Лин Паль - История Империи монголов: До и после Чингисхана

На деле же именно Хорезм и стал полем битвы между наследниками Великого Хана. Джагатаидам удалось отлично укрепиться в этом регионе, так что к 1260 году они прибрали к рукам и Хорезм, и север Афганистана. Джучиды этого стерпеть не могли. Междоусобицы усилились. К тому же рядом был также и юрт Толуя, и он соседствовал с землями потомков Угедея. Джучиды из степей рядом с Дербентом делали набеги на соседний Арран и Азербайджан.

«Вот почему с обеих сторон, хулагидской и джучидской, — рассказывает Вассаф об одном из таких споров, — стали проявляться, одна за другой, причины раздора и поводы к озлоблению. Зимою 662 г. (4.XI.1263-23.Х. 1264), когда ювелир судьбы (мороз) превратил реку Дербендскую как бы в слиток серебра, (когда) закройщик зимней шубы скроил горностаевую одежду соразмерно длине и ширине покатостей холмов и долин и (когда) гладь речной поверхности на один дротик (вглубь) затвердела как части камня, то войско монгольское, (которое было) отвратительнее злых духов и бесов, да многочисленнее дождевых капель, по приказанию Берке-огула точно огонь и ветер прошло по этой замерзшей реке. От ржания быстроногих (коней) и от бряцания (оружия) воинов поверхность равнины земли наполнилась грохотом ударов грома и сверканием молнии. Распалив огонь гнева, они дошли до берега реки Куры. Для отражения искр злобы их Хулагу-хан выступил навстречу со снаряженным войском. После боя и сражения он обратил их в бегство и затем повел войско в погоню (за ними). В Дербенде Бакинском они снова расстелили поле битвы и уперлись стопами нападения.

Из войска Берке не уцелел ни великий, ни малый и (почти) весь народ был перебит; остальные, потерпев поражение, обратились в бегство. Хулагу-хан не дал (своему) войску позволения вернуться, и они (его воины) без стеснения стали переправляться через поверхность замерзшей реки.

Таким образом, день за днем, стоянки неприятелей становились привалами ильханского войска. Когда оно (наконец) расположилось на равнине владений царевича (Берке), то у Берке-огула, вследствие поражения и расстройства его войска и победы и торжества государя, истребителя врагов, запылало пламя гнева. Он отдал приказание, чтобы все войско, из каждого десятка по 8 человек, село на коней и принялось за состязание и борьбу. Они неожиданно нагрянули на войско ильхана, преградили им путь улаживания и примирения и отверзли длань произвола, чтобы пространство своих областей очистить и освободить от бедствий захвата и насилия чужеземцев. Прогнав их, они несколько переходов гнались вслед (за ними).

Когда государь, сожигатель врагов (Хулагу), ушел в свой стан благополучия, он приказал казнить всех ортаков Берке-огула, занимавшихся в Тебризе торговлею и коммерческими сделками и владевших бесчисленным и несметным имуществом, и отобрать (у них) в казну имущество, какое найдется».

Это называется: когда паны дерутся, у мужиков чубы трещат!

Хуже всего от дележки спорных земель было жителям этих земель: Берке, отвечая на вероломство, умертвил купцов с вражеской стороны. Дело дошло до того, что в спорных землях пришлось срочно переписывать население, чтобы понять, кто относится к джучидам, кто к хулагаи-дам. В Бухаре обнаружилось 5000 человек из улуса Джучи.

«Эти 5000, — повествует Вассаф, — принадлежавшие Бату, вывели в степь и на языке белых клинков, глашатаев красной смерти, прочли им смертный приговор. Не были пощажены ни имущество, ни жены, ни дети их. Так как перед глазами разума разостлано правило, что „и любовь наследственна, и ненависть наследственна“, то после смерти Берке-огула, сын его, Менгу-Тимур, заступивший место его, разостлал с Абака-ханом ковер старинной вражды. Между ними несколько раз происходили нападение и отступление (т. е. стычки).

Однажды 30 000 всадников мечебойцев и дротикометателей, принадлежавших Абака-хану, во время возвращения и переправы через реку, когда льдины разломались, все утонули и погибли, отпечатав на поверхности льда результат дней (своей) жизни. После этого Абака-хан, когда ему стали известны многочисленность (джучидского) войска и его отвага, построил с этой (ильханской) стороны Дербенда стену, называемую Сибе, с тем чтобы дальнейшее вторжение и притязание этого смущающего мир войска стало невозможным. Эта вражда была постоянною и продолжительною, а избегание между обеими сторонами оставалось до времени царствования Гейхату-хана».

В 1269 году соперникам удалось договориться. Так возникло Ильское государство во главе с Кайду. После смерти Кайду тому наследовал Тува, за ним — Чопар. Споры между потомками хана от разных детей продолжались.

В начале XIV века за Хорезм бились Кутлуг-Тимур и Баба-огул, снова страдали местные жители: Баба взял приступом хорезмийские городки, и как пишет хронист о его делах — «опустошил, разорил, жег, топил и грабил». «Мужчин подвергали всевозможным истязаниям, — повествует очевидец, — а с женщинами, в присутствии мужей, не упустили ни минуты сотворить всяческие бесчинства. Около 700 человек имамов и шерифов убежало в минарет. Тогда он приказал наложить внутри минарета большое количество дров, и поджег, так что из страха перед огнем отец сбрасывал сына с минарета».

Явившийся на помощь Урек-Тимур (сын Тука-Тимура) отбил у Бабы пленных общим числом 50 000 человек, таковы были обычные масштабы страданий для народа — нагие и измученные, они почли за счастье разбежаться и попрятаться от обеих дерущихся сторон. Но радоваться «спасению» от войска Бабы было рано: после этого боя Хорезм снова перешел к джучидам (Баба-огул был из дома Джучи). Это значило одно: теперь пленить, топить, пустошить и грабить будут противники хана Узбека. Хорезм в те времена считался очень привлекательной добычей, и не случайно.

По рассказу путешествующего по Средней Азии Ибн Батуты, «…это самый большой, значительный, красивый и величавый город тюрков с прекрасными базарами, широкими улицами, многочисленными постройками и впечатляющими видами. В городе кипит жизнь, и из-за столь большого числа жителей он кажется волнующимся морем».

Разве можно такой отличный город отдавать соперникам?

Да никак нельзя!

В 1318 году на Хорезм (опять вне зоны действия дома Джучи) пошел хан Узбек, навстречу ему выдвинулись эмир Чапар и Абу-Саид. Победили последние. Затем снова Хорезм перешел к джучидам, тогда (при Хызр-хане) взбунтовались Чапар и его младшие братья. Земли Кайду были разделены, большая их часть досталась потомкам Джагатая. Но мира не было и между джагатаидами!

Сложности были в Мавераннахре: там население было пестрым. Северный Моголистан практически полностью был заселен тюркоязычными племенами, перекочевавшими из Центральной Азии. Южная часть, имевшая названия Трансоксиана, была заселена коренными среднеазиатскими народами. Север был тенгрианским, юг — мусульманским.