Айзек Азимов - История США от глубокой древности до 1918 года

Но даже после этого Джефферсон Дэвис отказывался признавать, что война проиграна и что Конфедерация должна согласиться с условиями капитуляции. 31 января 1865 года он назначил Ли главнокомандующим армией конфедератов, и действительно, пока Ли оставался на посту, войну нельзя было считать законченной.

Итак, Линкольн готовился к своей второй инаугурации 4 марта 1865 года, в то время как огонь еще не закончившейся войны продолжал слабо тлеть и Ли, нанесший огромные потери Союзу и являвшийся величайшим из воинов со времен Ганнибала, все еще оставался непобежденным.

По мере приближения к концу войны Линкольн не выражал ни ликования, ни триумфа по поводу поверженного врага, который до этого так замечательно сражался. Линкольн — несомненно, величайший американец из всех живших на земле — вместо этого говорил о людях, которые перестали быть врагами в тот момент, когда замолчали орудия, и снова стали братьями-американцами. Он закончил свою инаугурационную речь словами, которые продолжали тему его геттисбергского выступления: «Не тая в сердце злобу и испытывая ко всем одно лишь милосердие, с непоколебимой верой в добро, данной нам Богом, давайте и дальше стремиться к тому, чтобы довести до конца начатое нами дело, перевязать раны нации, позаботиться о тех, кто пережил эту войну, о вдовах и сиротах, и сделать все, что может помочь нам достичь и сохранить справедливый и длительный мир внутри страны и со всеми другими нациями».

Таящая на глазах армия Ли, в которой было всего 54 000 человек, не могла долго удерживать город Петерсберг, отражая ожесточенные и неутомимые атаки Гранта, чья армия составляла на тот момент уже 115 000 человек. Грант методично долбил в одно и то же место.

1 апреля 1865 года Ли решился на последнюю атаку, и когда она захлебнулась, он принял решение оставить город и присоединиться к армии Джонстона, которая находилась в штате Северная Каролина, Вместе они еще могли как-то сопротивляться.

2 апреля Ли вывел свои войска из города Петерсберг и города Ричмонд. Правительство Конфедерации тоже покинуло столицу [111] 5 апреля Линкольн прибыл в город Ричмонд и прошелся по городу, за который так долго сражалась армия Союза. . Грант организовал преследование, но его целью было не уничтожить Ли в бою, а держаться между ним и Джонстоном, пока Ли и его солдаты уже не смогут дальше двигаться.

И ему это удалось. 9 апреля Ли вместе со своей армией, уменьшившейся за это время до 30 000 человек, которые умирали от голода и больше не могли сделать ни шагу, сдался Гранту в Аппоматтокс Корт Хаус, в шестидесяти пяти милях западнее города Петерсберг. Джонстон сдался Шерману 18 апреля, и после этого оставшиеся на территории Конфедерации вооруженные подразделения в течение весны тоже сложили оружие. Войска Конфедерации, оставшиеся на западе штата Миссисипи, капитулировали 26 мая, хотя город Гальвестон в штате Техас не сдавался до 2 июня.

Гражданская война закончилась, но желания мстить ни у кого не было. Не было ни судов, ни трибуналов, ни наказаний. Условия капитуляции были мягкими, в соответствии с высказанной Линкольном во второй инаугурационной речи позицией.

Смертей и сражений было и так предостаточно. Говорят, в целом потери составили около миллиона человек — это была самая кровопролитная война, пережитая страной до настоящего времени, особенно если учесть то количество населения, которое проживало тогда в Соединенных Штатах.

Но 14 апреля 1865 года ко всем этим жертвам добавилась еще одна — самая трагичная из всех.

Когда до города Вашингтон дошла новость о капитуляции Ли и люди поняли, что, за исключением мелких деталей, война закончилась, город погрузился в состояние всеобщего возбуждения и эйфории. Линкольн, сбросив с плеч этот тяжелый груз, решил посмотреть в тот вечер спектакль в театре Форда.

В этом театре был актер, который, хорошо ориентируясь внутри, мог беспрепятственно входить и выходить из него незамеченным. Это был Джон Уилкс Бут (род. 26 августа 1838 года около Бел Эйр, Мэриленд), член прославленной театральной семьи и единственный член труппы, который симпатизировал конфедератам, хотя во время войны он гастролировал с театром по территории Союза.

Бут не мог смириться с поражением Конфедерации. Виня в этом поражении Линкольна (и это была правда), он, видимо, решил, что сможет изменить ситуацию, убив президента, даже несмотря на то, что война уже кончилась.

Агенты секретной службы, которые должны были наблюдать за ложей Линкольна, наблюдали вместо этого за спектаклем. Бут вошел в ложу, выстрелил в президента и спрыгнул вниз, на сцену, сломав при этом лодыжку. Размахивая ножом, он закричал: «Sic semper tyrannis» («Так всегда будет с тиранами») — слова, которые являются девизом штата Виргиния. После этого ему удалось скрыться. Его преследовали и, наконец, догнали. 26 октября его застрелили в сарае около Боулинг Грин, штат Виргиния, в шестидесяти пяти милях южнее города Вашингтон.

Но это уже было неважно. Что могла изменить ничтожная жизнь Бута? Утром 15 октября в 7.22 утра Линкольн умер. Это был первый президент, на которого было совершено покушение. Министр обороны Стэнтон прошептал: «Теперь он принадлежит вечности».

Линкольн умер, добившись победы. И Союз был спасен исключительно благодаря его несгибаемой воле и мудрости. Всю страну сразу после ликования охватила скорбь.

Уолт Уитмэн (род. 13 мая 1819 года в Вест Хиллс, Лонг-Айленд, штат Нью-Йорк), описал это горе в первых строчках стихотворения «О, Капитан! Мой Капитан!»:

Однако покушение на Линкольна было не личной трагедией, а ужасной потерей для всех Соединенных Штатов и, более всего, для тех штатов, которые остались на месте исчезнувших Конфедеративных Штатов Америки. Благодаря своему огромному авторитету Линкольн, наверное, смог бы удержать в рамках радикальных республиканцев, которые преобладали в конгрессе. Может быть, ему и удалось бы установить тот благородный мир, о котором он говорил, и залечить раны войны до окончания своего второго срока.

Но теперь вместо него президентом стал Эндрю Джексон. Он был хорошим человеком и делал все, что было в его силах, но у него не было тех талантов, которых требовало то время, и страна постепенно погружалась в десятилетие озлобленности и коррупции, почти такое же страшное время, как и сама война, оставив после себя наследие, которое и по сей день не дает нам спокойно жить.