Александр Нефедкин - Сарматы. Первая тяжелая конница степей

Горелик 1993: 28–29; ср.: Сланты 2000: 121–122.

Симоненко 1986: 11; 2010: 241; 2015: 315; Simonenko 2001: 288–290.

Ростовцев 1925: 108; ср.: Сапрыкин 2012: 186.

Ср.: Горелик 1993: 37–41; Мелюкова 1964: 64.

Reitzius 1746: 300–301, s. v. ξίφος.

Reitzius 1746: 242, s. v. κοπίς.

Милюкова 1964: 59.

Максименко 1983: 104–105.

Скрипкин 1990: 62; Берлизов 2011: 88, 92–93; Лимберис, Марченко 2014: 218–219.

См.: Никоноров 1987: 64; Скрипкин 1990: 133. Об однолезвийных палашах волго-уральского региона I–III вв. см.: Зубов 2007. А. В. Симоненко (2010: 54; 2015: 65) отмечает, что в Северном Причерноморье известен лишь один однолезвийный нож.

Яценко 2004: 315, примеч. 2.

Sil. Pun., XV, 684–685; Flac. Argon., VI, 162; 234–236; Stat. Achil., II, 132–133; Tac. Ann., VI, 35, 1; Hist., I, 79, 3; Arr. Ac., 31; Tact., 4, 3; 7; 44, 1; Luc. Tox., 55; Dio Cass., LXXI, 7, 3; Claud. XXI (De cons. Stilich., I), 111.

Flac. Argon., VI, 162 (ingentis conti); VI, 235–236 (ingentem… umbram fert abies obnixa); Amm., XVII, 12, 2: (hastae longiores).

Блаватский 1954: 117; Хазанов 1968: 182; 1971: 73; Петерс 1984: 189; Вязьмитина 1986: 217; Кардини 1987: 48; Мошкова 1989 б: 184; Martin 1992, n. 3, p. 147 ad Sil. It. Pun., XV, 684–685; Горончаровский 1993: 81; 2001: 75; 2003: 65–66; Каминский 1993: 98; Перевалов 1997: 130; 1999а: 68; Алланиязов 1998: 52; Negin 1998: 67; Perevalov, Lebedynsky 1998: 12; Mielczarek 1999: 90; Блиев, Бзаров 2000: 78; Сланов 2000а: 286; 2007: 17; Lebedynsky 2001: 44, 164; Brzezinski, Mielczarek 2002: 22; Туаллагов 2004: 281; Медведев 2009: 11; Белоусов 2010: 302.

Терновое: Гуляев 2014: 85; Филипповка: Яблонский 2014: 422; также ср.: Хазанов 1971: 50; Ахметжан 2007: 38.

Блюменфельд: Максименко 1983: 106; Верхний Дон: Белоусов 2010а: 19–20.

Сокольский 1954: 10.

Хазанов 1971: 45, 49; воткнуто в стену: Simonenko 2001: 208; Симоненко 2002: 117; 2008: 254; 2010: 80–81; 2015: 92–93, 333; Ворошилов, Медведев 2007: 81.

Трейстер 1994: 180–181. Рис. 7–9. В этом случае длина между руками будет равняться 0,8 м. Если же принять это расстояние за максимально удобное для двуручного хвата – 1 м (Junkelmann 1992: 144), то длина копья будет порядка 3,6 м. Отметим, что уже у скифов в IV в. до н. э. были копья длиной 3,5 м (Черненко 1984а: 231–234; 1988: 8). Д. А. Скобелев (2004. № 3: 94) определяет длины копий всадников на сосуде в 1,11–1,75 и 1,58–1,759 м.

Kieseritzky, Watzinger 1909: 102–106; Taf. XL, 584; 585; 587; 591; 593; 606; XLI, 604.

См.: Мамонтов 2000: 279, рис. 29; Симоненко 2002: 116, рис. 4, 2. Д. А. Скобелев (2004. № 3: 94) определяет длины копий этих всадников в 1,12 и 1,26–1,49 м.

См.: Schleiermacher 1984: № 65, 67; S. 170–171, 174–175. Д. А. Скобелев (2004. № 3: 94) определяет длины этих копий в 1,44–1,47 и 1,52–1,55 м.

Simonenko 2001: 208; Симоненко 2002: 118; 2010: 81; 2015: 93; Ворошилов, Медведев 2007: 85–86; Орлат: Simonenko 2001: 299–300; Ивенских 2003: 36.

Федоров 1905: 39; Симоненко 1986: 6; Горончаровский, Никоноров 1987: 209; см. также: Нолан 1871: 101, примеч. 2; Дельбрюк 1994. Т. 1: 138.

