Джон Робертс - Мировая история

При всех их удачах и провалах императоры династии Хань продемонстрировали невиданную до них управленческую хватку. Их власть распространялась практически на всю территорию нынешнего Китая, в том числе на Южную Маньчжурию, а также на некоторые области Северной Кореи и Юго-Восточной Азии. В расцвете сил они правили империей, не уступающей по размеру современной им Римской империи. Они развивали энергичные отношения с Центральной Азией и в огромной степени расширили сеть торговых связей в южном направлении. При этом они обходились с обеими этими областями весьма умело, располагая тактическим превосходством, обеспеченным их армии с принятием на вооружение нового арбалета. Этот тип оружия изобрели, предположительно, где-то вскоре после 200 года до н. э. Оно отличалось большей дальностью и точностью поражения, чем луки варваров, которым еще долго пришлось ломать голову над изготовлением необходимого для арбалета бронзового замка. Этот арбалет считается последним крупным достижением китайской военной техники перед тем, как появился порох.

На территории Монголии в начале правления династии Хань обитали племена хунну, из которых вышли легендарные гунны. Циньские правители стремились обезопасить свои приграничные вотчины через соединение разрозненных уже имевшихся земляных укреплений в новую Великую Китайскую стену, совершенствовать защитные свойства которой предстояло грядущим поколениям китайцев. Императоры династии Хань предприняли наступление, изгнали хунну из пустыни Гоби на север и затем перехватили контроль над караванными путями Центральной Азии, отправив в I веке до н. э. свои войска далеко на запад, в Кашгарию. Один китайский военачальник в 97 году н. э. совсем близко подошел к Каспийскому морю. Императоры династии Хань даже заставили платить дань народность кушара, собственные вотчины которой простирались по обе стороны Памирских гор. На юге они заняли побережье до самого Тонкинского залива; их сюзеренитет признали в Аннаме (Вьетнаме), и с тех пор китайские государственные деятели считали Индокитай своей бесспорной сферой влияния. На северо-востоке они проникли на территорию Кореи. Все эти военные достижения тем не менее официально договорами не закреплялись.

По попыткам ознакомительных дипломатических встреч с Римом во времена династии Хань можно предположить, что в результате экспансии у Китая появилось намного больше контактов с остальным миром. До XV века н. э. общение с дальними странами шло вдоль сухопутных маршрутов, и помимо шелковых путей, которые на постоянной основе связывали китайцев с Ближним Востоком (караваны отправлялись на запад с шелком приблизительно с 100 года до н. э.), власти Китая при династии Хань постепенно развивали более сложный обмен со своими кочевыми соседями. Иногда эти обмены осуществлялись под предлогом отношений данников и господ, выражавшихся в виде взаимных даров, иногда они воплощались в форме монополий, учрежденных семьями купцов. Но вдоль великих караванных путей шла не одна только торговля. Вдоль тех же троп происходил обмен представлениями, верованиями и художественным вдохновением. И по ним с Китаем периода заката династии Хань наладились постоянные контакты с иранским и индийским мирами, осуществлявшиеся через государства, образованные говорящими на персидском языке согдийцами, в обход Самарканда и Бухары и, прежде всего, через империю кушанов, в I и II веках н. э. простиравшуюся от нынешнего Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР до Центральной Индии. Буддизм, ставший одним из главных вероисповеданий Китая, пришел по путям, проложенным именно кушанами.

Контактами с Центральной Азией можно объяснить появление одного из самых удивительных творений китайского классического искусства в виде грандиозной серии бронзовых лошадей, найденных в захоронениях на территории городского округа Увэй северной провинции Ганьсу, что в 1200 километрах к западу от столицы империи Хань. Мастерам бронзовой скульптуры эпохи Хань принадлежит множество прекрасных произведений; они откровенно покончили с китайской традицией, на что не решились гончары той же эпохи, которые продемонстрировали приверженность устоявшимся формам прошлого. Хотя на некотором уровне глиняная посуда эпохи Хань являет образцы воплощения в художественной форме темы повседневной жизни простых китайцев в виде набора крошечных фигурок крестьянских семей и их домашнего скота.

В империи династии Хань развилась блистательная культура, нашедшая художественное отображение в просторных, роскошных дворцах, к несчастью построенных в основном из дерева, так что со временем они исчезли, как и большая часть коллекций картин на шелке времен династии Хань. Однако литературные произведения, созданные во время этой династии, дают нам наглядное представление о том, как выглядели тогда города: столица Лоян занимала территорию площадью целых 10 квадратных километров, застроенных вдоль меридиональной оси. В центре столицы располагались два гигантских дворцовых комплекса, соединенных величественным крытым переходом. На протяжении всей эпохи Хань продолжалась стремительная урбанизация, сопровождавшаяся развитием художественного искусства и ремесел высокой квалификации. Китайский вышитый шелк служил предметом восхищения повсюду, куда груженные им караваны могли дойти, и даже притом, что от древесины и ткани теперь уже ничего не осталось, до нас все-таки дошли их внушительные бронзовые скульптуры и необыкновенные похоронные атрибуты, изготовленные из нефрита. Все эти произведения служат свидетельством великих художественных достижений древних китайцев.

Практически вся эта культурная столица подверглась разграблению или разрушению в течение IV и V веков, когда варвары вернулись на китайскую границу. Утратив в конечном счете способность обеспечить неприкосновенность границ Китая своими собственными силами, преемники императоров династии Хань вернулись к политике привлечения для их защиты некоторых племен, напиравших снаружи, в расчете использовать их военную мощь в своих интересах. В результате возникли проблемы отношений между вновь прибывшими варварами и многими теми переселенцами, которые теперь считали себя китайцами. С крахом государства династии Хань и в период возникшей затем междоусобной распри соотношение сил между группами в Центральной Азии и китайцами изменилось, и в последующие века наблюдалось появление между Европой и Восточной Азией новых политических центров. Для большинства народа, жившего в империи Хань, наступил период печали и отчаяния. Поэт Цао Чжи описал осажденную столицу Восточной Хань так: