи ревностным поборником сохранения домостроя в семейных отношениях, он подчеркивал необходимость для женщин заниматься прежде всего домашними делами, не гнушаясь при этом ссылками на призыв Гитлера к женщинам фашистской Германии покидать работу, возвращаться в семью, дабы стать примерными женами и матерями [3, с. 55].

Столь же ожесточенным нападкам подверг Танигути и ст. 28 конституции, в которой провозглашается «право трудящихся на создание организаций, а также право на коллективные договоры и прочие коллективные действия». По его утверждениям, эта статья «используется красными для маневров в целях подготовки революции», как он квалифицирует забастовочную борьбу трудящихся [3, с. 56]. Такое отношение Сэйтё-но иэ к рабочему движению логически вытекает из «философии» Танигути, согласно которой материальный мир — это лишь «тень духа», а потому иллюзорны эксплуатация, безработица, имущественное неравенство, и все люди, будь то рабочие или капиталисты, — «дети бога», которым надлежит не враждовать, а сотрудничать. Отсюда следует, что предприятие — одна большая семья, а процветание компании — залог благоденствия и предпринимателей и рабочих. Так «философия» Танигути выливается в апологетику классового сотрудничества.

Ратуя за возрождение «традиционных духовных ценностей», лидеры Сэйтё-но иэ активно поддерживают все шаги, направленные на восстановление в той или иной форме государственного синто. Сэйтё-но иэ постоянно выступает за придание официального характера празднованию дня основания государства, единственной базой для учреждения которого служит синтоистская мифология. Столь же активное участие принимает Сэйтё-но иэ в инспирируемом реакционными кругами движении с требованием передать под опеку государства синтоистское святилище Ясукуни, которое и по сей день остается важным центром шовинистической и милитаристской пропаганды. Реализация этого требования, по существу, означала бы пересмотр ныне действующей конституции, провозглашающей отделение религии от государства.

Ч.

Отношение Сэйтё-но иэ к проблемам войны и мира опять-таки определяется «философией» Танигути. Вот как трактует он причины возникновения войны. Человек, одержимый неправильным представлением о себе как о существе греховном, начинает испытывать к самому себе чувство отвращения, что в конечном итоге толкает его на путь самоуничтожения и уничтожения себе подобных. Это, в свою очередь, ведет к столкновению между государствами, оказавшимися в плену взаимных заблуждений. Таким образом, война — это продукт взаимного заблуждения, а потому нет смысла искать в ней правых и виноватых. Именно с таких позиций Танигути и его сторонники подходили к оценке агрессивной войны американского империализма против народа Вьетнама, тем самым, по существу, оправдывая агрессора Г4, с. 295].

Однако практика выступлений Сэйтё-но иэ на политической арене убедительно свидетельствует о том, что ее лидеры далеко не всегда отрицают наличие категорий добра и зла. Когда речь заходит о силах демократии и социализма, их подход становится совершенно иным. Социалистические страны для них — источник мирового зла, поскольку в этих странах «господствует материалистическое мировоззрение, которое отрицает духовность и не признает людей детьми бога» [4, с. 295]. Силы социализма, считают идеологи Сэйтё-но иэ, главные враги японского народа. Борьба против «коммунистической угрозы» — основной критерий их отношения к любой внешнеполитической проблеме. Вот почему Сэйтё-но иэ поддерживает американояпонский «договор безопасности», ратует за наращивание военной мощи Японии.