Коканд: К. 1865: 118; ср.: Вельяминов-Зернов 1856: 115; Бухара: Борнс 1849: 484. В русском переводе пика оказывается оружием бухарской пехоты, но из английского издания совершенно ясно, что это оружие принадлежит всадникам: The horsemen have swords; sometimes long knives, and heavy spears, about twenty feet long, with a shot blade (Burnes 1834: 372).

Григорьев 1861: 127; К. 1865: 119.

Блаватский 1949: 97–99; 1954: 117; 1968: 44–45. Во II–III вв. сарматы управляли конем посредством нагайки, от которой в могилах сохранились обоймы, скреплявшие рукоять и ремень (Мошкова 1989в: 198; Габуев 1994: 33; Безуглов 1997: 134; Istvánovits, Kulcsár 2013: 202).

Блаватский 1949: 96–99. Ср. с описанием атаки персидского катафракта первой половины IV в. Либанием (Or., LIX, 70): «… они гонят коня, послушного вместо узды голосу, неся копье – дело обеих рук; бесстрашно они атакуют врагов, имея мысли лишь о действии, доверив тело охране железом». Таким образом, отрицание А. В. Симоненко возможности бросания повода при атаке пиконосца не выглядит убедительным, перенося современные принципы на всадническое искусство древних (Симоненко 2001: 163; 2002: 113; 2008: 274; 2010: 84–85; 2015: 94–97; Горончаровский 2003: 67; contra: Перевалов 2006а: 44; 2007: 147–153; Скобелев 2013: 68–93). Искусство кочевников управления конем стояло на чрезвычайно высоком уровне. Вспомним хотя бы езду нумидийцев на своих конях без узды с одним лишь копьем. Подобное управление конем демонстрировалось в XIX в. в качестве вещи, достойной восхищения, как это сделал в 1885 г. кавалерийский лейтенант Андрэ Кремьё-Фоа (1857–1892) – и это было не в боевых условиях, как в древности (Lefebvre des Noёttes 1931: 227). «Они умеют очень метко стрелять на полном скаку, [когда] уздечка лежит на шее лошади и он управляет лошадью ногами» – так писал в начале 1660–х гг. о калмыках анонимный немецкий офицер (Алексеев 1941: 358–359).

Ср.: Федоров 1905: 38–39.

Ср.: Брак 1872: 242.

Вот как описывает действие контусом лангобарда в битве с византийцами в 663 г. на юге Италии Павел Диакон (Hist. Lang., V, 10): «А когда обе стороны сражались с яростными усилиями, тогда один из царского войска по имени Амалонг, который обычно нес контус царя, некоего гречишку им же пронзил и, обеими руками сильно проколов, снял с седла, на котором тот скакал, и поднял его на воздух над своей головой». Впрочем, согласно схолии в одном из кодексов речь шла не о копье, а о знамени, которое действительно могло иметь острое навершие (Paul. Diac. Hist. Lang., p. 149, nota 1).

Ср.: Перевалов 1999а: 71–73.

Ср.: Соколов 1853: 11–43.

Pro: Горончаровский, Никоноров 1987: 209–210; Горончаровский 1993: 80; contra: Ростовцев 1914: 340; Блаватский 1949: 96–99; 1954: 117; 1968: 44–45; Lebedynsky 2001: 44.

Kieseritzky, Watzinger 1909: Taf. XXXIX–XLIX, исключая Taf. XLII, 613.

Gall 1990: Abb. 3; Taf. 6; 10–11. Удерживание пики под предплечьем правой руки, как это показано у катафрактов, изображенных на орлатских пластинах, у европейских сарматов, насколько мне известно, не зафиксировано (см.: Nikonorov 1997 Vol. 2: Fig. 43a). Относительно этнической атрибутации и времени пластинок существуют различные мнения. Так, Д. Я. Ильясов и Д. В. Русанов полагают, что орлатские пластины принадлежат культуре Кангюя, связанной с саками, и датируются I–II вв. н. э. (Ilyasov, Rusanov 1997/98: 130–134; ср.: Пугаченкова 1989: 152: на пластине представлена междоусобица кангюйской знати). Заметим, что катафракт на фризе из Халчаяна, согласно реконструкции Г. А. Пугаченковой, держит копье таким же образом (Ставиский 1977: 122–123). Возможно, данный способ хвата пики действительно появился в Средней Азии.

Перевалов 1999а: 71–72; ср.: Junkelmann 1992: 100–115; Perevalov, Lebedynsky 1998: 17; Bachrach 2001: 56.

Симоненко 2002: 113. Для сравнения заметим, что конные джунгары во второй половине XVII в., скача, просто волочили пику по земле, держа ее ближе к наконечнику (Идес, Бранд 1967: 281).