К Кудрявцев - Сборник материалов по истории Абхазии

Как за эти предположения, так и против них нет не только веских, но и вообще никаких доказательств.

Имеется также предположение абхазского филолога Д. Гулиа о происхождении абхазцев из Абиссинии. Это пред­положение также беспочвенно, как и предыдущие.

Вероятней всего, что времена передвижения грузинских племён (VII–V века до Р. Х.) уже застали абхазцев приблизи­тельно на тех местах, на которых они обитают и позже. Вопрос этот может быть разрешён лишь после основатель­ных археологических изысканий на Кавказскочерноморском побережье, которых, к сожалению, ещё ни разу не производилось.

За это предположение говорит то, что у авторов, писавших о побережье с древнейших времён до более поздних, как мы увидим ниже, фигурируют одни и те же племена. Если же мы допустим во времена с VII века до Р.Х. и позже боль­шое передвижение на побережье, то мы не найдём ему под­тверждения у писателей древнейшего периода. Исходя из этого, на наш взгляд, мы должны оста­новиться на предположении, что поселение абхазских пле­мён на побережье произошло во времена доисторические и, по всей вероятности, до времён похода аргонавтов, так как отдельные эпизоды этого похода связываются с абхазцами.

Нет достоверных и определённых сведений, также в данном направлении не производилось и никаких изысканий, но есть много вероятий за существование на Кавказскочерномор­ском побережье вообще и, в частности в Абхазии, финикий­ских и египетских колоний, в особенности последних. Целый ряд кавказоведов поддерживают это предположение.

Академик Услар и Максим Ковалевский доказывают, что нет сомнений в существовании колоний этих народов. Их доказательства покоятся в обрядах древних обитателей страны Нила.

Кроме этих указаний мы приведём ещё ряд.

На так называемых «колхидках» – монетах, чеканенных на Кавказскочерноморском побережье и по всей вероятности в Диоскурии (подробности о «колхидках» смотри ниже), мы на одной стороне монеты встречаем человеческую голову в уборе, который, если не чисто египетский, то, во всяком случае, сильно напоминающий египетские го­ловные уборы. На другой стороне монеты голова быка. Ни местных преданий, ни экономических факторов, никаких дру­гих туземных причин, вызвавших или побудивших к изображе­нию на монетах головы быка, мы не встречаем. И невольно вспоминается египетское олицетворение божества в быке – Аписе.

Кроме этого источника чисто местного происхождения, говорящего о каком-то, может быть туманном и отдалённом влиянии Египта на Кавказскочерноморское побережье, мы имеем ещё ряд туманных и запутанных указаний у древних писателей.

Так, например, известный Геродот, живший в 485–425 гг. до Р. Х. рассказывает, что колхи являются народом египетского происхождения. Понятно и вполне возможно, что пока до Геро­дота дошло сведение о том, что на Колхидском берегу были египетские города, это известие выросло уже в кровную, род­ственную связь между народами Колхиды и Египта. Приводим дословно его:

«Когда Сезострис (египетский фараон) подошёл к реке Фазис, то, не могу сказать наверняка, как затем произошло, он ли сам, разделив свои войска, оставил часть их на жи­тельство в сей стране, или же некоторые из воинов его, не­довольные таким продолжительным походом, остались по собственному побуждению у берегов реки Фазис».

В других местах Геродот излагает уже не события, а предположения. Посмотрим их: «Жители Колхиды, кажется, египтяне. Я это высказываю собственное мнение, а не то, что я от других слышал. И так как это мне пришло в го­лову, то я наводил справки и у тех и у других. Жители Колхиды сохранили больше воспоминаний о египтянах, чем последние о первых. Египтяне говорят, что, по их мнению, жители Колхиды – остатки войск Сезостриса. Своё мнение я составил на том основании, что у жителей Колхиды тём­ный цвет кожи и волосы курчавые, хотя эта причина имеет мало значения, так как есть и другие народы, схожие между собой в этих двух отношениях, но я заключил своё мнение на более важном факте: колхи, египтяне и ефиопы – единственные народы, которые постоянно придерживаются обряда обрезания. Финикияне же и сирийцы в Палестине сами соз­наются, что переняли этот обычай от египтян; что касается до сирийцев, живущих на берегах Фермодонта и реки Парфенос и соседей их макронесов, то они уверяют, что этот обычай переняли недавно от колхов. Вот единственные на­роды, которые имеют обряд обрезания и, очевидно, они все переняли его от египтян. Вот ещё одно замечание о колхах, которое указывает на сходство их с египтянами. Египтяне и колхи – единственные народы, которые обрабатывают лён одинаково. Образ жизни и даже язык их имеют между собой много общего».

Кроме как у Геродота подтверждение происхождения колхов от египтян встречаем и у Калимаха, жив­шего в середине III века до Р. X.: «Колхи – потомки египтян, и потому-то, как говорят, они имеют тём­ный цвет кожи».

Страбон пишет, что «египтяне перешли к эфиопам и колхам». Дионий Периегет (1 век P.X.) в «Orbis descriptio» пишет, что «угол же Понта... занимают колхи, пришедшие из Египта». Аммиан Марцелин, говоря о Фазисе, пишет, что он «доходит до колхов, потомков египтян».

Плиний, говоря о колхидском царе Савкате, вскользь бро­сает, что «рассказывают так же про золотые своды и серебряные балки, колонны и пилястры, которые он взял в до­бычу у египетского фараона Сезотриса».

Стефан Византийский и Никанор Александрийский в своих трудах сообщают, что Диоскурия лежала на месте города Эа. Город Эа у эллинских и более поздних писателей вырисовывается в один из самых древних городов мира. Вполне допустимо, что сообщения Стефана Византийского и Никанора Александрийского о постройке Диоскурии на месте Эа верны и верно то, что Эа был египетской или финикий­ской колонией.

Это почти весь фактический материал, который можно положить в основу построения гипотезы о существовании на Кавказскочерноморском побережье финикийских и египет­ских колоний и городов. Вследствие этого мы, допуская ве­роятность их существования, оставим этот вопрос открытым. Тут опять уместно сказать, что только археологические изы­скания могут пролить свет на этот тёмный, но интересный вопрос. Они же могут пролить свет, подтвердить или опро­вергнуть предположения проф. Н. Марра об исходе абхаз­ского народа или части его из Вано-Араратской области.

Нам кажется, что про­исхождение яфетизмов в абхазском языке, мы должны искать не в исходе абхазцев из Уратрии, а в тех колониях яфети­ческих народов, вопрос о существовании которых мы только что разбирали. Но, повторяем, вопрос разрешится после антропологических, археологических исследований в Аб­хазии.