Николай Карпан - Чернобыль. Месть мирного атома

2. Физикой и конструкцией реактора, в том числе системой его управления и защиты, не была исключена (как того требовали Правила ядерной безопасности; именно об этом писал в Госатомнадзор за полгода до аварии инспектор Ддрихинский) возможность «разгона» мощности реактора при некоторых рабочих ситуациях его промышленной эксплуатации. В этом виновны Научный руководитель и Главный конструктор реактора.

3. Разработчик Программы испытаний и персонал ЧАЭС, которых Г лавный конструктор не предупредил о способности РБМК к «саморазгону» в определенных ситуациях, ввели реактор в потенциально опасный режим. Виновность за это лежит на Главном конструкторе, руководстве эксплуатирующей организации и руководстве ЧАЭС.

Итак, причины аварии на ЧАЭС и её виновники были определены максимально точно и занесены в протокол Заседания Политбюро ЦК КПСС. Но предназначались эти истины только для высшего руководства СССР, поэтому протокол был составлен в единственном экземпляре и с

грифом «сов. секретно». А для страны, спустя аж семнадцать дней, в газете «Правда» (за 20.07.86) была дана совсем другая информация:

«В Политбюро ЦК КПСС»

«Политбюро ЦК КПСС на специальном заседании обсудило доклад Правительственной комиссии о результатах расследования причин происшедшей 26 апреля 1986 года аварии на Чернобыльской АЭС, мерах по ликвидации ее последствий и обеспечению безопасности атомной энергетики.

Установлено, что авария произошла из-за целого ряда допущенных работниками этой электростанции грубых нарушений правил эксплуатации реакторных установок. На четвертом энергоблоке при выводе его на плановый ремонт в ночное время проводились эксперименты, связные с исследованием режимов работы турбогенераторов. При этом руководители и специалисты АЭС и сами не подготовились к этому эксперименту, и не согласовали его с соответствующими организациями, хотя обязаны были это сделать. Наконец, при самом проведении работ не обеспечивался должный контроль, и не были приняты надлежащие меры безопасности.

Министерство энергетики и электрификации СССР и Госатомэнергонадзор допустили бесконтрольность за положением дел на Чернобыльской станции, не приняли эффективных мер по обеспечении требований безопасности, недопущению нарушений дисциплины и правил эксплуатации этой станции...»

В кратком изложении этого «правдивого» сообщения получим следующее:

Авария произошла из-за целого ряда допущенных работниками этой электростанции грубых нарушений правил эксплуатации реакторных установок и отсутствия контроля со стороны Минэнерго СССР и Госатомэнергонадзора СССР за обеспечением требований безопасности и правил эксплуатации этой станции.

Невооруженным глазом видно, насколько разнятся выводы, содержащиеся в секретном Протоколе Заседания Политбюро и в газете «Правда» - они просто противоположны. Так, с легкой руки Политбюро ЦК КПСС, и пошла «гулять» по свету ложь об аварии на Чернобыльской АЭС и о «вредителях», которые на ней работали.

Протокол Политбюро убедительно показал факт одновременного существования двух истин о Чернобыльской аварии - одна, отводящая кару от истинных виновников аварии, была придумана для народа, вторая оставалась известной только лидерам государства, чтобы не повторять впредь таких ошибок. Помогло ли им это знание, будущее покажет. А вот пущенная деятелями из Политбюро в жизнь «правда» для народа внесла в общество раскол. На работников Чернобыльской станции стали коситься как на прокаженных, и выдумали о них рекордное количество грязных небылиц, и добавляют к ним каждый год новые. Причем норовят сделать это в канун очередной годовщины аварии - то под видом очередной версии взрыва реактора, то под видом нелепых рассказов о каких-то секретных чернобыльских делах, связанных, якобы, с наработкой энергетиками на 4-м блоке чего-то там для вооружения армии.

Работников ЧАЭС, сегодняшних, и ветеранов, эти выдумки уже не шокируют, а заставляют думать своей головой и не рассчитывать на «добрых дядей» из властных структур, в надежде, что те скажут правду об аварии, им давно известную. Чернобыльцы сами постепенно вскрывают «тайники», в которых чиновники прячут правду от народа.

Спасибо журналистке, народному депутату Верховного совета СССР Алле Ярошинской, благодаря которой мы увидели, как зарождалась дезинформация об аварии в Чернобыле. И бывшему работнику Ленинградской АЭС Владимиру Щербине, который сделал анализ выводов из Протокола политбюро, часть из которых приведена выше.

А правда о Чернобыле нужна. Без нее невозможно строить будущее. И особенно она нужна энергетикам-атомщикам, во все времена остающимся заложниками псевдо-государственного подхода чиновников к той страшной силе, которую таит в себе атом, и к людям, которые пытаются этой силой безопасно управлять.

Так каким же был персонал станции? Сборищем случайных людей, или коллективом единомышленников, которых объединяла любимая работа?

До аварии Чернобыльская АЭС входила в состав Всесоюзного производственного объединения (ВПО) «Союзатомэнерго» Министерства энергетики и электрификации СССР. Численность работающих на станции составляла 6367 человек (с учетом организаций города Припять). Промышленно-производственный персонал (111111) насчитывал 4778 человек, из них оперативный персонал - 1350 человек.

Подготовка персонала велась по регламентирующим документам Минэнерго СССР и ВПО «Союзатомэнерго». Для их выполнения приказом директора ЧАЭС был создан учебно-методический совет по подготовке и переподготовке персонала станции. Возглавлял совет главный инженер Фомин Н.М., заместителями председателя совета были: заместители главного инженера по эксплуатации Дятлов A.C. и Ситников A.A., зам. главного инженера по ремонтному персоналу Алексеев В.М.

Перед пуском первого энергоблока в 1977 году «костяк» 111111 станции был укомплектован работниками предприятий Минсредмаша СССС и Северного флота (с атомных подводных лодок). Дальнейшее комплектование станции персоналом осуществлялось за счет молодых специалистов из числа выпускников МИФИ, МЭИ, Одесского политехнического института, КПИ и других высших учебных заведений. Они приезжали в Припять по заявкам ЧАЭС, многие проходили на станции преддипломную практику, поэтому их выбор будущего места работы был сознательным. Молодые специалисты - выпускники высших учебных заведений, назначались, в основном, на должности оперативных работников. И в течение года получали квартиры.

Прежде чем приступить к самостоятельной работе на блочных щитах управления, персонал осваивал рабочие места операторов ЦЗ (центрального зала), ГК (газового контура), ГЦН (главных циркуляционных насосов) и др. рабочих мест по реакторному цеху. Потом новички сдавали экзамены по указанным должностям, и только после этого допускались к дублированию, и подготовке к экзаменам на должности инженеров управления и старших инженеров управления реактором. Аналогичные ступени подготовки проходил оперативный персонал турбинного цеха (ТЦ), химического цеха (ХЦ), электроцеха (ЭЦ) и цеха тепловой автоматики и измерений (ЦТАИ).