Ян Гросс - Золотая жатва. О том, что происходило вокруг истребления евреев.

Libionka D. Zagłada domu Trinczerów — refleksje historyka // Znak. 2008. N 4. S. 148. В коммюнике Главной комиссии содержатся имена 14 жертв. Среди них было двое годовалых младенцев и двое детей в возрасте 3 и 10 лет.

И дальше Маркель пишет: «Местные, группа сельской “элиты”, которую мы сегодня назвали бы мафией, рекрутировались из тогдашнего сельского среднего класса. Они представляли административную власть и располагали физической силой, в том числе нелегальным оружием. Их функции были взаимодополняющими. У них было широкое поле для коррупции (в том числе они устанавливали размер контингента для отдельных хозяйств, списки для вывоза на принудительные работы в Германию) и неумеренная жажда гульбы. Самой яркой фигурой, самым аморальным и жестоким был начальник местной Добровольной пожарной охраны, насчитывавшей около полутора десятков лиц. Он также принимал участие в погроме десяти еврейских семей в соседнем селе Ягелла. Бедняки, даже если бы и хотели, не могли вступить в мафиозный клан, а члены состоятельных и благородных семей — не желали из чувства самоуважения. Никто в селе не перечил этим гангстерам из страха перед превышением полномочий, высылкой и даже смертью. К сожалению, идеологическое крыло Армии Крайовой, представленное в основном местными студентами, не взяло на себя роль защитников еврейских соседей. К несчастью для них, между мафиозной группой и Армией Крайовой установился некий род равновесия сил, неписаное соглашение о том, чтобы не перебегать друг другу дорогу» ( Markìel Т. Zagłada domu Trinczerów).

Markiel Т. Zagłada domu Trinczerów. S. 130–134.

См., напр., статьи Анджея Качинского на тему Едвабне в газете Rzeczpospolita за 2000 г.

Cała A. The Image of the Jew in Polish Folk Culture. Jerusalem: Magna Press, Hebrew University, 1995; Tokarska-Bakir J. Legendy o krwi. Antropologia przesądu, Warszawa: Wydawnictwo WAB, 2008.

Nikt mi nie przybył, z profesorem Andrzejem Bieńkowskim rozmawiają Małgorzata Borczak i Ewa Sławińska-Dahlig // Nowe Książki. 2008. N 3. S. 9. Художник Анджей Беньковский — профессор Академии изящных искусств в Варшаве и, помимо всего, автор книг: Ostatni wiejscy muzykanci (Warszawa: Prószyński i S-ka, 2001); Sprzedana muzyka (Wołowiec: Wydawnictwo Czarne, 2007).

Grabowski J. Ratowanie Żydów za pieniądze: przemysł pomocy // Zagłada Żydów. 2008. N 4. S. 103–104.

Густав Херлинг-Грудзинский произнес в этой связи знаменитую фразу, хотя опыт, который его натолкнул на эту мысль, относится к советскому ГУЛАГу: «В этом было что-то нечеловеческое, что-то безжалостно рвущее единственную цепь, казалось бы, естественно объединяющую заключенных: их солидарность перед лицом преследователей» ( Herling-Grudziński G. Inny świat. Zapiski sowieckie. Warszawa: Czytelnik, 1991. S. 56).

Safrian Н. Perpetrators and Agency: the Case of Eichmann and His Men. Реферат, прочитанный на семинаре: Hitler’s Europe. New Perspectives on Occupation. Wirtschafts Universität, Вена, 9-10 ноября 2009 г.

В фильме «Шоа», режиссер Клод Ланцман, Франция, 1985, 566 мин.

Gross J.Т. Strach. S. 291 ff.

Убийство евреев национально-патриотическими партизанами хорошо задокументировано, особенно в свидетельствах евреев, переживших войну. Аналогичное поведение со стороны отрядов Армии Людовой известно хуже. Поразительную статью на эту тему опубликовала Иоанна Токарская-Бакир в номере "Zaglada Zyd6w" 2011 r. (благодарим автора за предоставление нам машинописного текста). Статья «Процесс Тадеуша Мая» особенно интересна тем, что выявляет ответственность за это убийство Владислава Собчиньского и Евrениуша Вислича-Иваньчика. Во время келецкого погрома первый из них был начальником воеводского отдела безопасности в Кельце, второй — келецким воеводой.

