Николай Карпан - Чернобыль. Месть мирного атома

Лаушкин - Пункты, по которым мне предъявлено обвинение, не входили в мою компетенцию.

Прокурор - Когда была создана инспекция?

Лаушкин - В сентябре 1985 года.

Прокурор - На предварительном следствии Вы сказали, что не проявляли настойчивости в отношении руководства А ЭС по вопросам ядерной безопасности.

Лаушкин -Да.

Прокурор - Согласны ли Вы с тем, что говорили на предварительном следствии?

Лаушкин - Нет. Не согласен.

Прокурор - Входят ли в Вашу компетенцию вопросы безопасности реактора?

Лаушкин -Да.

Прокурор - У меня есть вопрос. Брюханов, скажите, так ли хорошо работал Лаушкин, как он говорит?

Брюханов Да. Я получал предписания от Фроловского, Елагиной. Прокурор - Требовал ли от Вас Лаушкин выполнения предписаний? Брюханов - От меня не требовал.

Прокурор - Можно ли сказать, что Лаушкин работал в полную силу своих возможностей? Произошла бы авария, если бы он работал лучше?

Прокурор - Скажите, Лаушкин, были ли случаи, когда директор или ГИС брали на себя ответственность за нарушения?

Лаушкин -Да, я об этом уже говорил.

Эксперт - Вы знали, что будет проводиться программа по выбегу? Лаушкин - Я этого не знал.

Эксперт - Вы говорите, что испытания проводились на неподведомственном Вам оборудовании?

Лаушкин -Да.

Эксперт - Но испытание на турбине влияет на изменение параметров теплоносителя ?

Лаушкин -Да.

Эксперт - Значит Вы должны были смотреть за этим?

Лаушкин - Нет.

Эксперт - Вы представляли себе до аварии опасность снижения ОЗР ниже 15 стержней РР?

Лаушкин -Да.

Защитник Фомина - как реагировал Фомин на Ваши предписания? Лаушкин - Он накладывал визы цехам, цеха составляли мероприятия, а я их контролировал.

(перерыв 16:55 - 17:10)

Ситникова Эльвира Петровна, 1941 года рождения.

Для нас станция была не только местом работы, но и нашей гордостью.

Когда это случилось, ночью прозвучал звонок. Муж сказал, что произошла серьезная авария, и уехал на работу. Я была спокойна, так как думала, что это обычный разбор аварии.

В 10ч 30м утра я ему позвонила, спросила: «Скоро ли ты приедешь?» Он сказал, что нескоро. Я спросила: «Как ты себя чувствуешь», он сказал: «Плохо». Я ему сказала, чтобы он срочно шел в медпункт, но он ответил, что не может. Тогда в медпункт позвонила я сама.

Уже в 6-й клинике Толя рассказал, что жертвы ребят были не напрасны. Они спасли Украину точно, а может быть и половину Европы. Он никого, ни в чем не винил. Я тоже никого не виню.

Кудрявцева Тамара Алексеевна, 1957 года рождения.

Мы с мужем приехали на ЧАЭС в 1981 году, после окончания института, по распределению. Муж гордился работой на ЧА ЭС, стремился повысить квалификацию, постоянно учился. Четыре года отработал СИМом. Потом стал учиться на СИУРа. Я считала работу мужа опасной.

К моменту аварии он сдал все экзамены и должен был приступить к дублированию. 25.04 он был выходным, но с 11 до 18 был на работе. Потом весь вечер был задумчив, играл с детьми. На работу ушел, как мне показалось, с тяжелым настроением. Утром он не домой не вернулся. Его товарищ зашел к нам и предупредил, чтобы мы не выходили на улицу и закрыли окна. Телефон мужа не отвечал. Случайно я попала на его друга, Владимира Минина. Он сказал, что всю смену увезли на обследование. Вечером я побежала в МСЧ. Мне удалось увидеть его в окно. Он был опухший, красный, щурился. В МСЧ его привезли примерно в

5 часов утра. Его всю ночь рвало. Кружилась голова.

Выслушав показания подсудимых, я возмущена. Они говорят - я не видел, я не знал, а в это время другие люди работали...

Все ребята, которые умерли, вели себя достойно.

Его наградили орденом «Знак почета», но горе мое ни с чем не сравнимо.

И еще - в день эвакуации мы ждали автобус у подъезда около 1,5 часов, с детьми на руках.

(перерыв 17:45 - 17:55)

Метленко Геннадий Петрович, 1940 года рождения. Старший бригадный инженер Донтехэнерго.

В 1979 году мы приступили к изучению материалов и подготовке режимов самозапуска на АЭС. Потом перешли к режиму выбега. На 1-й очереди мы его сделать не смогли, так как ТГ не были снабжены на заводе - изготовителе блоками выбега. Концепция системы безопасности на 2-й очереди состояли в том, чтобы запитать ПЭНы от выбегающего ТГ.

В 1984 году испытания на ТГ-5 оказались неудачными, так как импульс от блока выбега на ТГ не прошел.

В 1985 году мы не смогли приехать (были на Армянской АЭС) и станция провела испытания сама. Не получилось.

В 1986 году мы стали готовить программу в марте, для этого я приехал на ЧА ЭС с бригадой. С 14 апреля я начал согласовывать программу (ЗНЭЦ - Кузнецов и Метелев, ЧПНП - Александров, НЦТАН -

Бородавко). С Фоминым эту программу лично я не согласовывал. Передавал ее на утверждение через секретаря.

24 апреля мы были на станции задолго до испытаний. Дело в том, что подключать свои приборы мы можем только тогда, когда блоку удовлетворена заявка на останов для ремонта. К подключению приступили в 0 часов 25 апреля. Потом испытания отложили до 21ч 00м.

Руководство осуществлял Дятлов. Вначале были закончены испытания по вибрациям.

Председатель - Мешало ли это Вам?

Метленко - В какой-то степени да, так как часть станционного и нашего оборудования (приборы, насосы и т.д.) приходилось отключать, потом снова включать.

Председатель - Как Вы оцениваете условия работы, как нормальные или нет?

Метленко - Скорее как тяжелые. В какой-то момент даже думали время, выделенное на выбег, у нас взять и передать ЧППП (или ХТЗ). Примерно в 1час ночи 26.04 решили все же отдать программу мне. В 1.10

- 1.15 Дятлов начал всех торопить. В 1.23 приступили к работе над программой. По команде моей: «Внимание, осциллограф, пуск» - она началась. Я смотрел за оборотами ТГ (при оборотах ТГ- 8 около 2500 Акимов дал команду СПУРу глушить реактор). Через несколько секунд раздался взрыв. По моему мнению, это был мощный, продолжительный гидроудар. Замигал свет. Дятлов дал команду перейти на РЩУ. Но мнемосхемы работали, шум прекратился и Дятлов сказал всем остаться. Потом по команде Акимова включили дизеля, АПЭНы, открыли ручные задвижки на узлах питательной воды. Потом отключились мои приборы. Акимов дал команду помочь оператору открыть задвижку, и я пошел ему помогать. Потом я вернулся на БЩУ и получил команду Дятлова выводить своих людей. Они были рассредоточены по разным помещениям, и я начал их оббегать. Собрал всех и вывел.