Дмитрий Еремеев - Ислам. образ жизни и стиль мышления

Перемена отношения Мухаммада к иудеям и христианам объяснялась начавшимися разногласиями и столкновениями с ними, так как они не желали добровольно уступать своих прав новоявленной религиозной общине. А в самой Медине была довольно многочисленная еврейская община, куда входили племена кайнука, надир, курайза. И пророк объявляет, что их тоже, как и многобожников, следует истребить. Все три племени, исповедовавшие иудаизм, были либо изгнаны из Медины, либо уничтожены: например, у курайзитов перебили всех мужчин, а женщин и детей продали в рабство.

Борьба с иудеями и христианами была вызвана прежде всего стремлением мусульман устранить своих экономических конкурентов в Медине и других городах Аравии: среди членов этих общин было много богатых торговцев и ростовщиков. Идеологически же Мухаммад оправдывал ее тем, что те и другие отошли от единобожия. «И сказали иудеи: «Узайр — сын Аллаха». И сказали христиане: «Мессия — сын Аллаха». Эти слова в их устах похожи на слова тех, которые не веровали раньше. Пусть поразит их Аллах...» (9:30). «Они взяли своих книжников и монахов за господ себе, помимо Аллаха, и Мессию, сына Марйам. А им было повелено поклоняться только единому богу, помимо которого нет божества» (9:31). «Не веруют те, которые говорят, что Аллах — это Мессия, сын Марйам» (5:19). «А Мессия сказал: «О сыны Исраиля! Поклоняйтесь Аллаху, Господу моему и Господу вашему!» Ведь кто придает Аллаху сотоварищей, тому Аллах запретил рай» (5:76). «Аллах не брал Себе никакого сына, и не было с Ним никакого божества... Хвала Аллаху, превыше Он того, что они Ему приписывают» (23:93).

В итоге ислам — новое вероучение, изложенное в Коране, «Библии мусульман», стало религиозно-идеологическим оружием в борьбе против инаковерцев сначала в Аравии, а затем и знаменем мусульманской экспансии за ее пределами.

В Коране запечатлены некоторые географо-климатические особенности Западной Аравии, отдельные сведения по истории, главные черты хозяйства аравийцев. За исключением поверхностных сообщений о Египте, Синае, Палестине, Вавилоне, заимствованных Мухаммадом из иудейских и христианских источников, «география» Корана весьма конкретна. Она ограничена названиями городов, селений и местностей Хиджаза. Это — долина Мекки, сам этот город — его название дано в двух формах: Мекка и Бекка (48:24; 3:90). Кстати, в греческих источниках оно звучит как Бакха. Говорится в Коране также о Медине (9:102; 33:60), названо и ее старое имя — Ясриб, точнее — Йасриб (33: 13). Из других топонимов упомянуты Бадр (3:119), Хунайн (9:25), Сафа и Марва (2:153). Все это — места, с которыми связаны важные для Мухаммада события — сражения с противниками ислама, заключение с ними различных соглашений и т. п.

На страницах Корана часты реалии климата Аравии, где господствуют пустыни и зной. Мекканская долина охарактеризована как «не имеющая злаков» (14:40), то есть лишенная самой неприхотливой культурной растительности. Поступки неверующих сравниваются с миражем: «А у тех, которые не веровали, деяния — точно мираж в пустыне. Жаждущий считает его водой, а когда подойдет к нему, видит, что это — ничто» (24:39). Воде, влаге посвящены целые гимны: «Аллах сотворил всякое животное из воды» (24:44); «Мы низвели с неба воду... и Мы вырастили ею для вас сады из пальм и винограда» (23:18 — 19). Дождевая влага оживляет пустыню: бог «низвел с неба воду, и земля оказывается позеленевшей» (22:62); когда ветры «двинут тяжелое облако, Мы гоним его на мертвую страну, низводим из него воду и выводим ею всякие плоды» (7 : 55). Дождь для аравийцев — синоним жизни: одно из слов, обозначающих в арабском языке дождевые осадки, имеет общий корень с глаголом «жить» — «хайа». А сами себя арабы называют «детьми небесной влаги» — бану ма’ и-с-сама’.

Одно из первейших жизненных благ, данное богом, по мнению автора Корана, это тень, возможность укрыться от палящих лучей солнца: «И Аллах дал вам из того, что создал, тень, и дал вам в горах убежище, и дал вам одеяние, которое хранит вас от жары» (16:83). Последнее примечательно: одежда защищает не от холода, а от зноя.

Климатические условия Аравии своеобразно преломились и в описаниях потустороннего мира. Ад — это не только геенна огненная, но и иссушающий ветер пустыни: грешники пребудут в вечном самуме (56:41), а праведники в раю говорят: «И оказал нам милость Аллах и избавил нас от мучения самума» (52 : 27). Рай живописуется в виде огромного зеленого оазиса с садами, источниками, реками. Это не что иное, как мечта аравийца, изнывавшего от жары и безводья пустыни: «Я... введу вас в сады, где внизу текут реки» (5: 15), «реки из воды не портящейся» (47: 16), «пища в нем постоянна и тень» (13:35), в нем «два сада, обладающие ветвями», где «два источника протекают» (55:46 — 48), и «еще два сада... темно-зеленые», «в них плоды, и пальмы, и гранаты» (55:62, 64, 68). Кстати, зеленый цвет стал символом ислама, видимо, не случайно. Что могло быть приятней для глаз жителей пустыни, чем зелень листьев и травы?

И арабская поэзия не обошла стороной метафоры и сравнения, связанные с особенностями природы Аравии. Тень, прохлада настолько вожделенны для аравийца, что в одном из стихотворений Омара ибн Аби Раби‘а (644 — 712) героиня выражает свою тоску по любимому такими словами: «Лишь бы мне узнать, что с ним. Я этого желаю больше, чем прохладной погоды!» Другой поэт — Кусаййир (умер в 723 году), описывая свои любовные страдания, сравнивает себя то с человеком, который надеется укрыться от зноя в тени облака, но ветер уносит облако, то с сухой землей, которая жаждет дождя, но тучка проплывает мимо, не излившись влагой.

Рассказано в Коране и о некоторых событиях из истории первых мусульман: о переселении сторонников Мухаммада из Мекки в Медину, о победе над его противниками в битве у Бадра — «помог вам Аллах при Бадре» (3 : 119), о поражении мусульман у горы Ухуд (Оход), о «битве у рва» («войне окопов»), когда мусульмане выкопали ров для защиты Медины от конницы и верблюжьей кавалерии мекканцев и союзных с ними племен, наконец о перемирии с Меккой. В одной из сур говорится о том, что Мухаммад долго жил в Мекке, прежде чем начал свои проповеди: «Я ведь целую жизнь провел среди вас до этого...» (10:17).