Константин Колонтаев - История Русской Полиции

Если в борьбе с террором в течение 1905 года полиции удавалось добиваться если не успехов, то, во всяком случае, результатов, то в остальном самом главном в 1905 году, в борьбе с забастовщиками, манифестациями, уличными беспорядками и начавшимися разворачиваться после восстания на броненосце "Потемкин", военными восстаниями дела обстояли совсем неважно.

Тут полностью подтверждалась закономерность, которую открыл и изложил в своей докладной записке, направленной в конце 1904 года в кабинет министров директор Департамента полиции Лопухин, о том, что тайная и общая полиция по своей сути не способны к борьбе с массовым антиправительственным движением, даже если оно и невооруженное. Тайная полиция, отмечалось в этой докладной записке, может вести успешную борьбу только с теми политическими партиями и организациями, которые не имеют за собой массовой поддержки 64.

Наконец, понимание того, что с массой можно бороться только с помощью другой массы, овладело умами руководства политической полиции, и оно решило начать практическую работу в этом направлении. Удобным поводом для начала кампании "масса против массы" стал Манифест 17 октября 1905, провозглашавший свободу собраний и шествий. Его опубликование не только не успокоило страсти, как на это рассчитывало правительство, но еще больше усилило размах революционных выступлений. Обескураженные такой реакцией на "монаршию милость" власти обратились за помощью к политической полиции.

Начиная с 20 октября 1905 на улицах большинства крупных российских городов стали выходить организованные местными охранными отделениями или жандармскими управлениями с помощью общей полиции "патриотические манифестации" с государственными флагами, портретами Николая II и пением гимна "Боже царя храни".

Практически всегда за очень небольшим исключением, эти манифестации перерастали в массовые погромы рабочих собраний, митингов и еврейских кварталов (если таковые были в наличии). Эти манифестации и погромы, прошедшие практически одновременно за 10–15 дней с момента обнародования манифеста 17 октября 1905 более чем в 100 городах, то есть фактически по всей территории России, показали высокую степень организованности и контроля за обстановкой политической и общей полиции.

В ходе погромов было убито 5 тысяч, ранены или получили увечья различной степени тяжести свыше 10 тысяч человек 65.

Однако, дав режиму возможность получить передышку и укрепиться, погромы не достигли той основной цели, ради которой они собственно, и организовывались — подавление революционного движения.

Их организаторы не учли того, что размах погрома был выше там, революционное движение имело меньший размах. В других местах погромщики, вооруженные в основном холодным и дробящим оружием, встретили вооруженных револьверами и бомбами боевиков различных революционных партий. В результате они понесли большие потери, что вызвало их деморализацию и выход из борьбы. Правительство и его местные органы из-за своих бюрократических предрассудков не решились раздать огнестрельное оружие членам черносотенных организаций и поэтому вскоре решили отказаться от "народных форм" борьбы с революцией и бросить на её подавление армию.

Таким образом, борьба правительства и революционного лагеря к концу осени 1905 стала приобретать черты гражданской войны.

У революционеров стали появляться свои вооруженные силы и органы безопасности. Так, например, в начале декабря 1905 накануне декабрьского восстания в Москве, в распоряжении штаба боевых дружин Москва находилась около двух тысяч вооруженных дружинников. На закупку вооружения для них была затрачена громадная по тем временам сумма около 50.000 рублей 66.

При Штабе боевых дружин города Москвы было создано "Политическое розыскное управление", возглавляемое В. Фидлеровским, в задачу которого входило обеспечение штаба и дружин от проникновения в них агентов полиции, а также вооруженная борьба с полицейскими органами и их сотрудниками. Одной из таких акций стал захват и последовавшая за ним казнь начальника "Сыскного отделения" Московского полицейского управления Войлошникова, который ранее был чиновником в Московском охранном отделении 67.

Несмотря на нарастающую волну массового революционного движения в октябре-декабре 1905, полиция все же принимала для борьбы с ним все меры, на которые была способна.

Эти меры заключались в том, что полиция посредством арестов активистов Советов или даже всего состава Совета, местных комитетов различных революционных партий, пытались нарушить организованное управление революционными событиями со стороны Советов или их руководящих органов, облегчая тем самым работу армейских частей.

Наиболее крупными акциями политической полиции в этом направлении, которые, в конечном счете, помогли самодержавию устоять в критический для него период декабря 1905, стали аресты Петербургского и Московского Советов соответственно 3 и 7 декабря 1905 года 68.

Этим акциям предшествовало созванное в конце ноября 1905 межведомственное совещание представителей МВД и Министерства юстиции.

Оно было созвано по настоянию начальника Петербургского охранного отделения полковника Герасимова для решения вопроса о путях дальнейшей борьбы с революционным движением. Большинство участников совещания высказались против применения каких-либо решительных мер. Герасимов, требовавший активизации действий против революционных руководящих органов, оказался в одиночестве и только после окончания совещания он убедил министра юстиции Акимова поддержать предлагаемые им меры, после чего тот тут же подписал Герасимову полномочия на производство обысков и арестов по его усмотрению 69.

Арестом Петербургского Совета была сорвана подготовка вооруженного восстания в Петербурге.

Арест Московского Совета вечером 7 декабря 1905, восстания в Москве не сорвал, но нарушил управление им, превратив его в разрозненные бои повстанцев с войсками в различных районах города, не связанные общим планом.

Наконец Московской и Петербургской охранками были предотвращены попытки взрывов на железной дороге Москва-Петербург с целью сорвать переброску правительственных войск из Петербурга в Москву. Это, в конечном счете, и предопределило неудачу Московского восстания, а вместе с ним и всей Первой русской революции.

Несмотря на то, что к началу 1906 года волну революционных выступлений удалось несколько сбить, правящие круги продолжали испытывать недовольство недостаточно эффективной, как им казалось, деятельностью политической полиции.

Для улучшения её деятельности было решено прибегнуть к испытанному способу — сменить министра внутренних дел. В апреле 1906 новым министром внутренних дел стал бывший до этого Саратовским губернатором П. А. Столыпин, находившийся затем на этом посту более пяти лет.