Питер Франкопан - Первый крестовый поход: Зов с Востока

Из-за ухудшения ситуации в Малой Азии к концу XI века Алексей I начал все более активно искать помощь за пределами империи. Современники по всей Европе отмечали все более взволнованные призывы о помощи, поступавшие из Константинополя в 1090-х годах. Эккехард из Ауры писал, что посланцы и письма, «которые видели даже мы сами», были отправлены Алексеем I, чтобы привлечь помощь в решении серьезных проблем «в Каппадокии, во всей Византии и в Сирии» {355} 355 Ekkehard of Aura, pp. 133–4. . По словам другого хорошо информированного летописца, «император в Константинополе, по имени Алексей, страшился постоянных набегов язычников и уменьшения размеров своего королевства, и он отправил послов во Францию с письмами, чтобы поднять принцев и чтобы они пришли на помощь … подвергающейся опасности Греции» {356} 356 Gilbert of Mons, Chronique Hanoniense, tr. L. Napran (Woodbridge, 2005), 23, p. 25. .

Письма похожего содержания приходили также графу Фландрии Роберту. Каждый день без перерыва от императора поступали сообщения о том, что количество убитых христиан не поддается подсчету, мальчики и пожилые мужчины, представители знати и простые крестьяне, священнослужители и монахи в руках турок подвергаются ужасному содомскому греху, другим насильно делают обрезание, а женщин-аристократок и их дочерей безнаказанно насилуют. «Большую часть Священной империи восточных христиан, – писал Алексей I, – со всех сторон теснят неверные» {357} 357 Hagenmeyer, Epistulae, pp. 134–5. Некоторые комментарии по этому письму см. выше: pp. 60–1. .

Шокирующие рассказы о зверствах турок и страданиях христиан вызвали на Западе негодование. В начале 1090-х годов, когда под удар попала Никомедия, призывы Алексея I стали еще более настойчивыми. Император «посылал во все концы послов с письмами, полными жалоб, сетований и слезных просьб о помощи, обращенных ко всем христианам», чтобы бороться с варварами, оскверняющими купели и равняющими с землей церкви. Как мы уже видели, в результате собранное на Западе Робертом Фландрским войско смогло отвоевать город и территорию вплоть до протоки Святого Георгия, переходящей в Никомедийский залив {358} 358 Shepard, 'How St James the Persian's head was brought to Cormery', p. 299. .

Новости о переживаемой империей катастрофе распространились по всей Европе благодаря посольствам, состоящим из «святых мужей» {359} 359 Narratio Floriacensis de captis Antiochia et Hierosolyma et obsesso Dyrrachio, RHC, Occ ., 5, p. 356, Gilbert of Mons, 23, p. 25. Также Becker, Urban II, 2, p. 180 и прежде всего J. Shepard, 'Cross-purposes: Alexius Comnenus and the First Crusade', in J. Phillips (ed.), The First Crusade: Origins and Impact (Manchester, 1997), рp. 107–29. . По словам одного летописца, стало широко известно, что христиане на Востоке, «то есть греки и армяне», терпят «жестокие издевательства от рук турок в Каппадокии, Романии [Византии] и Сирии» {360} 360 Ekkehard of Aura, pp. 134–6. . Другие сообщения были более конкретными: один современник писал, что турки «захватили Палестину, Иерусалим и храм Гроба Господня, а также Армению, Сирию и часть Греции, которая простирается почти до моря, которое называется протокой Святого Георгия» {361} 361 Guibert of Nogent, I.5, pp. 102–3. . На Западе знали также, что аристократы страдают потому, что турки отнимают их владения {362} 362 Baldric of Dol, I, p. 14. .

