С Сулимин - Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории Карело-Финской ССР. Сборник документов и материалов

Чунаева Николая 12-летнего возраста, проживающего в Пряже, и других его товарищей в школе за малейший проступок били розгами, таскали за уши и волосы, били по щекам. Особенно бесчеловечно относились к детям учительница финка и директор Пряжинской школы финн Роберт Аксола.

В Овятозерской школе финские учителя за малейший проступок советских детей заставляли прыгать на одной ноге по 30 раз и более на одном месте.

(Подписи)

ЗАЯВЛЕНИЕ

В Пряжинскую районную комиссию по учёту ущерба и злодеяний финско-фашистских захватчиков на территории Пряжинского района от гражданина Кулешова Фёдора Ивановича, проживающего в с Пряжа, д. № 64

Финско-фашистские захватчики, временно захватив территорию Пряжинского района, творили гнусные преступления над мирными советскими гражданами и советскими военнопленными. В дополнение к имеющимся у вас фактам гнусных злодеянии белофиннов заявляю вам ещё об одном их преступлении.

В деревне Сямозеро вместе с другими советскими гражданами белофинны мобилизовали на строительство оборонительных сооружений гражданку Фокину Александру. Труд был непосильно тяжёлый, питание плохое, отчего гражданка Фокина день ото дня теряла силы и, наконец, не стала выполнять нормы. За это белофинские изверги стали её подвергать жестоким телесным наказаниям и несколько раз инсценировали её расстрел. В результате всех этих пыток гражданка Фокина сошла с ума.

Это гнусное преступление финских холопов Гитлера широко известно всем гражданам деревни Сямозеро.

Гражданка Фокина уроженка Пряжинского района. Сямозерского сельсовета, из деревни Алекка.

(Подпись)

3 сентября 1944 г.

РАССКАЗ

Трифонова Николая Яковлевича, колхозника, карела, жителя села Сар-Гора, 7 июля 1944 г.

С приходом финских бандитов на нашу советскую землю нас заставляли обрабатывать поля и сеять хлеб. Во время обмолота хлеба финны его забирали до единого зерна. За него они нам ничего не платили. Нам выдавали карточку на получение 7,5 килограммов хлеба в месяц, но фактически ничего не давали, карточки оставались неотоваренными.

За время оккупации финны не выдали нам ни одного метра мануфактуры или промтоваров, хотя карточки и выдавали. Меня, старика, взяли со всем трудоспособным населением села на работу по возведению укреплений по реке Свирь и продержали там больше года. Кормили нас очень плохо, давали на тяжёлых работах только по 400 граммов хлеба в день и больше ничего. А русским, находившимся с нами на возведении укреплений, давали хлеба ещё меньше - по 250 граммов в день. Русских финны особенно сильно ненавидели. Всю злобу свою они вымещали на русских, называли их собаками.

Люди на работах истощали. Свирепствовали болезни: тиф, грипп, дизентерия. Начальник работ постоянно ходил с резиновой дубинкой и за малейшую провинность или, по его мнению, слабую работу безжалостно избивал людей резиновой дубинкой.

На нашем участке в 4 километра работало 800 человек. Зимой в бумажных бараках, где мы жили, было грязно, скученно, больные и здоровые спали вместе. Находились мы всё время под охраной солдат, которые обращались с нами хуже, чем с каторжниками.

За малейшие проступки или, как финны называли, «слабую работу» нас не только избивали, но и сажали в карцер до 10 дней. Просидев в карцере несколько дней, человек обессилевал и валился с ног, а его опять гнали на работу.

На работах находились люди и старше меня, глубокие старики, - а мне уже тоже ведь 57 лет, - также и женщины, например мои соседки Гутеева Марина, Родионова Вера, Петухова Катя и подростки по 15-16 лет. Все они работали на этих каторжных работах наравне с мужчинами.

Перед уходом финны пытались нас угнать в Финляндию, но Красная Армия помешала им это сделать.

РАССКАЗ

Учительницы Яндомозерской школы Заонежского района А. Лукиной о жизни к оккупации

Тяжело вспоминать годы, прожитые в оккупации. Сердце сжимается от боли и ненависти, когда вспоминаешь, как издевались финские звери над русским народом.

Я выросла, училась и стала учительницей в советской стране. Хорошо жила. В школе учила детей, передавала им свои знания. В 1941 г. разразилась война. Наш Заонежский район оккупировали финны.

С трепетом и страхом смотрели мы, когда по улицам потащились их отряды. Фашистские порядки они ввели с первых дней. Начали с того, что стали отбирать у жителей весь хлеб, не оставляя им ни крошки.

- Хватит, полопали хлеба, - кричал начальник по снабжению Симола.

Отбирали не только хлеб. Забирали всё, что попадало на глаза и под руку.

Однажды к старушке Евдокии Катагоновой пришёл комендант Липасти. Катагонова лежала больная.

- Я знаю, что у тебя есть шуба, мне она нужна, - сказал он через переводчика. - Отдай её, я заплачу хлебом.

Старушка сказала, что шубу не может продать.

- Не продашь, так мы и даром возьмём. И Симола взял шубу.

Финны полезли в сарай, отыскали кожу, сбрую для лошади и унесли с собой. Такие грабежи они чинили всюду.

Отобрав весь хлеб, финны долгое время не давали людям ничего есть, а работать заставляли по 12 часов в сутки.

Все школы были закрыты. Чтобы прокормить себя, ребёнка и старого отца, я попросила дать мне какую-нибудь работу, но мне отказали в ней.

У меня была хорошая швейная машина. Однажды меня вызвали в штаб и приказали немедленно отвезти свою машину в Великую Губу.

Над советскими людьми финны измывались как хотели, называли нас собаками. Однажды, доведённые до отчаяния, мы пошли к коменданту просить хлеба. Вместо хлеба он схватил плётку и отхлестал нас до потери сознания.

Мы собирали мох, сушили, толкли и делали лепёшки. Из берёзовых опилок варили кашу, из соломы пекли хлеб.

Такая пища истощала организм, и люди умирали целыми семьями.

Голодной смертью погибла семья Калининых из деревни Есины, умерли Николай Лукин, Андрей Стафеев, Андрей Фепонов и многие другие. Большинство жителей деревни Типиницы умерло от голода.

Весной 1942 г. смертность в Яндомозере была настолько высокой, что не успевали выкапывать могилы. В деревне Усть-Яндома несколько умерших долгое время лежали непогребенными.

Финны глумились над голодными. Когда истощённые люди приходили просить хлеба, финны избивали их.

Колхозника Чуркина финны поставили на пахоту. 12 дней он работал без куска хлеба, падая от истощения.

- Дайте мне хоть немного рыбы, - попросил он у коменданта.

Комендант Липасти рассвирепел. Он схватил Чуркина за шиворот и столкнул со второго этажа. Затем он сбежал сам с лестницы и избил лежащего Чуркина до крови. Потом Чуркина отправили в концентрационный лагерь, где он и умер.

Пятидесятилетнего колхозника Макара Пименова финские звери превратили в шута. Как только голодный старик появлялся около комендатуры, его заставляли плясать, маршировать.