Андреас Зегер - «Гестапо-Мюллер». Карьера кабинетного преступника

Если объективно рассматривать развитие карьеры Мюллера, то оно не является скачкообразным, а наоборот, принимая во внимание взваленную им на себя работу, протекает довольно медленно: 1929 г. — секретарь полиции, после 10 лет! 1.05.1933 г. — старший секретарь, после 4 лет, до 1935 г. инспектор (?), с 1935 по 1938 г. — старший инспектор.

С образованием государственного полицейского управления Берлина, как главной инстанции под руководством Гейдриха, стало ясно, что Мюллер будет переведен на службу в рейх, поскольку он «врос» в свои задания. При рассмотрении должностных обязанностей в рейхе и кадрового плана министерства считалось естественным, что Мюллер был сразу переведен в руководящие криминалисты — необходимые экзамены были у него сданы — он уже являлся старшим государственным чиновником и советником по криминалистике. Сравнивая сферу деятельности Мюллера и других служащих рейха, имея в виду продвижение по служебной лестнице, можно сказать, что Мюллер «плелся в конце». При этом не нужно забывать, что Гейдрих учитывал точку зрения партийного аппарата и аппарата СД, которым Мюллер не угодил, так как в течение многих лет собирал компромат на членов партии в связи с превышением ими полномочий или совершением других правонарушений.

В такие тонкости никогда не были посвящены посторонние. Последующие годы принесли Мюллеру — всегда в соответствии с занимаемой должностью и выполняемыми заданиями — повышение до высшего государственного чиновника и советника по криминалистике, как это было в крупных городах со всеми руководителями отделов по криминалистике, до начальника криминальной полиции рейха, как и шефу управления криминальной полиции Небе, ответственному за второе направление в деятельности — полицию безопасности (= государственная полиция + криминальная полиция). Принимая во внимание звания руководителей региональных служб в рейхе — старшие государственные советники, высшие государственные советники, регирунгсдиректора — было необходимо повышать по службе таких людей как Мюллер, исходя из выполняемых ими функций.

Процесс милитаризации и стандартизации общественной жизни охватил и полицейский аппарат. К этому необходимо добавить, что полиция по охране правопорядка позаботилась о большом количестве руководящих должностей. Для восстановления справедливости полиции безопасности были предоставлены руководящие офицерские должности (начиная с полковника). Как шефу отдела Мюллеру соответствовал в полиции по охране правопорядка сначала чин генерал-майора, а затем — генерал-лейтенанта. Продвижение по служебной лестнице сопровождалось присвоением чина в СС в соответствии с субординацией.

Ознакомившись с изложенными фактами, любой объективный наблюдатель увидит в карьере Мюллера не результат заслуг фанатика перед партией, а присущее служащему добросовестное ведение дел, что способствовало его продвижению.

Мюллер был умным, способным человеком, невероятно трудолюбивым. Это вовремя заметило его руководство и стало назначать Мюллера на все более ответственные должности. Правда, не обошлось без нареканий от партии и СД, а также от служащих-подчиненных, недовольных тем, что на руководящей должности находился человек, не состоявший в партии, а позже не являвшийся «почетным членом». Характер Мюллера проявлялся в его рассуждениях об обязанностях, о приказах и их выполнении. Сразу после школьной скамьи во время первой мировой войны Мюллер «встал под знамена», как тогда говорили, и, будучи технически развитым и мужественным молодым человеком, записался в летную группу, стал летчиком и получил железный крест первой степени, который ему явно не подарили. Он привнес в свою гражданскую жизнь солдатскую выправку и накопленный военный опыт.

Особенностью его характера было поразительное чувство ответственности, не позволявшее ему избегать опасности, особенно в войне против большевизма, что доказало его поведение в последние дни рейха. Он учился послушанию, которое необходимо во все времена и во всех общественных учреждениях. Несмотря на требуемое начальством беспрекословное повиновение, он, используя убедительные аргументы, смог многое предотвратить, о чем общественность так никогда и не узнала. При этом у него хватало мужества сказать своему начальству слова, основанные на принципах человечности и справедливости. Если он не мог добиться приема у руководства, то это не его вина, поскольку его должность в то время была слишком незначительной, и большое внимание уделялось строгому выполнению приказа. Нельзя не отметить тот факт, что для человека, занимающего такую должность в управлении полиции, было небезопасным вызывать подозрение в саботаже или сочувствии к противнику, отсрочивать выполнение высочайших приказов, и которому необходимо было постоянно рапортовать верхушке власти об их исполнении. Всегда имея возможность применить формулировку «действия, направленные на разложение вооруженных сил», СС и полиция постоянно находились под рукой главным образом потому, что имя их руководителя было Гиммлер.

Мюллер попал на руководящую должность благодаря своему профессиональному прилежанию и организаторским способностям. Он был начальником и другом одновременно, но все в свое время. До сих пор неизвестно, скольких людей он выручил, как часто он заступался перед высоким руководством за своих подчиненных, а также за арестованных, если была возможность что-либо сделать.

Я вспоминаю один случай: Гиммлер приказал высадить солдата-охранника СС из курьерского поезда и приговорил его к четырем неделям заключения в темном карцере за то, что солдат заснул во время поездки. Мюллер достал свидетельство окулиста, в котором говорилось, что при долгом нахождении в темноте у солдата может развиться глазная болезнь. После вмешательства Мюллера наказание было заменено обычным арестом.

Мюллер никогда не действовал из «фанатической преданности фюреру», как говорили в третьем рейхе, он действовал, как считал необходимым, в соответствии со своими профессиональными обязанностями и занимаемой должностью, которую он однажды получил и оставить которую он не считал возможным, это было бы для него равносильно предательству и трусости. Необходимо понимать, что высшее руководство в связи с ухудшением положения на фронтах вело себя все ожесточенней и непредсказуемей, что очень тревожило Мюллера. Следует также отметить, что Мюллер не может являться ответственным за положение дел в концлагерях, поскольку лагеря подчинялись Гиммлеру и Полю.

В заключение я хотел бы сказать, что характер Мюллера нужно рассматривать со времен его становления в первой мировой войне и далее, учитывая все возраставшую угрозу большевизма, борьбе с которым он посвятил всю свою жизнь.