Русская эмиграция и фашизм: Статьи и воспоминания

«На день св. Владимира – наш храмовый праздник – было торжественное служение – соборне – всех военных священников. Пело 2 больших хора. Собралось корпусное начальство и возглавители всех полков. На мою немощь пала обязанность сказать проповедь».

В это время в частях Корпуса было пять священнослужителей: помимо отцов Бориса и Никодима, иеромонах Викторин (Лябах), протоиерей Григорий Баранников и священник Георгий Трунов. [324] СА.Д. 51/44.

Военнослужащие Русского корпуса избежали участи казаков или чинов Русской освободительной армии генерала А.А. Власова, в основном погибших в советских лагерях. Командиру Корпуса А.И. Рогожину удалось доказать английскому командованию, что все его подчиненные являются старыми русскими эмигрантами и не подлежат выдаче в СССР. Формально эта воинская часть перестала существовать 1 ноября 1945 г., когда Рогожин отдал последний приказ по Русскому корпусу. Бывшие священнослужители Корпуса, также избежав выдачи в СССР, в дальнейшем играли заметную роль в истории Русской Православной Церкви за границей. Отцы Никодим (Нагаев) и Викторин (Лябах) были возведены в сан архимандрита, а Антоний (Медведев) и Никон (Рклицкий) – удостоены архиерейской хиротонии [325] Хиротония – возведение в степень священства (в сан) через рукоположение посредством установленного таинства или церковного обряда, совершаемое в алтаре. и возведения в сан архиепископа. [326] Корнилов. 4. .4. Духовенство перемещенных лиц: Биографический словарь. Нижний Новгород, 2002. с. 25, 31, 35, 86, 88-89.

4SI

и сборник воспоминаний соратников / Под ред. Д.И. Вертепова. Нью-Йорк, 1963. С. 14-15.

4SI

(СА). Д. Протоколы Архиерейского Синода, 1940-1946 гг.; Русский корпус на Балканах… С. 39-40, 76-77.

Прот. Протопопов Михаил. Указ. сон. С. 99; Окороков А. В. Антисоветские воинские формирования в годы Второй мировой войны. М., 2000. С. 52-54.

Фашистская идеология, увы, нашла своих приверженцев и в среде русских эмигрантов, осевших в 1920-1930-е гг. в Австралии. Наиболее отчетливо симпатии к фашизму проявились среди некоторых членов русской диаспоры г. Брисбена, столицы австралийского штата Квинсленд. Вплоть до конца Второй мировой войны Брисбен являлся своего рода центром культурной и общественной жизни русских австралийцев. Вопрос о распространении профашистских взглядов среди русских эмигрантов в Австралии до сих пор изучен недостаточно. Он практически не рассматривался ни в отечественной, ни в австралийской историографии.

В предлагаемой читателю подборке материалов на эту тему представлено две публикации. Автор одной из них – доктор Томас Пул, профессор Квинслендского университета в Брисбене и один из ведущих русистов Австралии – считает, что увлечение фашистской фразеологией, которое может быть замечено среди некоторых представителей русской диаспоры в Австралии, нельзя назвать фашизмом в полном смысле этого слова. С точки зрения Т. Пула, проявленные некоторыми деятелями русской общины симпатии к германскому фашизму – не более чем стремление политически активной части белоэмиграции найти хоть какую-то силу, способную уничтожить ненавистный белым русским большевистский режим в СССР. Собственно фашистские, а тем более нацистские, взгляды в их сумбурных идеологических воззрениях отсутствовали.

Примерно такой же точки зрения придерживается и Г.И. Каневская, д. и. н., профессор Дальневосточного университета (г. Владивосток)

и ведущий в России специалист по истории русской эмиграции в Австралии. Она подготовила к печати документальные материалы из австралийских архивов, содержание которых проливает свет на историю распространения фашистской идеологии среди русских эмигрантов Брисбена. Все представленные документы публикуются впервые. Г.И. Каневская осуществила их перевод на русский язык и снабдила соответствующими комментариями.

Читатель сам сможет судить, были ли взгляды и действия некоторых деятелей русской эмиграции в Австралии проявлением фашизма или они действительно явля.хись всего лишь следствием попытки обрести в германском фашизме нового союзника в борьбе с коммунистическим режимом в СССР.

Вместе с тем дать однозначный ответ на вопрос о том, были ли симпатизировавшие гитлеровской Германии русские австралийцы фашистами в полном смысле этого слова, отнюдь не легко. И дело здесь не только в отсутствии в нашей научной литературе общепринятого и общепризнанного определения фашизма. Важно, но совсем не просто понять, в какой мере и как сами деятели русской эмиграции, уповавшие на Германию или Японию в деле освобождения России от коммунизма, соотносимI себя с идеологией фашизма.

Хотелось бы отметить и еще одно обстоятельство. Поведение некоторых представителей русской диаспоры в Австралии ставит вопрос, несомненно, весьма и весьма значимый для полноценного изучения истории всего Русского зарубежья: допустимо ли ради освобождения свой страны от ненавистного и, как кажется, гибельного для нее политического режима идти на сотрудничество с заклятыми врагами твоей Родины? Этот очень непростой, прежде всего в морально-этическом плане, вопрос стоял, разумеется, не только перед русскими австралийцами. В гораздо большей степени он касался тех эмигрантов из России, кто оказался в странах Европы, в Китае и Японии.

Сегодня вопрос о правомерности коллаборационизма открыто дебатируется в странах Восточной Европы и некоторых бывших республиках СССР. Свой ответ на него – не публицистически облегченный и политически ангажированный, но выверенный изучением реального прошлого российской эмиграции – должны дать и отечественные историки.

За период с 1920 по 1940 г. в Австралию въехало 4711 россиян, большая часть (около 60 %) – из Китая, в первую очередь из Харбина. В их политическом багаже и прибыли на пятый континент идеи русского фашизма, с которым связаны события, развернувшиеся в северо-восточном штате Квинсленд (столица – г. Брисбен) – главном центре русской иммиграции в Австралии в первой половине XX В.

По данным австралийских служб безопасности, начало Второй мировой войны и нападение Германии на Советский Союз способствовали оживлению т. н. фашистского движения в русской общине Брисбена, так как белоэмигранты надеялись, что «Гитлер освободит Россию от коммунизма». Лидерами русских «фашистов» считались Иван Павлович Рождественский (1895, Томск, – 1968, Сидней) и протоиерей Валентин Андреевич Антоньев (1877, Екатеринослав, – 1962, Брисбен). «Надежные агенты» конфиденциально доносили, что 75-80 % русской общины нелояльно настроены по отношению к Британии.