Фернан Бродель - Время мира

Но не в этом заключается наша проблема. Что интересно для нас в финляндском примере, так это возможность присмотреться поближе к «торговому» положению крестьянина, а также узнать, на каком уровне происходила смена занятого производством собирателя имущества стоявшим выше негоциантом, узнать, до какого момента крупный купец действовал сам по себе. Разная высота точки смыкания цепи верхней с цепью нижней — это показатель, почти что мера. В принципе в Выборге голландцев не было. Они были только в Стокгольме.

Последний пример: Гданьск (Данциг), город странный во многих отношениях, богатый, густонаселенный, восхитительно расположенный, сумевший лучше любого другого города Ганзы сохранить драгоценные права своего этапного местоположения. Его немногочисленный патрициат был богатейшим 385 385 Bogucka М. Le marché monétaire de Gdansk et les problèmes du crédit public au cours de la première moitié du XVII e siècle (машинописный текст), p. 5. Неделя Прато, 1972 г. . Его «горожане обладают исключительной привилегией закупать зерно и прочие товары, кои прибывают из Польши… в своем городе, иностранцам же не дозволено ни торговать с Польшей, ни провозить свои товары в Польшу через город; они обязаны вести свою торговлю с горожанами как при покупке, так и при продаже товаров». Еще раз восхитимся мимоходом краткой ясностью Савари дэ Брюлона 386 386 Savary des Brulons J. Op. cit., V, col. 579–580. . Монополия Гданьска определена в нескольких словах: город был если и не единственной 387 387 Bogucka M. Op. cit., p. 3. , то по меньшей мере самой главной, оставлявшей далеко позади все остальные, входной и выходной дверью между широким миром и громадной Польшей. Однако эта привилегия завершалась жесткой подчиненностью вовне — по отношению к Амстердаму: существовала достаточно строгая корреляция между ценами в Гданьске и ценами на голландском рынке 388 388 Achilles W. Getreidepreise und Getreidehandelsbeziehungen europäischer Räume im 16. und 17. Jahrhundert. — «Zeitschrift für Agrargeschichte und Agrarsoziologie», April 1959, S. 46. , который ими командовал. И если этот голландский рынок столь заботился о сохранении вольности города на Висле, так это потому, что, защищая ее, он оберегал свои собственные интересы. А также потому, что Гданьск уступил в главном: на рубеже XVI и XVII вв. голландская конкуренция положила конец морской активности Гданьска в западном направлении, и заодно вызвала в виде компенсации краткий подъем промышленности Гданьска 389 389 Małowist М. Croissance et régression en Èurope. 1972, p. 172. .

Следовательно, взаимное положение Гданьска и Амстердама не отличалось существенно от взаимного положения Стокгольма и Амстердама. Что отличало, так это расположение Польши позади города, который ее эксплуатировал, положение, аналогичное тому, какое по тем же причинам сложилось позади Риги 390 390 Aström S. E. Op. cit. , другого господствовавшего города, на милость которого была отдана зона крепостнической эксплуатации крестьян. Тогда как в Финляндии, на окраине, где затухала эксплуатация Западом, или в Швеции, напротив, крестьянство оставалось свободным. Правда, Швеция не знала в средние века феодального строя; правда, что зерно, повсюду, где оно служило предметом широкой экспортной торговли, работало на «феодализацию» или на «рефеодализацию». Тогда как вероятно, что горнопромышленная или лесопромышленная деятельность предрасполагала к определенной свободе [работника].

Как бы то ни было, польское крестьянство опутано было сетью крепостничества. Тем не менее любопытно, что для своих обменов Гданьск выискивал свободных крестьян, еще встречавшихся неподалеку от его стен, или мелких шляхтичей, предпочитая их магнатам, которыми, несомненно, труднее было управлять, но которых гданьский купец в конечном счете тоже обходил, предоставляя им, как и прочим, авансы под поставки пшеницы или ржи, давая им в обмен на их поставки предметы роскоши с Запада. Противостоя сеньерам, купец во многом был господином условий торговли ( terms of trade ) 391 391 Как показал это Витольд Куля: Kula W. Théorie économique du système féodal. 1970, p. 93 sq. .

Интересно было бы лучше узнать эту внутреннюю торговую деятельность; узнать, обращались ли к эвентуальным продавцам у них на дому или же они лично отправлялись в Гданьск; выяснить точно роль посредников, которых город использовал в делах со своими поставщиками; выяснить, кто был хозяином или по меньшей мере вдохновителем судоходства по Висле, кто контролировал перевалочные склады Торуни, где зерно сушили и складировали из года в год, как это было и в многоэтажных башнях-хранилищах Гданьска; кто в Гданьске заботился о лихтерах, о плашкоутах ( bordings ), которые разгружали корабли и могли (из-за небольшой своей осадки) подниматься или спускаться по каналу, соединяющему город с Вислой. В 1752 г. в низовья Вислы пришло 1288 судов и барок (польских и прусских), в то время как в порт пришло более 1000 морских кораблей. Было чем занять, и занять целиком, 200 горожан-негоциантов, каждый день сходившихся на Юнкерском дворе ( Junckerhoff ), активной гданьской бирже 392 392 Savary J. Op. cit., V, col. 578. .

Мы слишком хорошо видим, как Гданьск, погруженный в собственный эгоизм и поглощенный своим благосостоянием, эксплуатировал и предавал огромную Польшу и как ему удавалось придавать ей [нужную ему] форму.

Отплытие кораблей из французских гаваней на Тексел, аванпорт Амстердама (1774 г.)

Речь идет почти исключительно о кораблях голландских, активно действовавших вдоль всего французского побережья Северного моря, Ла-Манша и Атлантического океана. Что же касается французских средиземноморских портов, то активность голландских кораблей была ограниченной. (По данным документа: A.N., А.Е., В1—165, Р2, 12 января 1775 г.)

В XVII в. Франция была буквально порабощена крохотной северной республикой. Вдоль ее атлантического побережья, от Фландрии до Байонны, не было ни одной гавани, которая не познала бы всевозрастающих посещений голландских кораблей с очень небольшой командой (7–8 человек), они непрестанно грузились либо вином, либо водкой, либо солью, или фруктами и прочими скоропортящимися продовольственными товарами 393 393 Le Pottier de La Hestroy. Doc. cit., f° 17. , или даже холстами, а то и пшеницей. Во всех этих портах, особенно в Бордо и в Нанте, обосновывались голландские купцы и комиссионеры. По видимости, а часто и в действительности, это бывали довольно незначительные люди, по отношению к которым население (я не говорю о местных купцах) не обнаруживало глубокой враждебности. Однако они сколачивали состояния, накапливали кругленький капиталец и в один прекрасный день возвращались домой. Годами они вмешивались в повседневную экономическую жизнь — жизнь города, гавани, соседних рынков. Такими я показал их вокруг Нанта, скупающими авансом урожай слабых вин Луары 394 394 Père Mathias de Saint-Jean (alias Jean Eon). Le Commerce honorable…, 1646, 89–90. . Местные купцы, каким бы ни было их ревнивое отношение и их нетерпение, ничего не могли поделать с этой конкуренцией и устранить ее: продовольственные товары, доставляемые во французские гавани на Ла-Манше и на океанском побережье, слишком часто были товарами скоропортящимися, так что частота прихода кораблей была для нидерландцев главным козырем, не считая других. А если французское судно додумается везти прямо в Амстердам либо вино, либо местные продовольственные товары, оно столкнется с систематическими затруднениями 395 395 Boissonnade P., Charliat P. Colbert et la Compagnie de commerce du Nord (1661–1689). 1930, p. 31 sq. .