Клады и кладоискатели

Майя в отличие от ацтеков своим многочисленным божкам приносили в жертву, как правило, лишь цветы и фрукты. Только когда наступала засуха и нужно было умилостивить разгневанного бога дождя Чак-Мооля, который, по преданиям, жил на дне пруда — Священного колодца, жрецы посылали ему невесту, самую красивую девушку. Люди давали ей очень богатое приданое: бросали в воду драгоценности и различную домашнюю утварь.

К замечанию Ланды почти все относились с недоверием. Ученые считали, что это типичная романтическая народная легенда, лишенная реальных оснований.

Но молодой Томпсон сразу ей поверил. Сообщение Ланды настолько сильно подействовало на пылкое воображение юноши и так его увлекло, что он решил разгадать тайну Священного колодца на месте. Хотя знакомые и подшучивали над Томпсоном, называя его фантазером, он отправился в путешествие на Юкатан, чтобы разработать план извлечения из глубин пруда древних сокровищ майя.

Пока метис раскладывал костер, собираясь готовить обед, Томпсон сидел на жертвенном камне и, устремив взгляд в мрачную пучину пруда, пытался представить себе, как праздновалось торжество в честь бога дождя.

Вот по ступеням пирамиды сходит процессия во главе с королем, жрецами и сановниками. Их пышные одеяния переливаются всеми цветами радуги, над головами развеваются пестрые султаны. Мерно покачивается плотно закрытый паланкин, в котором сидит юная избранница бога.

Под ритуальное пение жрецов, под звуки флейт и барабанов все медленно шествуют вдоль плотины, затем останавливаются у алтаря и молча ждут, пока не выкатится из-за горизонта багровый диск солнца и первые его лучи не заиграют огоньками на водной глади.

Тогда жрецы выводят из паланкина бледную, испуганную девушку, накидывают на нее прекрасное свадебное покрывало, а голову украшают венком из цветов. При виде невесты толпа взрывается громом приветствий; исступленно звучат флейты, а барабаны грохочут с такой силой, что кажется, будто на землю обрушился страшный град.

Жрецы заканчивают пение и молитвы — наступает мертвая тишина. Четыре жреца поднимают девушку и с размаху бросают ее в Священный колодец. Крик ужаса несчастной жертвы пронизывает воздух, затем слышится глухое, страшное бульканье воды — бог дождя принял в свое царство новую избранницу. Вслед за жертвой в Священный колодец сыплется дождь ожерелий, браслетов, ларцов, гребней, булавок, ваз и керамических чаш с замечательным орнаментом.

Можно ли извлечь таинственные сокровища из черного и смрадного омута? Томпсон пришел к выводу, что для этою необходима специальная землечерпалка и водолазный скафандр. Но где взять денег?

Возвратившись в Соединенные Штаты, Томпсон развернул активную деятельность: он выступал с лекциями в университетах и на научных конгрессах, пока не собрал, наконец, необходимые средства. Потом он отправился в Бостон, где под руководством опытного водолаза освоил трудное водолазное искусство и достиг неплохих результатов, хотя физически был человеком довольно хилым.

Но особую надежду Томпсон возлагал на свое приспособление, напоминающее землечерпалку, которое сделали на заводе по его заказу. Механизм состоял из 10-метровой мачты, ковша с зубчатым краем, кривошипа, стальных тросов и блоков.

В Юкатане американец нанял нескольких рабочих, прежде всего ловца жемчуга, опытного водолаза, грека, который работал на острове Багама. Вместе с ними он вторично прибыл в Чичен-Ицу.

Диаметр пруда составлял около 70 метров, поэтому не могло быть и речи о том, чтобы обыскать все его дно. Томпсон справился с этими трудностями очень остроумно. Толстый ствол дерева, напоминающий по контурам человеческую фигуру, он бросал в воду до тех пор, пока не определил место, куда, по всей вероятности, попадали живые жертвы. Здесь он и пустил в ход свой механизм.

Ковш извлекал на поверхность черный, как смола, ил, гнилые ветви, истлевшие деревья, а однажды даже сцепленные между собой кости ягуара и серны, немое свидетельство лесной трагедии. Солнце пекло немилосердно; на берегу росли кучи ила и грязи, наполняя воздух невыносимым смрадом.

Так работа продолжалась изо дня в день, не принося никаких результатов. Но однажды появился первый робкий вестник успеха: среди ила ученый обнаружил бело-желтые кусочки какой-то смолистой массы. Разогретые на огне, они распространяли сладковатый пьянящий аромат. Томпсон не сомневался, что нашел благовония, которые жрецы использовали во время церемонии приношения жертвы.

Вскоре, как из рога изобилия, посыпались разнообразные находки. Каждый ковш приносил добычу: украшения, вазы, копья, ножи или чаши из обсидиана и яшмы. Окончательным подтверждением рассказа Ланды был скелет молодой девушки, извлеченный со дна Священного колодца.

Томпсон торжествовал: ему припомнился исполненный трудностями путь, по которому в конце концов он пришел к успеху, разочарования, насмешки со стороны людей, считавших его неисправимым мечтателем. И вот теперь от совершил одно из величайших археологических открытий в Америке.

Дальнейшие поиски Томпсон решил проводить в скафандре водолаза. Свои подводные переживания и приключения он описывает настолько красочно и с таким драматическим напряжением, что лучше предоставить слово ему самому.

«Когда я ступил на первую перекладину лестницы, — вспоминает Томпсон, — парни, которые обслуживали помпу, по очереди подходили ко мне и с мрачной миной пожимали руку. Нетрудно было угадать их мысли: они прощались со мной навсегда, не веря, что я вернусь живым. Отпустив лестницу, я погрузился, как мешок, наполненный свинцом, оставляя за собой цепочку серебристых пузырьков.

Свет стал сначала желтым, потом зеленым, наконец, пурпурно-черным, и вот я очутился в кромешной тьме. Уши пронзила острая боль — возрастало давление. Погружаясь, я ощутил, что очень быстро теряю в весе, и когда, наконец, стал на колонне, которая отвалилась от руин алтаря на берегу, мне показалось, что я скорее пузырь, а не человек, одетый в тяжелый скафандр.

Приятно было думать, что я — единственный человек в мире, который посетит это место живым и живым его покинет. Рядом со мной появился водолаз-грек, мы пожали друг другу руки.

В иле и грязи ковшом был проделан коридор с отвесными стенами шестиметровой высоты. В этих стенах, как изюминки в тесте, торчали камни различной формы.

Представьте себе, как мы двигались наощупь в потемках, окруженные со всех сторон этой стеной грязи, шарили в щелях и трещинах известнякового дна, разыскивая предметы, которые не захватил ковш. И еще представьте себе, что каждую минуту какой-то валун, подмытый водой, соскальзывал на наши головы. Однако это не было настолько грозным, как могло бы показаться. Пока мы держались на определенном расстоянии от стены, нам не грозила опасность.