Жан-Пьер Баблон - Генрих IV

Следовало найти другое препятствие для вступления короля в первый брак. Его опять подсказал изобретательный д'Осса. Трентский собор в 1564 г. отменил каноническое запрещение «духовного родства» (отношение крестного отца к крестнику), но его постановления не имели обратной силы. Нельзя ли доказать, что маленький Генрих Наваррский имел крестным отцом короля Генриха II и был поэтому духовным братом принцессы Маргариты? Уловка показалась удачной. Спешно отыскали в По нескольких свидетелей церемонии крещения в 1554 г. и заставили их подписать заявление, согласно которому кардинал Бурбонский, присутствующий на крещении в качестве крестного, был только доверенным лицом короля Генриха II, настоящего крестного отца ребенка. Полученное 22 сентября подложное заявление сотворило чудо. Канонический аргумент был веским.

И хотя Клемент VIII нашел его несколько слабоватым, тем не менее он послал во Францию комиссию для сбора свидетельств. В Риме французские агенты посетили каждого из римских кардиналов и получили их согласие. Узнав об этом, Марго возликовала: «Я благодарила Бога, — писала она 21 октября Морнею, — что Его Величество получил от Рима то, чего желал». Расследование уполномоченных во Франции принесло положительные результаты. 17 декабря брак был аннулирован папской буллой.

После этого флорентийский двор послал в Париж чрезвычайного посла, каноника Баччо Джованнини. Он прибыл для обсуждения брачного контракта. Великий герцог был кредитором Франции на сумму в миллион экю. Он дал понять, что выдает замуж не свою дочь, а племянницу, и более того, не старшую, которая уже вышла замуж за герцога Мантуанского с приданым в 300000 экю, а младшую. Учитывая это, он полагал, что его предложения достаточно щедры: 500000 экю и все расходы на путешествие из Флоренции в Марсель. Отныне Великий герцог оказался в роли просителя, король мог поднять цену. Вилльруа было поручено ответить, что в первых переговорах стоял вопрос о приданом в миллион экю и что это требование было весьма умеренным, так как речь шла о восхождении племянницы герцога на французский престол. Канцлер Белльевр напрямик заявил, что если Великий герцог не согласится на эти требования, то его государь заведет новую интрижку, подобную предыдущей, стало быть, равновесие в королевстве будет нарушено, и Флоренция никогда не сможет получить долги. Довод был веским, так как действительно король подвергался угрозе снова потерять голову, и этой угрозой была Генриетта д'Антраг.

Бесстыдный торг продолжался всю зиму. Вмешался Сюлли и, как всегда, добился успеха. Остановились на 600000 экю, не считая расходов на путешествие. 350000 должны быть выплачены наличными, а остальное шло на частичное погашение французского долга.

Для Великого герцога союз с Францией, укрепленный родственными узами, был единственным средством для противостояния всемогущей Испании, уже водворившейся в Милане и Савойском Пьемонте. Дружба короля Франции могла спасти итальянское равновесие. Генрих это отлично понимал, поэтому мог ставить любые условия, но брачный союз с Флоренцией был необходимостью, с которой приходилось считаться. Что же касается брака как личного обязательства, то это совсем другое дело. Он уже имел горький опыт первого брака, настоящего кошмара по многим причинам. От второго брака он тоже не ждал ничего хорошего. Принцесса Тосканская станет королевой Франции, матерью законных наследников, которых от нее ожидали в обязательном порядке. Для него же она наверняка будет обузой. Он опасался получить в жены властную, сварливую женщину, которая не станет, подобно Маргарита, смотреть сквозь пальцы на его проделки, и попытается опутать его сетями чувств и обязанностей, что загодя вызывало у него внутренний протест.

Предполагаемая женитьба, неизбежное зло, не мешала ему искать удовольствий, которых лишила его смерть Габриели. Его окружение другого и не ожидало. Однако пылкость охватившего его чувства все-таки удивила современников. Правда, Генриетта д'Антраг и ее семья ловко способствовали воспламенению королевского сердца.

Как и Габриель, Генриетта принадлежала к семейству, где добивались успеха и богатства любовными интригами, к семейству, выступавшему единым кланом в охоте за королевскими милостями. Ее мать, Мари Туше, была единственной любовницей Карла IX и испытывала к нему привязанность, которой он был обделен при дворе. Она подарила Карлу IX сына, названного Карлом, как и отец; последний препоручил его заботам Генриха III, а тот, в свою очередь, перед смертью оставил его на попечение Генриха IV. Молодой человек был искусным наездником, и оба короля, заменившие ему отца, ценили его юношеский задор, храбрость, гордость и преданность. Карл Валуа после смерти Екатерины Медичи стал графом Ангулемским и в 1591 г. женился на старшей дочери коннетабля Шарлотте де Монморанси. Он был командующим легкой кавалерией.

После смерти Карла IX Мари Туше сохранила положение при дворе и вышла замуж за Франсуа де Бальзака, сеньора д'Антрага. От этого брака родились две дочери, Генриетта и Мария-Шарлотта. Обе девушки были сводными сестрами Карла, бастарда королевской крови. Весной 1599 г. Генриетте исполнилось двадцать лет. Она была пикантной брюнеткой, с невероятно тонкой талией, дерзким взглядом и провоцирующими повадками.

Добавим к этому находчивость и остроумие, которое забавляло короля, любившего остроты, каламбуры, рискованные двусмысленности и анекдоты. Она была хорошо образованна, но внимание привлекала именно ее живость. Она никого не щадила своими насмешками. Иными словами, полный антипод кроткой и застенчивой Габриели.

Король заметил ее еще в 1598 г., когда она услаждала взоры своим танцем в придворном балете. Антраги ценили сокровище, которым владели, а смерть фаворитки стимулировала их дерзкие надежды. Если семья д'Эстре a posteriori использовала страсть, зародившуюся независимо от их воли, то Антраги заранее составили план действий. Сорокасемилетнего Генриха было несложно заманить в тенета страсти. Прелести прекрасной Генриетты расхваливались членами семьи, особенно матерью, чтобы вызвать у короля желание снова увидеть ту, которой он восхищался в прошлом году. Фамильные замки Буа-Малерб и Маркусси, где она скромно жила в кругу семьи, находились поблизости от Фонтенбло. С июня 1599 г. Генрих стал посещать эти замки вместе с веселой компанией дворян, среди которых находился его друг Бассомпьер.

Чтобы не скомпрометировать Генриетту в глазах света, родители ее удалили. Король последовал за ней и поселился в замке Аллье, когда Антраги жили совсем рядом — в Шемо; потом, в июле, он остановился в Блуа и пригласил туда Генриетту. Родители не разрешили ей туда приехать и попросили короля пожаловать им поместье Божанси, куда Генрих сможет наезжать из Блуа. В Шатонеф-сюр-Шер маршальша де Ла Шатр вела свою игру, она тоже хотела привлечь внимание Его Величества к ее двум дочерям. Король какое-то время увивался за более красивой из них, потом вернулся в Париж и остановился у Гонди, в предместье Сен-Жермен. Обеспокоенный интригами маршальши, Антраг поселился совсем рядом. Тогда Генрих начал недвусмысленно приударять за Генриеттой на виду у парижан.