А Попова - Философия для «чайников». Учебник для академического бакалавриата

Такая цивилизация очень статична, и изменения здесь не происходит веками. Потому что, если изменения будут активно внедряться, такая цивилизация неминуемо погибнет. И от внешнего мира такая цивилизация берет только то, что ей не угрожает. Поэтому такие цивилизации очень мозаичны. Современность и первобытное общество могут просто соседствовать.

Второй тип цивилизации – цивилизация восточного типа.

Конечно, наиболее ярко признаки восточной цивилизации выражены в странах Древнего Востока (Древний Египет, Древний Китай, Древняя Индия). Во многих современных восточных странах влияние именно этих традиций, особенно на ментальном уровне, сохраняется, хотя многие внешние формы поменялись. Если говорить о цивилизации восточного типа, то здесь также характерна достаточно большая связь с природой. Природные условия в древних восточных странах обусловили медленное формирование частной собственности на средства производства. В России, например, частная собственность на землю начинает активно устанавливаться только после того, как Столыпин насильственным образом разрушает общину. До этого земля даже после освобождения крестьян была в руках общины. Это обусловило проявление еще одной черты – коллективизма. В той или иной степени человек связан с коллективом, и это очень существенно отображается и на формах хозяйствования, и на ментальном уровне. Человек не отрывает себя от коллектива,и для человека важно не проявить свою индивидуальность, а быть таким, как все. Жизнь человека часто на виду, и быть не таким, как все, выделяться по каким-то даже небольшим параметрам было не принято. Это выражается даже в мелочах. Например, даже в современной российской деревне каждый человек находится под бдительным вниманием общественного мнения, как говорится, «все знают не только, где у вас стоит сундучок, но и что там в нем лежит». Член этого небольшого социального сообщества боится выделиться даже по незначительному признаку. Так, мотивом приобретения какой-либо вещи может быть не действительная потребность в ней, а сам факт обладания такой же вещью всеми остальными жителями деревни: «Ну, у нас же у всех есть». Не имеет значения: идет – не идет, дорого – недорого. Это неважно. У всех есть. В советское время коллективизм не исчез на практическом и ментальном уровне. Его проявление было поддержано новыми формами совместной деятельности и жизнью людей: коммунальные квартиры, общественные собрания. Даже в элементарные вопросы личной жизни вмешивались коллективом.

Надо сказать, что эта черта общественного сознания может проявляется как негативно, так и позитивно. Конечно, бесспорно, не очень хорошим проявлением вот этого наследия коллективизма порой является элементарная стадность. Так, студент, не сдавший вовремя сессию, может оправдываться перед деканом в таком ключе: «Не только я не сдал, нас несколько человек не сдало».

В то же время коллективизм имеет и позитивное значение. Уровень взаимопомощи, взаимовыручки в восточных обществах может быть очень высоким. В России в экстремальных ситуациях: пожарах, наводнениях, террористических актах – люди остро чествуют чужую беду, объединяются на общие действия (сбор средств в пользу пострадавших, строительство плотин). Также примером взаимовыручки стало поведение японских граждан после сильнейшего землетрясения весной 2011 г.

В западном обществе действует несколько иной стереотип поведения. В многосерийном западном фильме «Остаться в живых» показана история людей, которые после крушения самолета оказались на необитаемом острове. Все персонажи, выжившие после катастрофы на необитаемом острове, не объединяются в единую общину, а живут отдельно друг от друга, даже питаются самостоятельно.

Также характерной чертой восточной цивилизации является корпоративность. Общество состоит из достаточно изолированных групп, называемых корпорациями. Их названия в различных странах могут быть разными. В Индии это были касты, в России – сословия. У каждой корпорации свой правовой статус, свой образ жизни и занятий, своя культура, и самое главное, этот образ жизни не пересекается с жизнью других корпораций, других сословий. Браки заключаются внутри сословия, и дети наследуют род занятий своих родителей. Если в семье священника рождался мальчик, то он также был обречен поступить в духовную семинарию и стать священником. Если рождалась девочка, то ей была уготована участь матушки: она должна была выйти замуж за священника, и приход ее отца был ее приданным. Поэтому когда ученик духовной семинарии выпускался, то он получал распределение, получал определенный приход, и к этому приходу прилагалась невеста. И взять он этот приход мог только в том случае, если он на этой невесте женится.

Даже люди из разных сословий могли элементарно не понимать друг друга. И если говорить, например, о начале XIX в., представитель дворянского сословия порой элементарно буквально не мог понять, что говорит его крепостной. Почему? Достаточно вспомнить с чего начинается роман Л. Н. Толстого «Война и мир». Он начинается с французского текста, и мы читаем подстрочник. Герои «Войны и мира» между собой общались на французском языке и были дворянами, которые русского вообще не знали. Только после войны 1812 года эта мода ослабла.

При этом в системе жизненных ценностей имеет значение именно принадлежность к этому сословию, а не богатство. Понятие «богатый – бедный» уходит на второй план. На первом месте в определении статуса человека не финансы, а принадлежность к корпорации. Лучше быть бедным дворянином, чем богатым купцом. По крайней мере, в середине XIX в. Вспомните, как главный герой «Мертвых душ» Н. В. Гоголя Чичиков приезжает к Коробочке. Коробочка – мелкопоместная дворянка, и у нее не так уж много крепостных, хотя она хорошая хозяйка. И вот обратите внимание: она гордится не тем, что она хорошая хозяйка и может накормить гостя любыми блюдами. Она гордится тем, что она дворянка. Это для нее главное. Более того, этой спесью заражается от нее даже ее прислуга. Когда Чичиков стучится в дождливую ночь в окна помещичьего дома Коробочки, он слышит от дворовой девки: «Куда стучишь? Здесь помещица живет!» Вот он, предмет гордости – помещица, и им заражается даже дворня, которая сама из себя ничего не представляет.

И естественно, в таком обществе невозможно общегражданское управление. Внутри этих корпораций может быть своя демократия, может быть богатая культура, даже органы самоуправления. Но создать общегосударственный парламент, способный воздействовать на власть, здесь невозможно. Поэтому отношения между обществом и властью всегда очень суровые. Если происходит конфликт, с обеих сторон проявляется жестокость. Революция, бунт, восстание будут жестоки как со стороны народа, так и со стороны тех, кто их подавляет. Пушкин не зря сказал: «Не дай Вам Бог увидеть русский бунт – ужасный и кровавый!» Потому что действительно, в восточном государстве конфликты между властью и обществом всегда имеют кровавый характер, и соответственно, демократические механизмы формируются медленно.