Десмонд Сьюард - Генрих V

Трудно судить о Генрихе как о человеке. Существует общепринятое мнение, что его репутация основывается скорее на восхищении, чем на любви. Он безжалостно подчинял свои чувства стремлениям. И он говорил чистую правду, когда сказал, что останься герцог Кларенс в результате сражения под Боже жив, то был бы казнен за нарушение приказа. Нельзя, правда, отрицать и того, что все люди, которые с ним сотрудничали (за исключением лорда Скроупа), оставались преданными и королю, и его памяти. Но можно не сомневаться в том, что Генрих-полководец всегда брал верх над Генрихом-человеком.

Почитатели Генриха (а таковым является почти все англоговорящее население земного шара) все недостатки его характера приписывают тому, что он был «человеком позднего средневековья», а люди той эпохи были склонны к суеверию и насилию. Однако у этого аргумента имеется слабое место, поскольку существовал другой «человек позднего средневековья», ставший идеальным мерилом поступков короля. Речь идет о его последователе, правителе Ланкастерской Франции — его брате Бедфорде, который являлся регентом Руана и Парижа с 1422 до самой своей смерти в 1435 году. Он тоже «к сожалению, проливал кровь французов» и имел свой собственный Азенкур; в Вернейле в 1424 году он наголову разбил франко-шотландскую армию. Противник только убитыми потерял 7000 человек, 1000 из которых были людьми дофина. «Смелый, человечный и справедливый, — так сказал о нем Базен, — настолько, что его любили и французы, и нормандцы, жившие в [372] его части королевства». [283] Basin, pp. cit., Vol. I, p. 89. «Парижский Горожанин» расточает ему не меньше комплиментов: «Характер его был совсем не английский, ибо он вовсе не желал идти войной на кого бы то ни было, в то время, как англичане всегда жаждут воевать со своими соседями. По этой причине все они гибнут ужасной смертью». [284] Journal d'un Bourgeois de Paris, p. 320. Ни один из современных Генриху авторов не сказал того же о нем самом. Несомненно, новые его подданные, ставшие таковыми против собственного желания, боялись его и любви к нему, безусловно, не питали.

По циничному определению самого Генриха, «война без пожаров все равно, что колбаса без горчицы». Его вторжение и завоевательные походы были ненавистны не только зарождавшемуся французскому чувству самосознания, но и французскому населению. Ужас, который он внушал, был не только непростителен, но и незабываем. Ни один рассказ не в состоянии передать всей полноты душераздирающей истории о тех несчастьях и страданиях, которым он подверг французский народ. Несмотря на то, что Шекспир обожает свой героический персонаж, тем не менее, он видит бессердечную жестокость короля:

Даже Шекспир пошел на поводу у легенды. Но он не мог знать, что произошло во Франции. [373]

15 апреля 1450 года в Форминьи, шесть месяцев спустя после взятия Руана французами под командованием одного из ветеранов Азенкура, английская армия была уничтожена. В отчаянной попытке спасти осажденные в Нормандии гарнизоны, она только что пересекла Ла-Манш; по иронии судьбы английские стрелки были выстроены в том же боевом порядке, как и при Азенкуре. В июне пал Кан. В августе Уильям Пастон написал: «В ту же среду поступило сообщение, что мы потеряли Шербур, теперь во всей Нормандии у нас не осталось ни пяди земли». Солдаты короля Карла двинулись на завоевание Гиени. Эта операция завершилась к осени 1451 года. Бордо капитулировал в июне. Последняя попытка англичан вернуть герцогство закончилась [374] позорным поражением при Кастильоне в 1453 году. Единственной французской территорией, которая еще оставалась в руках англичан, был Кале и Нормандские острова.

Ненависть к заморским оккупантам объединила французские провинции, заставив их забыть о своих местных распрях. Возрождение французского духа началось с Жанны д'Арк, после молниеносного взлета которой англичане уже не смогли осуществить ни одного завоевания. В 1435 году союз с ними разорвал Филипп Бургундский, признавший королем Франции и своим верховным правителем Карла VII. С тех пор последовали военные и дипломатические неудачи англичан. Их оккупационный режим, несмотря на то, что объединенной Франции потребовалось еще пятнадцать лет, чтобы изгнать их, был обречен. Их поражению также способствовала полевая артиллерия Франции, включая их пушки и ружья, которые были примитивными, но все же превосходили английские луки.

Однако причиной их поражения стала не только военная техника. Сломало их по-настоящему отсутствие денег. Общий доход Генриха VI в тот период составлял всего 30000 фунтов стерлингов, в то время, как содержание только его двора обходилось в 24000 фунтов в год. Пагубная практика его отца одалживать деньги была продолжена, вследствие чего долг короны возрос до 400000 фунтов. Естественно, что наличных денег на ведение военных операций не было. Нечем было платить даже небольшим полевым частям, не на что было содержать гарнизоны. Задержки с выплатой служили причиной мятежей, дезертирств, дальнейших грабежей французского населения. Корабли королевского флота были распроданы, а те, что уцелели, догнивали на [375] своих стоянках. Большинство английских крепостей на французской территории пришли в такой упадок, что защищать их стало невозможно. Все это произошло вследствие того, что программа заморского вторжения и иноземных завоеваний была предпринята без соответствующей финансовой поддержки, а расходы на ее осуществление вышли за пределы английских ресурсов.

Когда французская собственность была утрачена, в Англии начались громкие протесты, сводившиеся к тому, чтобы продолжать рассматривать Нормандию в качестве английской территории, а город Руан в качестве такого же английского города, как и Бордо. Трое главных министров Генриха VI были растерзаны толпой. Королевство охватила разнузданная анархия. Во время войны во Франции высокородные вельможи, а также мелкопоместное нетитулованное дворянство стали высоко профессиональными воинами. Вернувшись домой, они, в случае необходимости, были готовы применить опасное, отточенное за границей мастерство в своей стране, а если надо, то и друг против друга. События, получившие впоследствии название Войны Роз, начались в 1455 году. Теперь уже английские ветераны сражались не против французов, а друг с другом. В 1461 году Генрих VI был свергнут и десять лет спустя злодейски убит, всего менее, чем на три недели пережив своего единственного сына, убитого в Тьюксбери. Так закончилась узурпация Ланкастеров.