Десмонд Сьюард - Генрих V

Все это время Генрих продолжал с прежним прилежанием работать с бумагами. В период осады Мо, оказавшийся самым мрачным опытом в его жизни, из-под его пера выходил нескончаемый поток указов, распоряжений и писем, включая ответы на петиции, присланные из Англии. Даже в самые тяжелые месяцы он не прекращал ни на минуту рассылать указы и инструкции, справляясь одновременно с невероятно большим кругом дел. Наиболее важное место среди всех остальных дел занимали поставки амуниции и продовольствия. 18 марта 1422 года он писал своим чиновникам:. «Мы обязываем вас со всей возможной поспешностью прислать нашему казначею в Руане все пушечные ядра, которые имеются в городах Кан и Гарфлер, а также всю имеющуюся в Гарфлере селитру, уголь и самородную серу». [222] Letter in Bib. Nat. fr. 26044, no. 5712-cit. Newhall, op. cit., p. 264. В этом письме также содержался приказ на поставку железа, этот приказ звучал наиболее часто в [332] его корреспонденции. В его штаб-квартире была введена новая должность клерка, отвечавшего за артиллерийско-техническое и вещевое снабжение. Ему вменялось в обязанность осуществлять связь между складами артиллерии в Кане и королевским арсеналом в Руане; Генрих возложил на нормандскую администрацию осуществление некоторых военных функций, гражданские виконты должны были снабжать гарнизоны пушками. Король всегда настаивал на обязательном исполнении распоряжения, письма его, как правило, заканчивались фразой: «исполнить любой ценой».

Проблема материально-технического снабжения не давала ему покоя. Покупка стрел была одной из многочисленных забот. В Англии в 1418 году он закупил 150000 стрел, к 1421 году эта цифра выросла до полумиллиона и это при учете, что арсенал в Руане тоже изготовлял их. В 1420 году он отдал распоряжение специальным уполномоченным привлекать к бесплатной работе мастеров по изготовлению луков. Еще одним важным вопросом материально-технического снабжения был вопрос о достаточном количестве тягловых лошадей (резерва), который он решил путем создания огромного королевского конезавода. В апреле 1421 года на Джона Лонга было возложено специальное поручение, суть которого сводилась к поискам «боевых коней, рысаков и других лошадей, подходящих для королевской конюшни» с оплатой и услугами. [223] Calendar of Patent Rolls, Henry V (8 April, 1421), p. 384. Оружие, транспорт, провизия, финансы, военная дисциплина, законность и правопорядок, дипломатия, внутренние дела в Англии — всем этим вопросам Генрих уделял самое пристальное внимание.

Тем временем в Мо, на крохотном островке, на реке Марне англичане установили пушку, защитили ее [333] земляными укреплениями и щитами из тяжелых балок. Отсюда, с близкого расстояния, они вели безжалостную бомбардировку располагавшегося по соседству рынка. На крохотной полоске суши между его стенами и водой Уорвик исхитрился соорудить «свинью» (подвижное укрытие, обложенное мокрыми шкурами, на колесах), которую он использовал для захвата внешних фортификационных сооружений, где он устроил передовую огневую позицию. По другую сторону Хангерфорд построил деревянные мосты, чтобы подтащить орудия поближе к стенам рынка. Высадившиеся на берег саперы начали вести подкоп. На Пасху Генрих пошел на временное прекращение огня, но тотчас после нее предпринял генеральное наступление. Однако успехом оно не увенчалось. Но силы защитников уже подходили к концу. Окончательный подрыв их боевого духа произошел после того, как они увидели плывущую осадную башню. Она транспортировалась на двух баржах. Ее конструкция позволяла атаковать верх укреплений со стороны Марны за подъемным мостом. (Хотя применить ее не удалось, тем не менее, король, будучи профессионалом до мозга костей, апробировал ее уже после падения крепости.) В конце апреля гарнизон выслал парламентеров, чтобы обговорить условия сдачи.

10 мая, после семи месяцев упорного сопротивления, Мо капитулировал. Он пал исключительно благодаря гениальному осадному мастерству Генриха и техническому искусству, поскольку проведенная осада была настоящим шедевром, о чем часто упоминают. После того, как город сдался, король оказался точен в соблюдении средневековых правил ведения военных действий и сохранил жизни защитникам крепости, но ничего иного. По условиям сдачи двадцать человек были [334] исключены из общего списка помилованных. Бастарду Ворю и его кузену отрубили правые кисти и провезли на телеге по уцелевшим улицам города Мо, после чего обезглавили и повесили на их печально знаменитом дереве; голова бастарда была выставлена на пике, воткнутой возле него, тело лежало внизу, а его знамя было брошено сверху, что было геральдическим символом крайнего осмеяния. Трубач по имени Орас, «тот, кто во время осады трубил в горн», был отправлен в Париж для мучительной публичной казни, это было ему наказанием за нанесение королю оскорблений, суть которых до наших дней не дошла. Луи де Гаст также был отвезен в Париж, где был казнен. Головы их, насаженные на пики, были выставлены на обозрение. Почти сразу же Генрих отправил в Лувр сто пленников, представлявших наибольшую ценность. Связанных по четыре человека, их предполагалось водным путем доставить в Нормандию, а затем в Англию, чтобы впоследствии получить выкуп. Через несколько дней туда же он переслал еще 150 человек. Как записал «Парижский Горожанин», вероятно, ставший очевидцем событий, они были скованы кандалами по двое, с ними «обращались, как со свиньями» и содержали на воде и черном хлебе. [224] Journal d'un Bourgeois de Paris, p. 170. От Жювеналя мы знаем, что всех их разбросали по разным тюрьмам Парижа, включая и Шатле, место с дурной славой и страшными воспоминаниями об Арманьяках. Специальной службы, которая бы взяла на себя их питание, не было и, по словам Жювеналя, многие из них умерли голодной смертью, некоторые прежде, чем умереть самим, зубами рвали мясо с тел своих товарищей. По всей видимости, стоили они немного. [225] Juvénal, op. cit., p. 563. С епископом Мо до отправки его в Англию обошлись немного лучше. Но [335] выкупа за него не дождались, поскольку епископ умер. Всего из тех, кто сдался, через Ла-манш было транспортировано 800 человек. Очевидно, что большинство из них так никогда не вернулись во Францию и закончили свои дни в полурабском существовании бесправных слуг. «Всем горожанам и тем, кто находился на рынке, надлежало отдать все ценности, которыми они владели», — говорит Жювеналь. С теми, кто ослушался, поступили по всей жестокости и все было передано в пользу короля Генриха. Но этого ему показалось мало. После того, как горожане потеряли все, что имели, многих из них вынудили выкупить свои же собственные дома. С помощью таких конфискаций король изъял у населения огромные суммы денег. «Слитки драгоценных металлов, украшения и другие всевозможные ценности, включая целую библиотеку, были на время размещены в специальных хранилищах в Мо. Там же были складированы доспехи, оружие и другая амуниция, которым предстояло ждать своего часа, когда пожалует монарх, пожелавший извлечь барыш из произведений изящных искусств».