Андрей Сахаров - Дипломатия древней Руси: IX - первая половина X в.

В советской историографии развернутую критику концепции позднейшей редакции жития дал М. В Левченко. Он разделял в этом вопросе точку зрения В. Г., Васильевского и тех, кто был близок к нему по своим выводам. М. В. Левченко также обратил внимание на то, что исторически достоверными персонажами жития являются и архиепископ Филарет, крестивший Бравлина, и христианский князь Юрий Тархан. М. В. Левченко вскрыл идейно-теоретическую подоплеку скепсиса А. Грегуара — Ж. да Косты Луйе, стремившихся подкрепить научно несостоятельные позиции норманистов и доказать невозможность дорюрикова восточнославянского государства. "Сообщение о том, что русские явились из Новгорода, а не из Киева, — писал М. В. Левченко, — является доказательством того, что рассказ о посмертном чуде сложился раньше, чем Киев сделался центром государства и исходным пунктом для военных экспедиций" {31} 31 Левченко М. В. А. Грегуар и его работы по византиноведению. — Византийский временник, т. III. М.-Л., 1950, с. 239; его же. Очерки по истории русско-византийских отношений, с. 11 — 12, 45, 53. .

В советских обобщающих трудах 50 — 60-х годов набег руссов на Сурож датируется концом VIII или первой четвертью IX в. {32} 32 Очерки истории СССР. Период феодализма. IX–XV вв., ч. 1. М., 1953, с. 73. Ср.: Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968, с. 48; Lowmianski H. Poczatki Polski, t. 5. Warszawa,1973, s. 136.

Обратимся еще раз к данному источнику и оценим его с точки зрения дипломатической истории.

Житие сообщает, что, когда лицо Бравлина "обратися назад", князь согласился выполнить все необходимые для выздоровления условия. Что же это были за условия? Во-первых, сказали ему, "сии възвратите все елико пограбихом священныя съсоуды и церковныя в Корсоуни и в Керчи и везде"; во-вторых, "выжнете рать изъ града сего, да не възметь ничтоже рать и излезе из града"; в-третьих, "еси взялъ пленникы моужи и жены и дети, повели възвратити вся" {33} 33 Цит. по: Васильевский В. Г. Труды, т. III, с. 96. . Очевидно, автор жития отразил в этом отрывке следы каких-то конкретных устных переговоров, какого-то довольно узкого соглашения о мире, заключенного между захватившими город руссами и местными властями.

Можно ли назвать это соглашение мирным договором?

Думается, что употребление в данном случае этого понятия было бы преждевременным. Здесь можно говорить лишь о местном соглашении. К понятию "договор", по нашему мнению, допустимо относить межгосударственные соглашения, как устные, так и письменные, обнимающие широкий круг проблем и посвященные мирному урегулированию отношений между двумя государствами на сравнительно долгий срок. Причем в исследуемом случае прослеживаются черты именно неразвитого соглашения, типичного "полевого мира", последовавшего после кровопролитного сражения или опустошительного похода. Нет ни одной детали, которая указывала бы на дипломатическую практику X в. с ее письменными договорами и длительными посольскими переговорами по крупным межгосударственным проблемам, которые старались решить великие князья киевские. Зато многое из практики сурожских переговоров роднит их с "военной демократией", с практикой аналогичных походов антов, аваров, хазар, протоболгар в период формирования их государств.

Мы не знаем, да, наверное, никогда и не узнаем, что произошло в Суроже в действительности, почему руссы вынуждены были пойти на переговоры. Житие объясняет это вмешательством святого, влиянием чудодейственных сил, но были, видимо, какие-то реальные причины, определившие начало переговоров и вызвавшие уступки руссов. Они вернули все, что награбили, вывели рать из города, ничего не взяв с собой, и отпустили пленных. Перед нами характерные черты мирного соглашения времен не только "дорюриковой", но и "додоговорной" Руси. Это было типичное соглашение с местными византийскими властями, которое было заключено, возможно, в трудных для руссов обстоятельствах. Важно отметить и факт участия в событиях архиепископа Филарета. В делах государственных, в том числе внешнеполитических, византийские церковные иерархии имели большое влияние. Филарет, как уже говорилось, крестил Бравлина. Не исключено, что он же участвовал в переговорах с руссами, настояв на вышеупомянутых условиях соглашения, где на первом месте стояло возвращение церковных ценностей.

Обращает на себя внимание условие о возвращении пленных — одно из древнейших в дипломатической практике всех народов, в том числе и антов.

В VII–X вв. обмен и выкуп пленных как одно из условий или единственное условие мирных соглашений неоднократно встречались в практике дипломатических отношений Византии с Персией, Арабским халифатом и арабскими эмиратами, Болгарией, уграми, с Русью. Так, в июне 628 г. император Ираклий заключил мир с только что взошедшим на престол персидским шахом Шероем. Освобождение персами пленных греков явилось одним из условий соглашения. На протяжении столетий серию соглашений, включавших условие об обмене пленными или их выкупе, заключила Византийская империя с Арабским халифатом. В 678 г. Константин IV установил мир с халифом Моавией, условием которого был выкуп византийцами пленных греков. В 781 г. обмен пленными входил в условия трехлетнего мира, заключенного Константином IV с халифом Гаруном аль-Рашидом. В 831 г. Михаил II предложил на пять лет перемирие халифу ал-Мансуру на следующих условиях: арабы отдадут грекам их пограничные города, возвратят пленных византийцев, прекратят военные действия, а в обмен получат 100 тыс. золотых монет. Спустя девять лет Феофил направил в Багдад посольство с предложением произвести обмен пленными {34} 34 Regesten der Kaiserurkunder des Ostromischen Reiches von 565 — 1453. l Тeil: Regesten von 565 — 1025 (далее — Regest.). Munchen und Berlin, 1924, N 194, 240, 340, 441. .

Эта практика продолжалась и в X в. В 924 г. император Роман I Лакапин послал в Багдад халифу Мухтадиру дорогие подарки в благодарность за прекращение арабами военных действий и согласие произвести обмен пленными. А в 938 г. он направил к багдадскому халифу посольство с предложениями мира и обмена пленными. В 987 г. Византия заключила на семь лет мир с фатимидскими арабами. Его условием была выдача греками всех пленных арабов {35} 35 Ibid., N 605, 633, 770. .

В IX в. условие об обмене пленными дважды входило в мирные межгосударственные договоры Византии с Болгарией. В 814 г. оно стало составной частью соглашения о 30-летнем мире, заключенного Львом V с болгарским ханом Омортагом, а в 893 г. явилось одним из условий мира, заключенного между Львом VI и Симеоном. Первое же крупное столкновение империи с уграми в 934 г. закончилось тем, что византийское посольство обратилось к ним с просьбой приостановить военные действия и произвести обмен пленными {36} 36 Ibid., N 393, 522, 626; Swiencickyj I. Die Friedensvertrage der Bulgaren und der Russen mit Byzantini e Neoellenici, vol. 5. Roma, 1939, S. 323. . В X в. этот пункт включался в договоры Руси с греками.