Pичард Дэвенпорт-Хайнс - Ледяной призрак. Истории с «Титаника»

«Титаник» затонул в результате плохой навигации. Капитан Смит пренебрег предупреждениями о появлении айсбергов и не сбавил скорость. Но он не пытался установить рекордов, поскольку лайнер не мог тягаться со скоростью быстроходных лайнеров компании «Кунард». И меньше всего он подверг свой корабль опасности по воле Исмея. Поддержание высокой скорости в непосредственной близости ото льда являлось общепринятой практикой. Капитаны всех великих лайнеров устремляли вперед свои корабли на полной скорости во время штормов и при плохой погоде, они не думали, что тем самым действуют вопреки здравому смыслу или нарушают законы мореплавания. Они поступали подобным образом частично из-за того, что стремились доставить в срок находящуюся на борту почту; а частично из-за своего мужского тщеславия. Однако тот факт, что подобное поведение являлось общепринятой практикой, не умаляет вины капитана. Он ответствен за то, что корабль, находившийся под его командованием, на полной скорости вошел в зону ледников. Несущий вахту офицер Мэрдок еще более усугубил ситуацию, приказав дать задний ход и развернуть штурвал: если бы корабль ударился об айсберг носовой частью, он, возможно, остался бы на плаву. Смит не смог предоставить убедительных доводов, что корабль определенно шел ко дну, когда на воду стали спускать не полностью заполненные спасательные шлюпки. Мерси пришел к заключению, что не может обвинять Смита, чьи основные ошибки не являлись халатностью в условиях распространенных практик мореплавания через Атлантику. Он также постановил, что Исмей не обязан был умереть вместе с кораблем: если бы он не сел в спасательную шлюпку С, он бы не добился ничего, кроме как бездумно распрощался бы со своей жизнью.

В результате этой катастрофы были пересмотрены правила, в соответствии с которыми корабли обязали иметь на своем борту спасательные шлюпки в количестве, достаточном для спасения всех пассажиров и членов экипажа. Стала обязательной подготовка моряков, чтобы они могли должным образом управляться со спасательными шлюпками. Были также введены новые правила относительно переборок и спасательного оборудования. Все суда, перевозящие на своем борту более пятидесяти пассажиров, должны были быть оснащены радиостанциями «Маркони» дальнего радиуса действия, у которых постоянно должен был находиться радист. Для наблюдения за айсбергами был создан Международный Ледовый патруль. Маршруты следования кораблей передвинули в более южную сторону, подальше от морей, в которых встречаются айсберги.

Когда в Нью-Йорке стало точно известно о произошедшей катастрофе, «Уайт Стар» зафрахтовала кабельное судно «Маккей-Беннет» (Mackay-Bennett) для поиска тел погибших. Оно отправилось в рейс в среду 17 апреля, на его борту находился экипаж добровольцев, владельцы похоронного бюро, а также тонны льда и сотни гробов. Когда корабль «Маккей-Беннет» добрался до места происшествия, разбросанные по поверхности океана тела в белых спасательных жилетах выглядели издалека как отдыхающая на воде стая белых чаек. Промокшие останки извлекали из бурного океана и описывали внешность найденных, их одежду и имущество. В целом корабль «Маккей-Беннет» поднял на борт 306 тел. Трупы пассажиров первого класса укладывали в гробы, а второго и третьего зашивали в холщовые мешки; члены экипажа обкладывали их льдом и укладывали под брезентом на палубе бака. Сто шестнадцать тел — самых раздутых и изуродованных — утяжелили грузом и опустили за борт в бурлящее море, им суждено было стать погребенными на глубине в 2 мили.

«Маккей-Беннет» прибыл в Галифакс в яркое весеннее утро 30 апреля. Все флаги были приспущены, раздавался скорбный колокольный звон, в витринах магазинов вывесили фотографии погибшего корабля в траурных рамках. Почетный караул присутствовал при выгрузке тел на берег. Двадцать катафалков курсировали между пристанью и катком для керлинга, превращенного во временный морг. Все это охранялось военными патрулями во избежание омерзительных фотографий.

