Юрий Воробьевский - Русский голем

Издававшийся в начале 20-х в Берлине «Архив русской революции» привел немало документов и воспоминаний о практике употребления чекистами крови для снятия нервных напряжений, связанных с массовыми казнями. Один из палачей харьковского чека говорил: «…мучился, да товарищ научил выпить стакан крови… Выпил — сердце как каменным стало».

Учителя у извергов были опытные. Каббалисты, веками поднаторевшие в вопросах «красной магии».

Присяжные заседатели на процессе Бейлиса. Рисунок из зала суда.

Б.Ольховский писал: «…живая кровь человека является совершеннейшей лабораторией по производству таких веществ, которые не встречаются нигде в природе. Речь идет о гормональных соединениях, выбрасываемых в кровь в результате реакции организма на те или иные психические состояния. Используя механизмы психосоматической зависимости, совершители ритуальных жертвоприношений добиваются получения нужной им ритуальной крови, контролируя ее химический состав через воздействие на психосоматику как путем причинения жертве необычайных жестоких мучений, так и особым способом медленного вытачивания крови, напоминающим восточное иглоукалывание, с той разницей, что точечное воздействие на чувствительные зоны преследует здесь иные, далекие от медицинских, цели…»

Страшная тайна! После октябрьского переворота ее кровавые следы всеми силами попытались смыть… кровью. 5 сентября 1918 года Совет народных комиссаров издает декрет о «красном терроре». Догадываетесь, кто оказался среди его первых жертв?

Как мы помним, в 1918 году «Министр юстиции Щегловитов (по одному сообщению, он «дал указание расследовать дело Бейлиса как ритуальное убийство») был расстрелян большевиками». [74]. В 1919-м арестовали свидетельницу обвинения Веру Чеберяк. «Арестованный в том же году в Киеве чекист отметил в своих показаниях белым, что «Веру Чеберяк допрашивали все евреи-чекисты, начиная с Сорина [председателя ЧК Блувштейна]. При этом комендант ЧК Фраерман «над ней издевался, срывая с нее верхнее платье и ударяя дулом револьвера… Она отвечала: «Вы можете со мною делать, что угодно, но я что говорила… от своих слов и сейчас не откажусь… Говорила на процессе Бейлиса я сама… меня никто не учил и не подкупал»». Ее тут же расстреляли». [74]. Прокурора Виппера отправили «в концентрационный лагерь… до полного укрепления в Республике коммунистического строя». Пранайтиса арестовали чекисты, и «его участь была предрешена»… Расстреляны были исследователь еврейской проблемы ксендз Пранайтис и замечательный публицист М.Меньшиков, также писавший правду о «деле Бейлиса».

И все равно — национальному чувству мести словно не хватало «человеческого материала». «Как много Аманов — и всего один пурим». Когда пало государство, призванное защитить своих сограждан от бесов бесплотных и от бесов во плоти, «пурим» стал ежедневным. Те прекраснодушные глупцы, которые не только в зале Киевского суда, но и по всей России радостно кричали «Оправдан! Оправдан!» тысячами ставились к стенке. И оправданы не были.

Бейлиса оправдали присяжные — украинские крестьяне, чиновники, — ошарашенные вылитым на них материалом, запуганные. Поймут ли они, что произошло, когда запланированный мор 1932—33 годов охватит Украину?! Исследование их судеб (и особенно судеб их детей!) было бы ценнейшей темой для исследования. Ведь имена их известны [182].

Сразу после громоздкого и шумного судебного процесса — словно мебель во всей империи разом передвинули — В.Розанов написал: «В «деле Бейлиса» жиды попробовали Россию, как стекло пробуется на алмаз, и поняли: теперь им все можно».

Судьба Сталина — трагическая. Всю жизнь быть орудием чужой мести — разве не трагедия?! Что же, он не понимал, о чем писал в своей «Песне ненависти» Бялик, которого Горький на I съезде писателей назвал «почти гениальным поэтом» и который считается основоположником детской литературы на иврите?!

Вот вам и смысл рассеяния. Вот вам и клипот… Отравив русских угаром марксизма, они в очередной раз думали, что все уже в их руках, что можно назвать вещи своими именами. И, по сути, назвали себя сами.

Даже Сталин, чего только не повидавший на своем веку, наверно, не мог бы не поразиться такой откровенной самооценки одного из «новых еврейских пророков». Бывший семинарист, он знал ведь, какая символика связана с бездной и Аваддоном в Откровении Иоанна Богослова… «И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих… Царем над собою она имела ангела бездны; имя ему по-еврейски Аваддон, а по-гречески Аполлион».

Специфическое наследие «черты оседлости», кажется, на закате сталинского режима вызывало попытки противодействия властей. Вот что пишет в книге «Провокация века» З.Шейнис: «В ту пору моя жена Марина была близко знакома с сотрудницей отдела пропаганды редакции газеты «Правда» Галиной Мартышевой. Вместе со своим мужем Андреем Земсковым Мартышева окончила Академию общественных наук при ЦК ВКП(б)…

Дело было весной, приближалась русская пасха. Земсков в те дни находился в командировке в Минске. Вернувшись из столицы Белоруссии, он рассказал, что в Минске евреи готовятся к своей пасхе, они убили русских детей и на их крови замешали мацу. Это происходило в присутствии моей жены, а поскольку она армянка и к тому же ее мать русская, с ней были вполне откровенны. На резкое замечание Марины, как он, Земсков, смеет распространять чудовищные средневековые провокационные выдумки, сотрудник ЦК ВКП(б), кандидат исторических наук гневно парировал замечание и повторил, что это сущая правда и ее подтвердили тамошние ответственные партийные работники.

В Москве явно назревало новое «дело Бейлиса»…

По мнению Шейниса, выселение примерно трех миллионов евреев должно было произойти сразу же после процесса над врачами-убийцами. Товарные составы уже стояли на окружной железной дороге. Но, по замыслу Сталина, эта операция требовала дополнительного теоретического обоснования».

В 1951 году были произведены аресты по поводу создания в Министерстве Государственной Безопасности «контрреволюционной сионистской организации» (среди арестованных был сын Свердлова Андрей; генерал Леонид Эйтингон, заместитель начальника «Бюро № 1», специализировавшегося на диверсиях за границей, и профессор Григорий Майрановский, создатель лаборатории МГБ по производству ядов, токсинов и психотропных веществ). В феврале 1953 года было сформировано дело о сионистском заговоре в МИДе». [44].