Светлана Лучицкая - Образ Другого. Мусульмане в хрониках крестовых походов

I группа

II группа

В хрониках Первого крестового похода мусульманские народы Ближнего Востока описываются под термином «варварские нации» — barbarae nationes. Среди них перечисляются как реально существовавшие (турки и арабы), так и фантастические и вымышленные — сарацины (Saraceni), публиканы (Publicani), агуланы (Agulani), азимиты (Azimites) и пр. Большинство этих этнонимов придуманы, это продукт фантазии хронистов, но было бы интересно узнать, откуда писатели черпали информацию, касающуюся мусульман, и было ли возникновение этой фантастической этнографии результатом их непосредственных контактов с Ближним Востоком. [213]

Мусульмане не случайно называются варварами. Этот термин существовал еще в античной традиции. Для греков варвары — народы, не занимающиеся земледелием и не имеющие городов. [214]В хрониках термин чаще всего употребляется в оппозиции «варвар — латинян». Гвиберт Ножанский придает этому термину еще более точный смысл: для него barbarae nationes — те, кто отличаются от латинян, франков по своему языку и своим обычаям. [215]Таким образом, хронисты употребляют этот термин в том смысле, который ему придавал Петр Достопочтенный в своем трактате «Против сарацинской секты», называя мусульман варварами по языку и нравам. [216]Среди «варварских наций» (barbarae nationes) упоминаются турки, арабы и сарацины. Согласно Гвиберту Ножанскому, из всех врагов христиан именно они выделялись не только числом, но и своей исключительной ролью. [217]Чаще всего для обозначения восточных народов, barbarae nationes, они применяют искусственный термин — «сарацины» (Saraceni). Какова его этимология? Этот термин Средневековье связывало с библейской традицией. Беда Достопочтенный в комментариях к Библии писал, что сарацины являются потомками Агари, египетской наложницы Авраама. [218]Сарацины же приняли имя Сары — законной жены Авраама, чтобы скрыть свое незаконное происхождение. Итак, мы видим, что термин «сарацины» скорее конфессиональный, чем этноним. В христианской традиции потомками Сары и ее законного сына Исаака считались христиане, а мусульмане — потомками Агари (агарянами), детьми Исмаила. [219]Матвей Парижский пишет в своей хронике, что сарацины считают себя потомками Сары, но вернее их называть агарянами и исмаилитами и рассматривать как потомков Агари и Исмаила. [220]Другие термины, обозначающие мусульман, — «турки» и «арабы». Под турками хронисты подразумевали сельджуков, завоевавших Малую Азию и Палестину. У Фульхерия Шартрского папа в своей речи на Клермонском соборе говорил: «Турки, народ персидский» («Turci, gens Persica»). [221]Под термином «персы» подразумеваются те же турки-сельджуки. Часто хронисты налагают на современную им этническую карту Ближнего Востока свои знания античной истории и называют турок «парфянами» (Parthi). «Парфяне, — пишет Гвиберт Ножанский, — которых мы неверно называем турками» (attamen Parthorum regnum quos Turcos corrupto nomine vocitamus). [222]Гвиберт Ножанский почерпнул сведения об античных царствах парфян у Помпея Трога. Турки, мусульмане идентифицируются им с античными парфянами, обитавшими в Иране. Как видим, происходит своеобразная актуализация античности. Так, среди восточных народов хронистами Первого крестового похода упоминаются такие, как «ливийцы», «ассирийцы», «индийцы», «финикийцы» и даже «эламиты»; [223]в хрониках встречаются и «персы, мидяне, сирийцы, халдеи». [224]Таким образом, рисуемая хронистами этническая карта Ближнего Востока основана на произвольных сведениях античных историков, например Помпея Трога.

В хрониках Первого крестового похода говорится не только о турках, сарацинах и персах, но и о других народах. Так, Гвиберт Ножанский сообщает о народах, сражающихся против христиан на стороне атабека Мосула Кербоги: «Среди народов (nationes), которые призвал к себе этот неверный государь, помимо турок, сарацин, арабов и персов, более известных истории, были и другие, которые носили совершенно новые имена: это были публиканы, курды, азимиты, агуланы и еще другие, перечислить их все было бы совершенно невозможно, но имена их были весьма странными». [225]Что же это за народы? «Agulani» — термин, скорее всего, производный от арабского слова «аль-гулям» (по-арабски — «мальчик»). Этот термин в средневековой традиции имел много значений: он означал то правителя или мусульманского вождя, то языческий народ. В «шансон де жест» часто упоминается языческий народ «аголан» или сарацинский правитель «Аголан». [226]Но термин имеет отношение не только к литературной фантазии, но и к реалиям. По сведениям Д. Пайпса, изучавшего военную систему арабов, «агуланами» назывались на мусульманском Ближнем Востоке тяжеловооруженные воины. [227]Судя по хроникам крестовых походов, именно такой смысл вкладывали в это слово рыцарские писатели — Бодри Дейльский сообщает нам об агуланах: «облеченные в броню, они не боялись ни стрел, ни копий». [228]Те же сведения находим и у Гвиберта Ножанского: «агуланы… которые не боялись ни мечей, ни копий, были, как и их лошади, все покрыты железом». [229]

Среди мусульманских народов, называемых barbarae nationes, хронисты упоминают и «азимитов» («Azimiti»). Согласно остроумной версии А. Грегуара, этот термин происходит от арабского «аль-аджам» (т. е. «перс») и в византийских источниках означал «рекрут». [230]В хрониках Первого крестового похода термин, возможно, имеет тот же смысл.

Остается перечислить другие названия, входящие в понятие barbarae nationes. Среди них — Athenasi. [231]Согласно словарю Ш.-Д. Дюканжа, это athanatoi — т. е. «бессмертные». [232]В персидской армии так называлось специальное войско, состоящее из отборных воинов. В византийской армии такое войско рекрутировалось среди беженцев из Малой Азии — византийский император Михаил Дука или, точнее, его министр Никифор Логофет создали подобное подразделение на манер персидского войска. [233]Это войско, состоявшее из отборных воинов, прекрасно владевших луком и стрелами, было ударной силой византийской армии. Видимо, византийский военно-технический термин был заимствован хронистами Первого крестового похода для обозначения мусульман.

Среди barbarae nationes хронисты перечисляют и Azopati. Этот термин также можно обнаружить в византийских источниках. В Византии так назывались привратники восточного происхождения (в основном из Эфиопии), которые находились при страже ворот императорского дворца. А. Грегуар предположил, что этот обычай, как и многие другие придворные обычаи Византии, был заимствован греками в IX–X вв. из церемониала Аббассидов Багдада. Он предположил некоторую связь между термином Azopati и термином aithiops (эфиоп). [234]Скорее всего, тот же смысл термин имеет в хрониках Первого крестового похода. У Альберта Аахенского мы читаем: «Черный народ… из земли Эфиопии… называемый в народе Азопаты… и все варварские нации из Вавилонского царства». [235]Для него это не придворные стражники, как в византийских источниках, а скорее чернокожие воины эфиопского происхождения. Хронист сообщает, что Azopati — «несносное племя» («gens intolerabilis Azopati»), «ужасные и противные мужи» («viri horridi et teterrimi»); они вооружены железными кнутами и дубинками и покрыты железной броней с ног до головы, во время боя они мечут стрелы и трубят в трубы, производя невероятный шум. [236]Таким образом Azopati, упоминаемые в хрониках Первого крестового похода в числе barbarae nationes — это воины эфиопского происхождения.