Джон Робертс - Мировая история

К 1600 году в ходе поиска этого перехода удалось исследовать обширные районы, но к северу от Флориды штата Виргиния появилось только одно (неудачное) поселение – Роанок. Англичане не располагали достаточной мощью, а французы отвлеклись на другие дела, чтобы достичь большего. С наступлением XVII века пришло время более напряженных, лучше организованных и щедрее финансировавшихся усилий по освоению новых земель, открытию возможностей для возделывания ряда важных сельскохозяйственных культур на американском материке, ряда политических изменений в Англии, благоприятных для переселения британских подданных и превращения Англии в великую морскую державу. Между этими событиями произошло революционное преобразование Атлантической приморской полосы. Эта дикая местность, в 1600 году заселенная немногочисленными индейцами, сто лет спустя превратилась в важный центр цивилизации. Во многих местах европейские поселенцы продвинулись внутрь материка до самой гряды Аллеганских гор. Между тем французы установили череду постов вдоль долины Святого Лаврентия и Великих озер. В этом огромном районе в виде прямого угла поселений проживало около полумиллиона белых людей, главным образом британского и французского происхождения.

Испанцы выдвигали притязания на всю Северную Америку, но их давно оспаривали англичане на том основании, что «предписание без обладания вексельным поручительством – ничто». Искатели приключений Елизаветинской эпохи исследовали большую часть побережья и в честь своей королевы всю территорию к северу от 30-й широты назвали Виргинией. В 1606 году Яков I одной из компаний Виргинии предоставил привилегию на учреждение колоний. Так выглядело формальное начало; дела компании в скором времени потребовали пересмотра ее структуры, и ей принадлежали многочисленные убыточные предприятия, но в 1607 году учредили первое английское поселение в Джеймстауне, которому предстояла долгая жизнь, на территории современного штата Виргиния. Его жителям только вначале достались большие испытания, но к 1620 году его «голодное время» ушло в далекое прошлое, и наступил период процветания.

В 1608 году, или через год после основания Джеймстауна, французский исследователь Самуэль де Шамплен построил небольшой форт в Квебеке. На ближайшее будущее эта французская колония представлялась настолько ненадежной, что продовольствие для ее обитателей приходилось доставлять из Франции, но с нее-то и началось заселение Канады европейцами. Наконец, в 1609 году голландцы снарядили экспедицию английского исследователя Генри Хадсона (Гудзона) на поиск северо-восточного перехода в Азию. Потерпев неудачу, он прошел весь путь вокруг материка и двинулся поперек Атлантики в поисках северо-западного перехода. Вместо перехода Хадсон открыл реку, носящую теперь его имя, и тем самым обозначил предварительное притязание голландцев на открытые им земли. Через несколько лет вдоль этой реки на Манхэттене и на Лонг-Айленде появились голландские поселения.

Первенство в освоении Америки принадлежало англичанам, и они его удерживали. Они преуспевали по двум причинам. Первая заключалась в технике, которую они применили первыми и пользовались ею успешнее всех: они перевозили в Новый Свет целые общины с мужчинами, женщинами и детьми. Переселенцы с Британских островов основывали сельскохозяйственные колонии, возделывали землю своим трудом и в скором времени приобрели самостоятельность от родины в собственном жизнеобеспечении. Второй следует назвать открытие табака, превратившегося в главный товар сначала для Виргинии и затем для Мериленда, то есть колонии, заселение которой началось в 1634 году. Дальше на север выживание колоний обеспечивалось наличием земель, доступных обработке европейскими методами; притом что интерес к этой области изначально возник из-за наличия перспективы торговли мехами и развития рыбного промысла, там в скором времени появился небольшой излишек зерна для вывоза за рубеж. Там открывалась привлекательная перспектива для безземельных англичан, живших в стране, в начале XVII века многими считавшейся перенаселенной. В 1630-х годах в «Новую Англию» перебралось приблизительно 20 тысяч подданных британской короны.

Еще одной отличительной особенностью колоний Новой Англии следует назвать привязанность их населения к религиозному инакомыслию и кальвинистскому протестантству. Никакая Реформация их не коснулась. Несмотря на то что жителями данных поселений двигали обычные экономические побуждения, ведущая роль среди переселенцев, прибывших в Массачусетс в 1630-х годах, принадлежала мужчинам, связанным с пуританским крылом английского протестантства, что принесло плоды в группе колоний, конституции которых отличались по форме от теократической олигархии до демократии. Хотя иногда их возглавляли представители английского мелкопоместного дворянства, северяне охотнее, чем обитатели южных колоний, избавлялись от комплексов, связанных с радикальным отходом от английских социально-политических традиций, и религиозное бунтарство послужило им точно так же, как условия, в которых им приходилось выживать. На всем протяжении английских конституционных бед середины столетия в какие-то моменты даже казалось, что колонии Новой Англии уходят из-под контроля британской короны навсегда, но этого не случилось.

После того как голландские поселения там, где впоследствии образовался штат Нью-Йорк, достались англичанам, североамериканское побережье в 1700 году от севера Флориды до реки Кеннебек преобразовалось в двенадцать колоний (тринадцатая – Джорджия – появилась в 1732 году), в которых проживало около 400 тысяч европейцев и приблизительно раз в десять меньше африканских рабов. Дальше на север лежала все еще спорная территория, а затем земли, однозначно принадлежавшие французам. На них колонисты встречались намного реже, чем на землях английских поселений. В Северной Америке можно было насчитать всего лишь 15 тысяч французов, и им не досталось той выгоды, какую извлекли английские колонии из переселения крупных общин. Многие колонисты занимались охотой и промыслом зверя с помощью капканов, служили миссионерами и землепроходцами на пространстве, растянувшемся по всей длине реки Святого Лаврентия, в районе Великих озер и даже за его пределами. Новая Франция на карте занимала огромную область, но за пределами долины реки Святого Лаврентия и Квебека она выглядела всего лишь как россыпь стратегически и коммерчески важных фортов и факторий.

Плотность поселений тоже служила не единственным различием между французскими и английскими зонами колонизации. За положением дел в Новой Франции пристально следили из метрополии; после 1663 года от структуры товарищества отказались в пользу прямого королевского правления и управление в Канаде по совету интенданта поручили французскому губернатору практически точно так же, как французскими провинциями управляли на родине. Никакой свободы вероисповедания не предусматривалось; церковь в Канаде пользовалась полной монополией, и ее служители занимались миссионерской деятельностью. Ее история полна славных примеров храбрости и мученичества, а также яростной непримиримости. Все фермы заселенной территории объединялись в сеньории (поместья), и с помощью такой административной единицы достигалась определенная самостоятельность органов местного управления. Формы общественной организации французских колоний в Америке воспроизводили общественные формы Старого Света в большей степени, чем это было в английских колониях, вплоть до учреждения дворянства с канадскими титулами.