С Сулимин - Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории Карело-Финской ССР. Сборник документов и материалов

Обессилевший старик маршировал, а они хохотали. Как собаке, они выбрасывали старику кусок хлеба.

Так мы мучались больше двух лет. Мы жадно ждали того дня, когда Красная Армия освободит нас от финских мерзавцев.

Этот день пришёл. Сейчас мы снова свободны, снова можем жить и работать свободно.

Я приложу все свои силы, знания, чтобы вместе с другими возродить радостную, счастливую жизнь на освобождённой земле.

21 июля 1944 г.

РАССКАЗ

Председателя Выгозерского сельсовета Ф. Диева о грабеже и издевательствах финских захватчиков в Заонежье

Когда финские мерзавцы ворвались в наше родное село Выгозеро, каждый из нас почувствовал, что погасло над нами солнце яркое, наступили чёрные, непроглядные ночи. Финны согнали всё население в одно место, а затем партиями стали под конвоем уводить в отдалённые, глухие места Заонежья. Но прежде чем отправить выгозерцов с их насиженных мест, финны учинили повальный грабёж. Они отбирали у колхозников хлеб, картофель, отбирали всё, что попадалось под руку - часы, одежду, мыло, одеколон.

Горе было тому, кто пытался что-либо спрятать от грабителей. Жителя села - Петрова заподозрили в укрытии зерна и избили не только самого Петрова, но и всех членов его семьи. Звери, они с особенным остервенением избивали беззащитных детишек.

Страшная судьба постигла А. Галанина, проживающего в деревне Белохино, что недалеко от нашего села. Его долго избивали финны, допытывались, куда он спрятал продукты питания. Только смерть прекратила мучения страдальца.

Я в числе других жителей села был отправлен в деревню Зажогино на дорожные работы.

Работать заставляли с восхода до захода солнца. Измученные, голодные, едва передвигая ноги, мы только поздним ночным часом возвращались в свои бараки. Кормили водой и мёрзлой картошкой, хлеба выдавали по 150 граммов на человека.

Побои в лагере устраивались ежедневно. Били всех, били по многу. Не раз, утираясь кровью, вставал с земли Котов и многие другие.

Однажды нам привезли заплесневевший хлеб - даже скоту его нельзя было дать. Кто-то об этом сказал финскому надсмотрщику. Он, глядя на жалобщика тупыми, идиотскими глазами, ответил: «Скот для нас дороже, поэтому мы и решили этот хлеб скормить вам».

Многие из нас от такого хлеба заболели, но никакой медицинской помощи мы не получили, а продолжали исполнять тяжёлую работу.

УГОНЯЛИ В РАБСТВО

Как мучались и погибли Александра Олькина и белорусская девушка Татьяна

В редакцию газеты «Ленинское знамя» пришло письмо от старшего лейтенанта Маймескула. В своём письме старший лейтенант рассказывает о трагической гибели двух советских девушек, пытавшихся убежать от финских негодяев, угонявших их в рабство в Финляндию. У одной из убитых девушек - Александры Олькиной - красноармейцы нашли фотографию и письмо к матери, написанное ею из фашистского плена. Ниже мы публикуем эти большой силы человеческие документы.

В редакцию газеты «Ленинское знамя»

Уважаемые товарищи!

Я, старший лейтенант Маймескул, обращаюсь к вам с просьбой напечатать письма, которые посылаю вам. И если можно, поместите вместе с письмами фотографию девушки, которую я посылаю вместе с этим же письмом. Вы, может быть, не поймёте, зачем я вас об этом прошу. Постараюсь коротко изложить, что побудило меня направить в газету этот пакет.

13 июля 1944 г. я с группой красноармейцев разминировал шоссейную дорогу по маршруту деревня Вешкелицы-Игнойла и дальше. Дорога была сильно заминирована финскими противопехотными минами.

Девушка, фотографию которой я прошу вас поместить в газете, за два дня раньше проходила одна по этой дороге. Тогда по ней ещё никто не ходил и не ездил. И она подорвалась на мине. Ей оторвало правую ногу, девушка истекла кровью и в муках умерла. Мы похоронили её на 15 километре от дер. Вешкелицы и написали на доске её фамилию и имя: «Олькина Александра». Но откуда эта девушка - мы не могли узнать. Мы нашли у неё письма к матери, из которых сделали вывод, что её, как и многих других жителей Карело-Финской ССР, финские оккупанты угоняли в рабство в Финляндию. Александра Олькина сбежала и попала одна на эту заминированную дорогу.

Я вас прошу, товарищи, поместите её письма в вашу газету. Прочтите их, и вас охватит то же чувство, которое испытали мы на 15-м километре от Вешкелиц, где нами был обнаружен труп этой советской девушки. Каждый из нас поклялся у её могилы отомстить проклятым финским негодяям, укравшим лучшие молодые годы Александры Олькиной, погубившим многие тысячи наших братьев и сестёр. И если вы поместите её фотографию, может быть её увидят родные этой девушки, знакомые, придут на её могилу, возложат венок на неё и будут детям своим рассказывать, как мучилась и погибла Александра Олькина, не захотевшая стать пленницей финских фашистов.

На этой же дороге, на 13-м километре, в ту же ночь мы нашли ещё одну девушку. У неё была оторвана левая нога. Но она ещё дышала. Мы очень старались спасти ей жизнь. Мы перевязали ей ногу, обернули её в шинели, поили горячим чаем. Потом мы несли её на себе 10 километров, доставили в госпиталь. Ей сделали операцию, но измученный организм не выдержал, и она скончалась. У этой девушки был паспорт, выданный финнами. Если к вам кто-либо обратится из её родных или знакомых, можете им передать: её зовут Татьяна, 1926 г. рождения, белорусска по национальности. Фамилию разобрать не смогли. Всё было в крови.

Теперь, я думаю, вам станет ясно, почему мы решили написать вам обо всём этом и просить напечатать письма, найденные у Александры Олькиной, в вашей газете.

С приветом!

Старший лейтенант С. Маймескул

ПИСЬМА К МАТЕРИ, НАЙДЕННЫЕ У АЛЕКСАНДРЫ ОЛЬКИНОЙ

Письмо первое

Дорогая моя мама!

Живём в дальних краях, живём в грязи, и поверь, моя дорогая мама, не придумать трудней нашей жизни, всего что переживаем мы тут. И поверь, дорогая мама, сколько слёз из наших глаз пролито. Не знаю, что ждёт нас. Письмо это писано 23 июня. Гоняют нас с места на место. 18 июня уехали из Ямки в Шую, а 20 июня уже были в Виданах. И за это время сколько слёз пролито. Жизнь наша горькая, постылая. Не плачь же, мать моя родная, быть может встретимся с тобой!

Письмо второе

5 июля 1944 года работали в деревне Проккойла, копали для финнов окопы, а вечером отправили нас с коровами в Вешкелицы. 6 июля нас отправили в Суоярви. Мы никак не хотели ехать, Вяпели (фельдфебель - ред.) показал наган, крикнул: «Не пойдёте -убью!». И мы пошли пешком и всю дорогу проплакали. Шестого июля ночевали, не знаю где. 7 июля, в Иванов день, весь день плакали. Не доходя Суоярви 5 километров, ночевали в лесу. Возле нас стоял патруль, и к нам не подпускал никого. И мы очень много плакали. Всё наше платье растеряно, остались голые. Где вы, наши родные, сейчас? У нас всё потеряно. Писала это письмо 7 июля, не доходя Суоярви, в лесу, под кустиком. Писала со слезами...