Дмитрий Еремеев - Ислам. образ жизни и стиль мышления

Художественную образность мекканских сур почувствовали А. С. Пушкин и И. В. Гёте, которых они вдохновили на стихотворные «Подражания Корану». Критически относясь к содержанию книги пророка как к «собранию новой лжи и старых басен», А. С. Пушкин отмечает силу и поэтичность их изложения. Давая вольный перевод аята о строении Вселенной (22 : 64):

он отмечает: «Плохая физика; но зато какая смелая поэзия!»

Поэтика и язык Корана мекканского периода генетически связаны с доисламской арабской поэзией. Но особенно близки они, по мнению И. М. Фильштинского, к стилю прорицаний кахинов — древнеарабских жрецов-гадателей [9] Фильштинский И. М. Арабская литература в средние века. Словесное искусство арабов в древности и раннем средневековье. М., 1977. С. 43. . Произнося шаманские заклятия, исполняя языческий ритуал, они пользовались ритмической и рифмованной прозой (садж), от которой ведет свое происхождение простейшая метрическая форма арабского стихосложения — раджаз. Выражение мыслей либо стихами, либо ритмизованной прозой широко распространилось в Аравии еще в период джахилийи. К этой манере высказываться прибегали не только поэты и жрецы, но зачастую и простые кочевники. Возможно, считают некоторые исследователи доисламской поэзии, арабская метрика возникла именно у бедуинов, когда они во время перекочевок что-либо напевали, сидя верхом: ритм стиха складывался в такт мерных шагов верблюда.

Анализ некоторых сур Корана показывает их связь с монологами кахинов при камлании. Мухаммад иногда применял и магические действия, свойственные этим шаманам арабского язычества, ибо арабы верили, что кахин наделен сверхъестественной силой и, произнося заклинания, может нанести страшный урон вражескому племени Так, французский исламовед М. Годфруа-Демомбин, пишет, что жест Мухаммада, бросившего при сражении у Бадра в сторону врагов горсть песка со словами проклятия, не что иное, как древний магический прием времен джахилийи. Между тем мусульманская легенда трактует эти действия пророка как призыв к ангелам Аллаха выступить с мечами против неверных [10] Там же. С. 47 .

Мухаммад в начале своих проповедей часто клянется, как это делали и кахины. Причем больше всего клятв со держится в сурах раннего мекканского периода — тридцать, позднего мекканского — уже меньше, только шесть, а мединского — лишь одна. Влияние кахинов постепенно ослабевает.

Объекты клятв весьма разнообразны: «Клянусь... Господом небес и земли», «клянусь небом, обладателем [звездных] путей» (51:7, 23), «клянусь горой (Синаем), и книгой, начертанной на свитке развернутом (то есть книгой людских деяний), и домом посещаемым (Каабой), и кровлей вознесенной (небесным сводом), и морем волнующимся» (52:1 — 6). Клянется Мухаммад ветрами, тучами, кораблями, ангелами (51 : 1 — 4). Клятвы в Коране дает не только Мухаммад, но и другие персонажи, сам Аллах и даже дьявол (38:83). И. Ю. Крачковский обратил внимание на то, что в клятвах редко упомянут бог, в них фигурируют, как и у кахинов, звери и птицы, день и ночь, свет и мрак, солнце, луна, звезды...

А. С. Пушкин по этому поводу заметил: Аллах «клянется копытами кобылиц, плодами смоковницы, свободою Мекки, добродетелию и пороком, ангелами и человеком и проч. Странный сей риторический оборот встречается в Коране поминутно». А. С. Пушкин даже дал в своем переводе пример коранической клятвы:

В проповедях Мухаммада переплелись самые разнообразные сюжеты — предания джахилийи, мифы иудаизма и христианства. Так, в некоторых сурах изложены аравийские легенды о племенах ад и самуд, которые отвергли поучения пророков Худа и Салиха, за что понесли кару небесную. Пересказана легенда о Шу‘айбе, пророке народа мадйан. Неоднократно упоминается и цитируется в Коране древнеарабский мудрец и сочинитель басен Лукман. В его уста Мухаммад даже вкладывает слова, осуждающие многобожие, которые тот будто бы сказал своему сыну: «О сынок мой! Не придавай Аллаху сотоварищей: ведь многобожие — великая несправедливость» (31 : 12).