Актуальная и точная информация о бедственном положении Византии распространилась настолько широко, что, когда Урбан II зимой 1095 года встал перед толпой в Клермоне, у него не было необходимости вводить их в курс дела. «Вы должны поспешить предоставить помощь вашим братьям, живущим на Востоке, – говорится в одной из версий обращения папы, – которые нуждаются в ней и о которой просят. Потому что турки, народ Персии, нападают на них, как многие из вас уже слышали, и продвинулись далеко вглубь ромейской территории, достигнув части Средиземного моря, которая называется протокой Святого Георгия. Они захватывают все новые и новые земли, принадлежащие христианам, победили их семь раз в семи сражениях, убили или захватили в плен многих людей, разрушили храмы и опустошили Царство Божие» {363} 363 Fulcher of Chartres, I.3.ii – iii, pp. 65–6. . Широкое распространение информации о кризисе на Востоке в значительной степени объясняется письмами, которые рассылал Алексей I, и предпринимаемыми им в 1090-х годах отчаянными усилиями добиться поддержки для империи.

Информация попадала на Запад не только по официальным каналам. Новости о событиях в Малой Азии приносили в Европу путешественники и паломники, которые в конце XI века добирались до Константинополя или Иерусалима. Некоторые, как, например, граф Фландрии Роберт, своими глазами видели, в каком положении оказалась Византия: в 1089 году он проехал по ее территории, возвращаясь на родину после паломничества на Святую землю. Хронист Вильгельм Апулийский, писавший свою летопись в южной Италии в конце XI века, также слышал о нападениях на церкви и притеснениях христиан. Однако он считал, что кризис возник из-за чрезмерного сближения византийского императора с турками с целью использования их для укрепления своих позиций {364} 364 William of Apulia, IV, p. 212. . Если принимать во внимание контакты Алексея I с Сулейманом и особенно с Малик-шахом, то в этих словах есть изрядная доля истины. При этом само мнение о личной вине Алексея I в создавшемся положении демонстрирует, что императорский двор не мог полностью контролировать поток новостей с Востока.

Однако, несмотря на то что люди, возвращающиеся в Западную Европу из Константинополя и Святой земли, высказывали собственные мысли, последовательность и постоянство их рассказов показывали, насколько эффективно Константинополь управлял подачей информации. Содержание, тон и посыл историй был почти идентичен: христиане, в особенности духовенство, подвергаются жестоким преследованиям, положение в Малой Азии катастрофическое, потому что туркам удалось дойти до самой протоки Святого Георгия; Византии требуется срочная военная помощь. Сюжет почти всегда была почти одинаковым, потому что источником большей части информации был сам император.

Общим для большинства таких историй был один пункт – ухудшающееся положение в самом Иерусалиме. В конце XI века жизнь в Палестине и на Святой земле становилась все тяжелее. Турки сначала вполне терпимо относились к немусульманским общинам в этом регионе. Однако захват Иерусалима египетской династией Фатимидов в 1070-х годах привел к обострению отношений между турками-суннитами и египтянами-шиитами. В результате нападения на прибрежные области в 1089 году Фатимидам удалось завоевать значительные территории, а гибель в бою видного турецкого полководца в 1091 году только усилила опасения суннитов. Их страхи отразились на жизни местного населения {365} 365 Sibt al-Jawzi, p. 244; Bar Hebraeus, 1, pp. 230–1. . Появились сообщения о насильственном обращении в ислам греческих и армянских христиан в Антиохии и о резком повышении налогов и пошлин для христиан, живущих в Иерусалиме {366} 366 Raymond of Aguilers, XIII, pp. 108–9; William of Tyre, I.7, 1, pp. 116–17; Albert of Aachen, VI.31, p. 442. . Все это сопровождалось преследованиями и гонениями. Досталось и евреям. В 1077 году в Иерусалиме была сожжена главная синагога – и это только один зафиксированный пример притеснений, которые они претерпели в то время {367} 367 S. Goitein, A Mediterranean Society: The Jewish communities of the Arab world as portrayed in the documents of the Cairo Geniza, 6 vols. (Princeton, 1967–93), pp. 308–14. См. также: S. Goitein, 'Jerusalem in the First Arabic period', in Jewish Settlements in Palestine in the Beginning of the Islamic and the Crusade Period, in the Light of the Geniza (Jerusalem, 1980); M. Gil, 'Political History of Jerusalem', in J. Prawer (ed.), Book of Jerusalem, The First Islamic Period, 638–1099 (Jerusalem, 1991). .