«[Во время гражданской войны] фотографическое предприятие, специализировавшееся на снимках с поля битвы, в которых не приукрашивалась жестокость, сделало на этом состояние, но обанкротилось с того момента, как прекратились военные действия, и интерес публики как ножом отрезало. Этому можно найти разные объяснения, в том числе стремление, чтобы братоубийственная война поскорее отошла в прошлое. Такое же отсутствие интереса, стремление отвернуться от жестокостей характерно также для периода сразу по окончании Второй мировой войны» ( Milosz С. Szukanie ojczyzny. Kraków: Znak, 1992. S. 73).

Struk J. Holokaust w fotografiach. Interpretacja dowodów / Tłum. M, Antosiewicz. Warszawa: Proszyński i S-ka, 2007. S. 268.

Существовал также особый род послевоенных снимков, на которых виднелись еврейские черепа и кости. Габриэль Финдер и Джудит Коэн называют их «фотографиями из могилы». Это были любительские снимки, сделанные вернувшимися евреями, которые в городах и местечках натыкались на кости и черепа в местах казней или на оскверненных еврейских кладбищах. Снимки, сделанные в этих «долинах высохших костей», не предназначались для широкого распространения. Это была частная документация, делавшаяся обычно непосредственно перед эмиграцией. Эти снимки, как пишут авторы, были свидетельствами пограничного момента в жизни большинства уцелевших, момента между возвращением и эмиграцией. См.: Finder G., Cohen J. Memento Mori. S. 55–73.

Об участии Гражданской милиции в грабежах, а также убийствах евреев в послевоенное время известно, например, из подробностей погромов в Жешуве, Кракове и Кельце (см., напр.: Gross J.Т. Strach. Гл. 6).

Friedländer S. Czas eksterminacji. S. 570.

Desbois P. The Holocaust by Bullets. New York: Palgrave Macmillan, 2008. P. 97.

Wokół Jedwabnego. T. 2. S. 358.

Обширные фрагменты записок Чаи Финкельштайн читатель может найти в: Wokół Jedwabnego. T. 2. S. 263–317. Упоминаемый здесь эпизод описан на s. 305.

Bielawski S.F. The Last Jew from Węgrow. New York: Praeger, 1991. S. 72.

About Our House Which Was Devastated [Sefer Kielce] / Ed. D. Shtokfish. Tel Aviv: Kielce Societies in Israel and in the Diaspora, 1981. P. 200.

См., напр.: Grabowski J. Rescue for Money. Helpers in Poland, 1939–1945. Jerusalem: Yad va-Shem, 2008. P. 20–21.

Ringelblum E. Stosunki polsko-żydowskie… Обширная цитата из Э. Рингельблюма на эту тему приводится в главе «Охота на евреев». Профессор Роман Фридман предложил другой вариант интерпретации, объясняя отношение к евреям не только сменой норм, но и уничтожением польского государства. До времени начала Второй мировой войны взгляды, требующие ограничения экономического влияния евреев или даже вытеснения их из общественной жизни (т. е. попросту из Польши) были широко распространены. Их поддерживала как пропаганда Костела, так и программы и лозунги различных политических партий. Но всё же государство — оберегая свое монопольное право на применение насилия и стоя на страже неприкосновенности частной собственности — не допускало слишком радикальных мер для достижения этой цели (четче всех это выразил премьер-министр Фелициан Славой Складковский: «Экономическая борьба, и всё тут», но без рукоприкладства), неоднократно защищая евреев от насилия со стороны антисемитов. Победоносная кампания германских войск в сентябре 1939 г. снесла эту преграду. Ни Польское подпольное государство, ни католическая Церковь во время оккупации не рассматривали евреев как полноправных граждан, жизнь, права и экономические интересы которых подлежали бы с их стороны такой же защите, как права и интересы этнических поляков.