Андрей Сахаров - Дипломатия древней Руси: IX - первая половина X в.

А. Ю. Якубовский и М. И. Артамонов, анализируя данные о походе руссов на Бердаа в 945 г., обратили внимание I на то, что они стремились не просто пограбить здешний I край, но и подчинить его своей власти {552} . Это замечание I представляется чрезвычайно важным.

Город Бердаа был в IX–X вв. богатейшим торговым центром, древние источники называли его "Багдадом Кавказа". Руссы вопреки прежней практике IX — начала X в., захватив Бердаа, не предали его огню и мечу, а повели себя иначе: заверили жителей, что их не интересуют вопросы вероисповедания, что они хотят лишь одного — "власти" и будут хорошо относиться к горожанам, если те будут "хорошо повиноваться" {553}.

После возникшего конфликта между завоевателями и побежденными руссы ограбили горожан, но само ограбление приняло своеобразную "легальную" форму: у мусульман в виде выкупа изымали все ценности — золото, серебро, ковры, а взамен вручали "кусок глины с печатью" как гарантию от других поборов, т. е. руссы пытались ввести военные реквизиции в рамки "законного" управления. В этом же направлении ведут нас и данные персидского анонимного источника "Худуд ал-алам", согласно которому руссы поначалу даже не вошли в Бердаа, а остановились неподалеку, в селении Мубараки. Албанский же историк М. Каланкатваци пишет о том периоде, когда руссы уже "предали город лезвию меча". Время мирных отношений руссов с местными жителями осталось ему неизвестным. Так, он сообщил, что руссы боролись здесь с дейлемитами, с которыми прежде, по словам Ибн-Мискавейха, поддерживали мирные отношения {554}. А это значит, что, явившись в этот край, руссы довольно точно определили своих противников — это те, кто воевал с главой дейлемитов Марзубаном — союзником Византии. Необходимо заметить, что обстановка здесь была крайне сложной. Марзубан лишь незадолго перед приходом руссов утвердился в Аране, изгнав оттуда вассалов халифата. И именно с дейлемитами поначалу и поддерживали руссы мирные отношения. Конфликт возник лишь позднее. Поэтому вывод А. П. Новосельцева о том, что руссы овладели Бердаа, "изгнав наместника Марзубана и его дейлемитский гарнизон", на наш взгляд, несколько прямолинеен. Руссы действительно так поступили, но после мирной паузы, которая свидетельствует об их первоначальном стремлении установить добрые отношения с союзником Византии — Марзубаном. А. П. Новосельцев считает, что "действия руссов понятны: они собирались двигаться на Византию и рассчитывали по крайней мере на нейтралитет аранцев" {555}, но, по нашему мнению, логика была иной. Руссы сохраняли нейтралитет, потому что иначе им пришлось бы столкнуться с союзниками Византии, но, выполняя свои союзнические обязательства, они стремились одновременно прочно утвердиться в Аране, хотя безусловно вынуждены были считаться с политикой империи.

Руссы пробыли в Бердаа несколько месяцев, и лишь тяжелые болезни и неустанные бои вынудили их однажды ночью оставить город и уйти к Куре. Погрузившись на стоявшие там лодки, руссы отбыли на родину.

Осуществляя намерение подчинить определенные районы Закавказья своему постоянному влиянию, руссы позаботились о дипломатическом обеспечении похода.

Н. Я. Половой говорит о возникновении в это время русско-хазарско-аланского союза и об укреплении в ходе русского похода южных границ Хазарского каганата. А. Ю. Якубовский, М. В. Левченко и другие авторы обращали внимание на то, что в одной из позднейших (рубеж XI–XII вв.) редакций так называемой еврейско-хазарской переписки, принадлежащей перу Иехуды бен Барзиллая, говорится именно об этом походе, совершенном руссами в союзе с народами Северного Кавказа: "…вышли разные народы: аланы, славяне и лезги и дошли до Азербайджана, взяли город Бердаа". Это сообщение подтверждается и свидетельством Ибн-Мискавейха, как и других восточных авторов, о том, что руссы "проехали морем, которое соприкасается со страной их, пересекли его до большой реки, известной под именем Кура" {556} . Ученые по-разному трактовали это сообщение. Н. Я. Половой и М. И. Артамонов считали, что руссы прошли на Бердаа тем же путем, что в 912/13 г. Б. А. Дорн, А. Ю. Якубовский и другие полагали, что руссы пересекли территорию Северного Кавказа.

Нам представляется более правильной последняя точка зрения, так как она отражает политические реалии того периода, сложившиеся в районе Причерноморья, Северного Кавказа и Закавказья. В 30 — 40-х годах X в. налицо было охлаждение отношений между Византией и Хазарией, в основе которого лежали неспособность каганата выполнять по отношению к империи прежние союзнические функции в Причерноморье и Закавказье, религиозная рознь, обострившаяся при Романе I Лакапине, и возрастание мощи древней Руси как новый политический фактор в Восточной Европе и Передней Азии. В этих условиях Хазария вряд ли могла поддержать русскую инициативу на Востоке. Удар руссов по Бердаа, их намерение создать там постоянный опорный пункт не укрепляли, а, напротив, ослабляли южные границы каганата, так как позволяли Руси осуществлять давление на Хазарию и с севера, и с юга и способствовали переходу под контроль древнерусского государства старинных торговых путей в Причерноморье и Прикаспии, что в течение долгих лет было привилегией каганата {557}.

Преследуя свои экономические и политические цели, Русь вместе с тем выполняла союзнические обязательства по отношению к Византии, помогая ей в борьбе с арабами. Об этом недвусмысленно говорят и русско-византийский договор 944 г., вслед за заключением которого был организован поход в Закавказье, и последующие военные союзные русско-византийские действия на Западе. Организуя поход в Закавказье, Русь не только получила поддержку Византии, но и заключила союз с аланами и другими народами Северного Кавказа. Поэтому трудно допустить, чтобы Хазария помогала руссам. Теснимая новой растущей державой, она в крайнем случае могла соблюсти нейтралитет. Наличие в то время алано-византийских противоречий вовсе не исключало участия алан в выгодном для них русском походе, наносившем удар вассалам халифата.

Таким образом, поход 945 г. состоялся после переговоров с правителями северокавказских народов, возможно Хазарии, и явился выражением военно-политического русско-византийского союза. Конкретные события похода определялись изменявшимися местными условиями.

Возвращаясь к истории русских походов на Восток, необходимо отметить, что их масштабы увеличивались от похода к походу. Если в 60-х годах (предположительно) IX в. нападение на Абесгун было осуществлено ограниченными силами, то в начале X в. учащается периодичность таких военных предприятий (если признать наличие походов и 909 — 910 гг., и 912/13 г.), растет количество русских сил, отправлявшихся на Восток. Экспедиция 912/13 г. была уже крупным военным предприятием сильного государства. В 945 г. поход также был предпринят солидными военными силами, о чем говорят его длительность и упорная борьба за контроль над захваченным районом.