Пауль Карель - Выжженная Земля

Среди бумаг в архиве Рудольштадта снова и снова вставал вопрос: почему целая дивизия сгинула так быстро и так ужасно?

Почему русские смели с поля боя так много отважных, опытных, стойких дивизий и за сорок восемь часов ввергли группу армий «Центр» в абсолютную катастрофу?

Задавать эти вопросы — значит, искать факторы, стоящие за советской победой. Может быть, их огромное численное превосходство? Однако немецкий фронт на Востоке часто успешно противостоял численно превосходящему противнику. Может быть, мощь советской артиллерии? Но в этом нет ничего нового, и конечно же не здесь причина катастрофы, немецкие дивизии не единожды сталкивались с такой плотностью артиллерийского огня. Решающий фактор состоял совершенно в другом — не в оглушающем численном превосходстве и великолепном вооружении Красной Армии, а прежде всего в появлении превосходящих красных воздушных сил, они решающим образом изменили баланс сил. Советское превосходство в воздухе явилось самым неприятным сюрпризом для немецких войск на Востоке. Долголетний немецкий контроль за небом над полями сражений в России неожиданно закончился. Воздушные силы союзников очистили русское небо. Не кто иной, как западные союзники! Через первые сорок восемь часов вторжения во Францию стало ясно, что исход событий на Западе зависит от того, будет ли положен конец господству Эйзенхауэра в воздухе. Это господство парализовало все контратаки немецких танковых войск: самолеты разбили моторизованные дивизии, когда те только направлялись к побережью; оно пошатнуло «Атлантический вал» и сверху вывело гитлеровскую европейскую крепость из боя. Герман Геринг не предусматривал подобного поворота событий. Поэтому в первые дни июня 1944 года Гитлеру ничего не оставалось, как совершенно лишить свой Восточный фронт всех эскадрилий люфтваффе и перебросить их на Запад.

22 июня, когда началось советское наступление, 6-й воздушный флот имел, как уже говорилось выше, только сорок истребителей. Сорок истребителей против пяти советских воздушных армий в составе семи тысяч боевых самолетов. Разумеется, люфтваффе спешно перебросили на угрожаемый участок фронта все остававшиеся на Востоке машины, но это была лишь капля в море. Поражение в воздухе было абсолютным. На Западе немецких эскадрилий не хватило, чтобы бросить вызов господству Эйзенхауэра в воздухе, и на Востоке немецкие войска в решающий момент оказались без крыши, без помощи, которая в современной войне составляет жизненно важную необходимость. Таким образом противник получил контроль в небе, что и явилось решающим фактором катастрофического поражения группы армий «Центр».

Решающая роль воздушных сил в наземных операциях с полной очевидностью проявилась на центре советского наступления, в полосе немецкой 4-й армии. Там генерал армии Захаров повел свой 2-й Белорусский на последние немецкие позиции на Днепре. Главный удар русских наносился через Днепр на Могилев. Здесь тоже советской группе армий в составе трех армий и воздушной флотилии противостояла одна немецкая армия. Другими словами, двадцать две советские стрелковые дивизии и четыре отдельные танковые и механизированные бригады выстроились против десяти немецких дивизий, среди которых, правда, были такие отборные соединения, как 78-я штурмовая дивизия, 18-я мотопехотная дивизия и 12-я пехотная дивизия.

Баланс, разумеется, был рискованным, но ни в коем случае не катастрофическим. Хотя безусловным недостатком, конечно, являлся тот факт, что как раз накануне советского наступления было произведено несколько изменений в высшем немецком командовании. Генерал Типпельскирх принял командование 4-й армией после Клюге только на первой неделе июня; его 12-й корпус перешел к генерал-лейтенанту Винценцу Мюллеру. Поменялось также командование в 35 и 41 -м корпусах после смещения генералов Визе и Видлинга, соответственно последовали изменения в дивизиях. Это никак не повышало боевого настроя в войсках. Хуже всего, что ответственность за центральный участок группы армий, с Оршей и укрепленным Могилевом, доверили новому командующему, который еще никогда не командовал армией. А у него к тому же была особенно сложная задача: он получил приказ при любых обстоятельствах удержать позицию на Днепре, которая, как шпилька, впивалась в тело противника. Правда, Типпельскирх располагал поддержкой двух бригад штурмовых орудий и одного танкового батальона. Значительная сила — но недостаточная, чтобы компенсировать слабость немецких позиций.

Маршал Жуков понимал, что немецкая 4-я армия будет особенно крепким орешком. По этой причине он использовал 4-ю воздушную армию маршала Вершинина преимущественно в этом секторе. Воздушным силам предстояло побить козыри Типпельскирха, и они справились прекрасно. Вершинин тщательно разведал оборонительные укрепления 4-й армии на глубину более тридцати километров, в частности немецкие огневые точки.

Одновременно с первой волной пехоты Захарова появились советские штурмовики. Они разбомбили немецкие позиции, из пулеметов расчистили все подходы, пушками пробуравили бункеры командных пунктов, точечными бомбардировками разрушили мосты, ковровыми — ликвидировали минные поля и проволочные заграждения. И затем немцы увидели нечто для себя новое — над полем сражения на низкой высоте летели специальные самолеты, атакуя ошеломленные немецкие штурмовые орудия. Это была методика Руделя. Маршал Вершинин учредил для таких целей особые воздушные дивизии поддержки сухопутных войск. Русские опять оказались способными учениками. Против красных соколов не было защиты, ни одного немецкого истребителя.

Однако козырным тузом противника явилась воздушная операция против немецкой артиллерии, она стала решающей фазой сражения между Днепром и Березиной. Вследствие недостаточности боевой мощи немецкой пехоты и нехватки танков артиллерия превратилась в основу немецкой обороны. Для усиления противотанковой обороны многие орудия были размещены на передовых склонах или открытых позициях. Группа армий, армии и корпуса рассчитывали на решающее слово артиллеристов в отражении опасных атак советских танковых корпусов и механизированных бригад. Советское Верховное Главнокомандование вовремя разгадало эту тактику или, возможно, было проинформировано о ней своими секретными службами. В любом случае красные воздушные силы рассчитали верно.

Посредством хорошо подготовленных воздушных ударов русским удалось уничтожить предварительно разведанные или быстро засеченные позиции немецкой артиллерии. Хребет немецкой обороны был сломан. Что могла сделать немецкая пехота против моторизованного или механизированного противника! Та же дилемма возникла на западе. Советские самолеты поддержки наземных сил разбомбили отступающие колонны немецких тыловых служб и резервных частей на мостах и дорожных развязках. Эффект был страшный, на дорогах возник хаос: невозможно ни вывести часть, ни двигаться дальше. Столкнувшись с господством противника в воздухе, немецкие дивизии оказались в безнадежном положении и вследствие беззащитности зачастую впадали в панику. Немецкое командование не могло справиться с ситуацией.