Джон Робертс - Мировая история

Большие надежды сначала проснулись среди арабов многих стран в связи с революцией в Египте, в ходе которой там в конечном счете появился молодой полководец по имени Джамаль Абдель Насер. Какое-то время он казался человеком, способным объединить арабский мир в борьбе с Израилем и открыть путь к социальным переменам. В 1954 году он возглавил группу военнослужащих, которая свергла египетскую монархию за два года до того. Египетские националисты на протяжении многих десятилетий находили главного врага и козла отпущения в британцах, все еще державших гарнизоны в зоне Суэцкого канала, а теперь обвинявшихся за их участие в учреждении Израиля. Британское правительство, со своей стороны, прилагало все усилия, чтобы поддерживать созидательное сотрудничество с правителями арабских государств, движимое при этом страхом перед советским влиянием в регионе, все еще считавшемся крайне важным с точки зрения британских транспортных путей и нефтяных поставок. Ближний Восток (по иронии судьбы, если вспомнить, что впервые привело сюда когда-то британцев) не потерял своей стратегической привлекательности для британцев, даже после вывода их войск из Индии.

Напомним, что в то время мощные антизападные течения омывали арабский мир повсеместно. В 1951 году заговорщики убили короля Иордании; чтобы не повторить судьбу предшественника, его преемнику пришлось продемонстрировать разрыв прежних связей с Великобританией. Дальше на западе французы, которым вскоре после войны пришлось признать полную независимость Марокко и Туниса, столкнулись с проблемами, к 1954 году преобретшими форму алжирского национального восстания, в скором времени обернувшегося полномасштабной войной; ни одно французское правительство не могло просто так оставить Алжир, где обосновалось больше миллиона поселенцев европейского происхождения. Кроме того, в Сахаре как раз обнаружили месторождения нефти. В таком политическом контексте возбуждения арабского мира массовой привлекательностью обладали призывы Насера к социальной реформе и национализму. Его враждебность к Израилю ни у кого не вызывала сомнений, а в скором времени ему поставили в заслугу заключение соглашения с Великобританией о выводе иноземной базы с Суэцкого перешейка. Американцы, все яснее осознававшие советскую угрозу для своих интересов на Ближнем Востоке, смотрели на египетского предводителя с одобрением, как на борца с колониализмом и своего потенциального клиента.

Прошло совсем немного времени, и он утратил для американцев былую привлекательность. Большое раздражение в Вашингтоне вызывали партизанские вылазки на земли Израиля с египетской территории, где находились крупнейшие лагеря палестинских беженцев. В 1950 году британцы, французы и американцы уже предупредили о том, что собираются предоставлять только ограниченные партии оружия ближневосточным государствам и только на таких условиях, чтобы сохранять равновесие в вооружении между Израилем и арабами. Когда Насер заключил сделку на поставку оружия с Чехословакией под залог будущего урожая хлопка и правительство Египта признало коммунистический Китай, отношение к нему на Западе кардинально изменилось. Демонстрация неудовольствия американцев и британцев вылилась в отказ от предложенного было финансирования одного из заветных проектов внутреннего развития, то есть возведения высокой плотины на Ниле. В отместку Насер национализировал активы частной компании, которой принадлежал Суэцкий канал, находившийся в ее же распоряжении, под тем предлогом, что все доходы от эксплуатации данного канала должны пойти на финансирование задуманной плотины; тут он наступил на любимую мозоль британского льва. Правители традиционных арабских государств начинали искоса поглядывать на Насера как на революционного радикала. Британский премьер-министр Энтони Иден тоже отличался некоей ложной одержимостью, которая заставила его увидеть в Насере нового Гитлера, что требовалось проверить прежде, чем этот всевластный араб приступит к реализации политики агрессии. Что же касается французов, то их расстраивала поддержка Насером алжирских повстанцев. Власти обеих этих стран официально выступили с протестом по поводу национализации Суэцкого канала и пошли на сговор с правительством Израиля, начав планирование его свержения.

В октябре 1956 года израильтяне внезапно вторглись на территорию Египта, объяснив свои действия намерением уничтожить базы, с которых партизаны нападали на еврейские поселения. Представители британского и французского правительства тут же заговорили о возникшей угрозе свободе движения судов по Суэцкому каналу. Они призвали к перемирию; когда Насер отклонил их предложение, британцы с французами ответили сначала авиационными налетами, а дальше и морской блокадой Египта. Сговор с Израилем всячески отрицался, но поведение европейцев выглядело откровенно нелепым. Они нагло лгали, но хуже всего казалось то, что с самого начала в их ложь нельзя было поверить. Скоро американцы встревожились не на шутку; они испугались преимуществ, достающихся СССР при таком возрождении империализма XX века, и прибегли к финансовому нажиму ради принуждения британцев к прекращению огня, согласованному в рамках ООН. Авантюра англичан и французов провалилась с большим для них позором.

Тогдашние события в зоне Суэцкого канала выглядели (и на самом деле были таковыми) настоящей британско-французской политической катастрофой. Больше всего пострадали британцы; авантюра стоила им утраты большей доли благожелательности со стороны народов Содружества Наций и ослабления доверия к Лондону, якобы искренне отказавшемуся от имперских амбиций. Одновременно получила очередное подтверждение ненависть арабов к Израилю; они увидели неразрывную связь Тель-Авива с Западом и стали внимательнее прислушиваться к увещеваниям из Советского Союза. Престиж Насера взлетел еще выше. Кое-кто горевал по поводу того, что суэцкие события в решающий момент отвлекли внимание европейцев от Восточной Европы (где мятеж венгров, выступивших против советского марионеточного правительства, удалось подавить войсками Варшавского договора, тогда как западные державы остались в стороне). Как бы то ни было, существенных проблем региона тогдашний тупик не создал. События в зоне Суэцкого перешейка никак не повлияли ни на равновесие сил участников холодной войны, ни на ситуацию на Ближнем Востоке.

В 1958 году сторонники партии Баас предприняли попытку слияния Сирии и Египта в Объединенную Арабскую Республику, принесшую мимолетные плоды в 1961 году. В том же году участники революционного движения свергли прозападное правительство Ливана и монархию Ирака. Такие события вдохновили сторонников панарабизма, но противоречия между арабскими странами в скором времени проявились с новой силой. В мире с большим любопытством наблюдали, когда американские войска бросили на Ливан, а британские войска прибыли в Иорданию на помощь местному правительству, подвергшемуся нападкам со стороны сподвижников Насера. Между тем продолжались эпизодические стычки на сирийско-израильской границе, хотя партизаны тогда на какое-то время стихли.