«Уайз Стар» зафрахтовала и другие суда на поиски тел. «Миния» (Minia) подняла на борт семнадцать трупов, включая тело президента железнодорожной компании Чарльза Хейса, ночью экипаж этого корабля спал рядом с гробами, в которых лежали тела усопших. Еще один зафрахтованный пароход «Альджерина» (Algerine) с острова Ньюфаундленд поднял из воды последние 328 тел, обнаруженных в океане, одно из них принадлежало салонному стюарду Джеймсу МакГрейди. Крошечного мальчика похоронили за счет капитана и экипажа «Маккей-Беннета». Его посчитали Гестом Палсонном, у которого погибли мать-шведка и трое братьев и сестер. Девяносто лет спустя анализ ДНК предположил, что это был тринадцатимесячный Эйно Панула, у которого погибли мать-финка и четверо братьев и сестер. В 2007 году следующий тест ДНК предположил, что это был девятнадцатимесячный Сидни Гудвин, у которого также погибли родители и пять братьев и сестер. В мае в монреальской церкви прошло отпевание Чарльза Хейса.

От берегов Атлантики до Тихого океана, вдоль тысяч миль, где проходит железная дорога «Гранд Транк Рэилвэй», на каждом подъездном пути и в каждом депо железной дороги на пять минут приостановили работу двигатели, которые тяжело запыхтели. Прекратилось всякое движение на станциях и переездах «Гранд Транк», когда тысячи сотрудников железной дороги встали, склонив головы в знак уважения и скорби. Затем работа возобновилась, колеса завертелись, и в течение нескольких секунд «Гранд Транк Рэилвэй» с грохотом устремилась вперед уже без своего президента.

Чрезвычайно запомнились также одни английские похороны. После прибытия «Карпатии» каждый читатель газет мог мысленно представить себе музыкантов оркестра, продолжающих играть, чтобы предотвратить появление паники, не покидающих своих мест, когда все вокруг очевидно находилось на грани гибели. Их поведение воспринималось как величайшее мужество. Один манчестерский коммерсант заявил, что их доблесть превысила героизм «Благородных шестисот» легкой кавалерийской бригады (речь идет о стихотворении Альфреда Теннисона, посвященном наступлению 600 всадников на позиции русских войск во время Крымской войны. — Прим. перев.), поскольку кавалеристы подчиняются военным приказам, в то время как оркестранты Хартли следовали добровольному импульсу. В океане нашли тело руководителя оркестра Уоллеса Хартли в вечернем костюме и с папкой для нот; его отправили в Ливерпуль на корабле компании «Уайт Стар» «Арабик» (Arabic). Его лицо, виднеющееся через стеклянную крышку гроба, казалось бесцветным из-за бальзамирования. Конному катафалку потребовалось десять часов, чтобы ночью преодолеть расстояние в 59 миль (через густонаселенные фабричные районы Ланкашира) и доставить гроб с телом Хартли в его родной город Колн. 18 мая там похоронили тело «героя Колна, героя Великобритании, героя мира». В этот день остановилась вся деловая активность. По оценкам The Colne and Nelson Times на похоронах присутствовали 40 000 человек, они приехали на поездах и трамваях через северную Англию, чтобы выстроиться на пути в «Вефильскую независимую методистскую церковь». Семь оркестров играли похоронный марш (из оратории «Саул»), слышалась приглушенная барабанная дробь. Двенадцать молодых мужчин — восемь из них двоюродные братья Хартли — на плечах пронесли гроб с его телом по улицам Колна. На территории кладбища полицейские, оркестранты, скауты, службы скорой помощи и скорбящая общественность создали проход для двенадцати людей, которые на своих плечах несли гроб к могиле. У входа стояли тысячи человек, и вся прилегающая местность была заполнена людьми. Полиция и оркестранты образовали кордон вокруг могилы, заваленной вечнозелеными растениями, нарциссами, маргаритками, ландышами и рододендронами. Когда гроб опускали в могилу, дюжина горнистов-скаутов издала погребальный сигнал. Звук прокатился через долину и эхом вернулся обратно. В небе запели жаворонки.