Николай Карпан - Чернобыль. Месть мирного атома

Работников АЭС такое решение Межведомственного совета не удовлетворило, поэтому они продолжали выявлять недостатки РБМК и требовать от Главного конструктора и Научного руководителя проекта конкретных действий по повышению ядерной безопасности энергоблоков.

Последним (перед аварией) стал беспрецедентный анализ ядерной безопасности РБМК, проведенный инспектором по ядерной безопасности на Курской АЭС Ядрихинским A.A., который выявил в конструкции реактора и его системах безопасности тридцать два грубейших нарушения ПБЯ-04-74, ОПБ-82, Правил устройства и безопасной эксплуатации АЭС [33]. Свою работу он направил (за пять месяцев до Чернобыльской аварии) в Москву - начальнику 1-го Главного управления Госатомэнергонадзора СССР Горелихину В.К.и в Волгодонск, начальнику Управления южного округа Госатомэнергрнадзора СССР ШкабареВ.С.

Москва требования A.A. Ядрихинского проигнорировала, а из Волгодонска пришел официальный ответ. Письмо Госатомэнергонадзора от 06.12.85 (№ ЮО 32-829) содержало примечательные слова начальника управления округа: «...судя по пункту 11.5. «Выводов» автор предлагает остановить все реакторы РБМК <...> по причине физического несовершенства системы управления и защиты реактора (СУЗ), хотя, по моему мнению, состав СУЗ, приведенный в вышеуказанной графе, отвечает требованиям ПБЯ».

Это был ответ по известному принципу - я начальник, ты дурак. Таким нелепым образом был упущен шанс своевременного исправления опасных свойств реактора РБМК.

Разумеется, Шкабара не был человеком, взявшим на себя единоличную ответственность за непринятие срочных мер, которые могли бы предотвратить Чернобыльскую аварию. Он был лишь последним в цепочке разного калибра чиновников от науки, чей непрофессионализм и безответственность укрылись за его именем.

Не смотря на требование инспектора остановить реакторы, которое он обосновал строгими расчетами и ссылками на Правила безопасности, атомные станции с реакторами РБМК продолжали работать, пока 26.04.86 на Чернобыльской АЭС не случилась катастрофической силы авария, которой можно было избежать.

Почему правда бывает разная

Расследование этой аварии потребовало невероятной концентрации разнообразных сил, и все же оно было успешно закончено. Все точки над «и» были расставлены уже 3 июля 1986 года, во время Заседания Политбюро Центрального комитета компартии Советского Союза.

Текст протокола этого заседания приведен в книге A.A. Ярошинской «Философия ядерной безопасности» [34], а ниже цитируются только краткие выдержки из него.

Заседание Политбюро ЦК КПСС 3 июля 1986 года.

"Сов. Секретно» Экз. единственный. (Рабочая запись). Председательствовал тов. Горбачев М.С. Присутствовали т.т. Алиев Г.А., Воротников В.И., Громыко A.A., Зайков J1.H., Лигачев Е.К., Рыжков Н.И., Соломенцев М.С., Щербицкий В.В., Демичев П.Н., Долгих В.И., Слюньков H.H., Соколов С.Л., Бирюкова А.П., Добрынин А.Ф., Никонов В.П., Капитонов И.В.

1. Доклад Правительственной комиссии по расследованию причин аварии на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года.

Горбачев: <...> Слово предоставляется т. Щербине.

Щербина Б.Е. (зам. Председателя Совета Министров СССР): Авария произошла в результате грубейших нарушений эксплуатационным персоналом технического регламента и в связи с серьезными недостатками конструкции реактора. Но эти причины неравнозначны. Исходным событием аварии Комиссия считает ошибки эксплуатационного персонала".

К этому времени Правительственной комиссии были известны экспертные оценки о конструктивных недостатках реактора, поэтому дальше, уже опровергая самого себя, докладчик говорит:

Щербина: <...> Оценивая эксплуатационную надежность реактора РБМК, группа специалистов, работавшая по поручению Комиссии, сделала вывод о несоответствии его характеристик современным требованиям безопасности. В их заключении сказано, что при проведении экспертизы на международном уровне реактор будет подвергнут "остракизму". Реакторы РБМК являются потенциально опасными... Видимо, на всех действовала настойчиво рекламируемая якобы высокая безопасность атомных станций <...> Следует принять нелегкое решение о прекращении строительства новых атомных станций с реакторами РБМК <...> Коллегия Министерства энергетики и электрификации с 1983 г. ни разу не обсуждала вопросы, связанные с безопасностью АЭС.

<...> В одиннадцатой пятилетке на станциях допущены 1042 аварийные остановки энергоблоков, в том числе 381 на АЭС с реакторами РБМК..."

После доклада председателя комиссии состоялось обсуждение проблемы надежности реактора.

Горбачев'. Комиссия разобралась, почему недоработанный реактор был передан в промышленность? В США от такого типа реакторов отказались. Так, тов. Легасов?

Легасов: В США не разрабатывались и не использовались такие реакторы в энергетике.

Горбачев: Реактор был передан в промышленность, а теоретические исследования не были продолжены <...> Почему же все-таки не были продолжены теоретические исследования? Не получится ли так, что волюнтаризм отдельных лиц вовлекает страну в авантюру? <...> Кто вносил предложение о дислокации АЭС около городов? Чьи это были рекомендации? <...> Кстати, американцы, после имевшей место у них аварии в 1979 году не начинали строительства новых АЭС.

Щербина: Считалось, что вопрос о безопасности является решенным.

Об этом говорится в издании института имени Курчатова, в подготовке которого участвовал и Легасов <...>

Горбачев: Сколько было аварий?

Брюханов: (директор Чернобыльской АЭС). В год происходит примерно 1-2 аварии. <...> Мы не знали, что в 1975 году нечто подобное было на Ленинградской АЭС.

Горбачев: Произошло 104 аварии, кто несет ответственность?

Мешков: (первый зам. министра среднего машиностроения СССР). Это станция не наша, а Минэнерго.

Горбачев: Что вы можете сказать о реакторе РБМК?

Мешков: Реактор испытанный. Только купола нет. Если строго выполнять регламент, то он безопасен.

Горбачев: Тогда почему же вы подписали документ, в котором говорится, что его производство нужно прекратить? <...> Вы меня удивляете. Все говорят, что этот реактор не доведен, его эксплуатация может вызвать опасность, а вы здесь защищаете честь мундира.

Мешков: Я защищаю честь атомной энергетики <...>

Горбачев: Вы продолжаете утверждать то, что утверждали 30 лет и это является отзвуком того, что сфера Средмаша не находилась под научным, государственным и партийным контролем. И во время работы Правительственной комиссии, т. Мешков, ко мне поступала информация о том, что Вы вели себя легковесно, старались замазать очевидные факты.