Борьба с многобожием, утверждение монотеизма — главная идея Корана. Она сформировалась под явным влиянием иудаизма и христианства. Духовная преемственность первоначального ислама с этими религиями очевидна. В некоторых аятах иудеи и христиане даже признаются правоверными; говорится, что бог всех трех религий — един (2:130). Коран повторяет основные религиозные догматы этих вероисповеданий: о бессмертии души, о рае и аде, о конце света, о Страшном суде и др. Совпадают в основных чертах коранические и библейские мифы о сотворении мира и человека, грехопадении первых людей — Адама и Евы (по-арабски — Хаввы), о всемирном потопе, о наказании за грехи городов Содома и Гоморры и т. п Лишь при тщательном сравнении соответствующих мест Корана и Библии обнаруживаются отдельные расхождения в этих рассказах. Это объясняется, видимо, гем, что Мухаммад знал священные писания иудеев и христиан лишь в устной передаче. Скорее всего он познакомился с ними при встречах и беседах с раввинами и монахами во время своих поездок по торговым делам в Сирию. Иудаистские и христианские общины были и в самой Аравии.

Коран полностью заимствовал из Библии сюжеты о пророках, переписав, можно сказать, их имена на арабский лад. Но это объяснялось и сходством многих легенд евреев и арабов, восходящих к общесемитским преданиям. Больше того, есть и такая точка зрения на этот счет: Мухаммад не заимствовал библейские сюжеты в несколько измененной форме, а передал лишь арабскую версию семитских сказаний и мифов в том виде, в каком они бытовали среди аравийцев. В священной книге мусульман упомянуты, высказываются, действуют персонажи Ветхого завета — Танаха: Ной, Авраам, Моисеи, Исаак, Иаков, Иона, Иосиф, Иов, Аарон, Лот и другие. Сравнение их еврейских и арабских имен показывает и языковую близость обоих семитских народов; еврейской форме имени соответствует близкая ей арабская: Hoax — Нух, Абрахам — Ибрахим, Моше — Муса, Йицхак — Исхак, Йаакоб — Йакуб, Ионас — Йунис, Йосеф — Йусуф, Иййоб — Аййуб, Ахарон — Харун, Лот — Лут. Персонажами Корана выступают и христианские пророки — Иоанн Креститель (Предтеча) — йахйа (искаженное арабское йуханна, еврейское йоханаи), Иисус Христос — Иса, а также его мать Мария — Марйам.

Развивая идею «истинности ислама», Мухаммад постепенно переходит от противопоставления его другим религиям к утверждению о его исключительности, а затем и к идее джихада — войны против всех, кто не признал Аллаха своим единственным богом. «А когда вы встретите тех, которые не уверовали, то — удар мечом по шее; а когда произведете великое избиение их, то укрепляйте узы (то есть свой союз. — Д. Е.)» (47:4). «Не берите друзьями тех, которые вашу религию принимают как насмешку и забаву, из тех, кому до вас даровано писание, и неверных» (5:62). «И сражайтесь с ними, пока не будет искушения, и религия вся будет принадлежать Аллаху» (8:40). Мухаммад дает даже чисто военные советы для успеха таких сражений: «И приготовьте для них, сколько можете, силы и отрядов конницы» (8:62). «И убивайте их, где встретите...» (2 : 187). Коран снимает вину за убийство иноверцев: «Не вы их убивали, но Аллах убивал их...» (8: 17). А мусульмане, погибшие в этих боях, объявлены праведными героями, идущими в рай. «И никак не считайте тех, которые убиты на пути Аллаха, мертвыми. Нет, живые! Они у своего Господа получают удел» (3:163).