Джон Уоллес-Хедрилл - Варварский Запад. Раннее Средневековье

То, что в период после смерти Альбоина положение и взгляды лангобардов стали стремительно меняться, было в значительной мере связано с великим папой Григорием I и св. Бенедиктом, учителем Григория. Эти два человека вместе внесли определяющий вклад в стабилизацию варварской Европы.

Св. Бенедикт известен нам только по краткому житию, составленному Григорием примерно через 45 лет после его смерти. Оно образует вторую книгу Диалогов последнего. Естественно, можно возразить, что, не имея в поддержку никаких свидетельств, подобное повествование может почти не содержать исторической правды. Мы вправе принимать его на веру или нет, как нам угодно. Ученые в основном отказались доверять ему.

Григорий говорит, что Бенедикт родился в зажиточной семье в провинции Нурсия. Можно заключить, что произошло это примерно в 480 году. Образование он получил в Риме. Подобно другим представителям своего поколения, он еще в молодости ощутил призвание к аскетической жизни, которую вел сначала в Субиако, недалеко от развалин дворца Нерона, а потом на огромной высоте Монте-Кассино, нависающей над дорогой из Рима в Неаполь. Каковы бы ни были его личные желания, он собрал вокруг себя значительное количество учеников; и именно ради наставления этих людей (а не по приказанию какого-либо папы) он в конце концов письменно изложил свой общинный устав, опирающийся на основополагающие принципы смирения, милосердия, послушания, постоянства места, нищеты и веры в Провидение, соблюдения которых он всегда требовал от своих соратников. Эти принципы не были новыми, так же, как и монашество не представляло собой нового образа жизни. Но заслугой Бенедикта стало их объединение. Великий монах — как и большинство его первых последователей, он так и не стал священником — был также чудотворцем. Это не только принесло ему славу при жизни, но стало частью арсенала его подражателей в последующие века. Чудотворение и культивация всего сверхъестественного принадлежали к числу самых стойких увлечений бенедиктинцев.

Устав св. Бенедикта сохранился в списке, сделанном в Аахене для Карла Великого с экземпляра, присланного ему Теодемаром, аббатом Монте-Кассино. Этот экземпляр непосредственно воспроизводил рукопись самого св. Бенедикта; и, следовательно, список

Карла Великого, по-видимому, представляет собой уникальный случай в области древних текстов — это копия, отделенная от оригинала-всего одним промежуточным звеном. А значит, мы с полным правом можем быть уверены в том, что именно было написано св. Бенедиктом.

В данной работе мы не имеем возможности подвергнуть этот устав сколько-нибудь подробному рассмотрению. В нашем случае интересен сам факт существования этого документа, с трудом находящий свои основания в прошлом, и в то же время отвечающий запросам новой варварской эпохи — аккурат между античностью и Средними веками. Об этом говорит даже язык; дело в том, что св. Бенедикт писал не на классической латыни, которой его могли обучить в Риме, а на вульгарной, то есть на языке его современников. Его устав был рассчитан на практическое применение.

Он предназначался для кеновитов, то есть монахов, которые в соответствии с уставом и под руководством отца, или аббата, живут общиной, будучи связаны с ней клятвой относительно постоянства места до самой смерти, в обители, отвечающей всем их потребностям. Вступление в подобную общину не обязательно было легким. Но это, в конечном итоге, не помешало распространению общин, следующих уставу св. Бенедикта, или какой-то его версии, по всей Западной Европе, тем самым как разрешая, так и порождая социальные проблемы, о которых будет более подробно рассказано в других частях этой книги.

Св. Бенедикт с большим искусством дал определение тому, как должны были строиться его общины, и каким образом им следовало проводить время. Он не ждал, что его монахи будут, подобно отцам-пустынникам, практиковать крайний аскетизм, напротив, они должны были вести размеренную жизнь одной семьей, наверное, похожей на лучшие римские фамилии прошлого, работая на земле и находясь под руководством аббата, положение которого не радикально отличалось от римского paterfamilias, хотя аббатом (Abbas), то есть «отцом», он был назван не из-за этого.

Устав разделял день монаха на уравновешивающие друг друга должным образом периоды ручного труда, чтения и присутствия на божественных службах. Все три эти составляющие понимались как части духовного целого, но лишь последняя было его сердцевиной и целью. Соблюдение четкой дисциплины было средством и никогда не превращалось в самоцель. Дисциплина строго упорядоченной общинной жизни делала возможным то, чего неизмеримо труднее добиться в миру,— беспрепятственное возношение хвалы Богу и молитву о спасении душ, следующих пути, проложенному Римской Церковью и описанному в ее законах. Главной целью св. Бенедикта было дать мужским общинам возможность осуществлять свой священный христианский долг с целеустремленностью, которой редко могло добиться епархиальное духовенство. Но его бы в содрогание привело известие о том, что однажды его монахи, теперь образованные и рукоположенные, станут противниками епархиального и мирского духовенства.

Св. Бенедикт умер в Монте-Кассино в марте 547 г. или вскоре после этого; там же он был и похоронен рядом со своей сестрой св. Схоластикой. На момент его смерти его уставу в Италии уже определенно следовали три общины, и, несомненно,, существовали и другие. Но через тридцать лет по Италии прокатились лангобарды, уничтожая все религиозные структуры. Известно, что на территории, контролировавшейся лангобардами, сохранился только один монастырь — св. Марка в Сполето. Некоторым монахам из Монте-Кассино удалось ускользнуть от ярости Зотто, герцога лангобардов, и достичь Рима, принеся с собой рукопись своего устава. Папский престол сохранил труд св. Бенедикта и обратил его на собственные нужды.

Главным действующим лицом в этом акте был папа Григорий, известный потомкам, но отнюдь не современникам, как Великий. То, что его авторитет при его жизни не был так высок, и то, что самое раннее его жизнеописание столь коротко, само по себе ничего не говорит [11] Лишь в работе монаха из Уитби, современника Беды, собраны воедино обрывки информации, которые ему удалось разыскать, с тем, чтобы результат этого труда можно было использовать в ходе ежегодного празднования памяти св. Григория в его монастыре. . Тем не менее остается фактом, что короткое упоминание о его жизненном пути, вставленное в конце седьмого века в Liber Pontificalis (бесценная серия полуофициальных жизнеописаний пап), имеет мало общего с тем образом, который позволяют нарисовать его собственные произведения, и еще менее с тем портретом, который предпочитали воспроизводить средневековые биографы (особенно английские). С уверенностью можно сказать одно — этот бескомпромиссный папа возбудил против себя ненависть, отзвуками которой являются и сдержанное упоминание в Liber Pontificalis, и предание о том, что после его смерти толпа хотела сжечь его библиотеку. Однако в действительности достижений Григория не может быть сомнений. Его деятельность и труды говорят сами за себя и не нуждаются в помощи биографов. Они представляют нам первого великого папу средневековья, ученика одновременно и св. Бенедикта, и св. Августина.