Владимир Воронов - Рассекречено. Правда об острых эпизодах советской эпохи

Позже, когда интерес к секретным протоколам в стране и за рубежом возрос и их стали искать зав Международным отделом ЦК КПСС Валентин Фалин и член Политбюро Александр Яковлев, Болдин доложил об этом Горбачеву, который коротко приказал: «Никому ничего показывать не надо. Кому следует — скажу сам». Когда же на Съезде народных депутатов СССР возник вопрос об этих протоколах, Михаил Горбачев «неожиданно для меня сказал, что все попытки найти этот подлинник секретного договора не увенчались успехом. Зачем понадобилось ему говорить неправду на весь мир, сказать достоверно не могу», однако ситуацию своей откровенной ложью он явно не улучшил, а лишь усугубил. Вскоре после этого Горбачев, пишет Болдин, «спросил меня как бы между прочим, уничтожил ли я протоколы. Я ответил, что сделать это без специального решения не могу». И услышал в ответ резкое: «Ты понимаешь, что представляют сейчас эти документы?!» Намек был вполне очевиден: документы необходимо уничтожить. Судя по воспоминаниям работников VI сектора Общего отдела ЦК, Мошков тогда вызвал к себе подчиненных, сообщив, что положение очень серьезное и «руководство запрашивает наше мнение о возможности уничтожения этих документов». После короткого обсуждения архивисты ЦК пришли к решению доложить Болдину, что этого делать нельзя. Как пишет сам Болдин, «добровольцев уничтожить подобные документы не было, а принять самому такое решение архитектор перестройки и автор теоретического опуса о новом мышлении опасался. Совершить же это тайно возможности не имелось. Документы были, как я знал, многократно зарегистрированы в различных книгах и картотеках. Чтобы замести следы, требовалось уничтожить эти книги, ибо переписать регистрационные книги довоенных лет заново — нереально. Да об этом узнал бы широкий круг людей, которые никогда не пошли бы на такую авантюру». В октябре 1992 года пакет № 34 с советскими оригиналами советско-германских документов был обнаружен в ходе изучения секретных фондов бывших архивов ЦК КПСС, и на состоявшейся 27 октября того же года пресс-конференции эти оригиналы представлены всему миру.

18 ноября 1939 года вышел совершенно секретный приказ наркома обороны за № 0061 (два нуля перед номером приказа обозначают гриф «совершенно секретно»), которым предписано организовать в 7-й и 8-й армиях издание газет… на финском языке. Причем газете 7-й армии было присвоено наименование, ну, совсем «типичное» для армейских изданий — «Финский рабочий». Не менее «поэтично» назвали и газету 8-й армии — «Власть народа», и тоже финскоязычная. Приказ завизировал тот, кому это и было положено по должности: заместитель наркома обороны и начальник Политического управления Рабоче-крестьянской Красной армии армейский комиссар 1-го ранга Лев Мехлис.

Справка. Названная в приказе 7-я армия была сформирована 14 сентября 1939 года в Ленинградском военном округе (ЛВО), в ее составе было два стрелковых корпуса: девять стрелковых дивизий, три танковые бригады, шесть артиллерийских полков Резерва Главного командования (РГК), три отдельных артдивизиона большой мощности РГК, четыре авиационные дивизии. Также этой армии был придан и танковый корпус. Всего в составе 7-й армии было порядка 170 тысяч бойцов, 1286 артиллерийских орудий, 1490 танков и 644 самолета. В составе 8-й армии, сформированной в октябре 1939 года, тоже два корпуса: шесть стрелковых дивизий, танковая бригада и два авиаполка, всего порядка 71 тысячи человек.

И вот в этих оперативных объединениях вдруг спешно создают газеты на финском языке, которые если и нужны были красноармейцам, то лишь для использования по известному прямому назначению: где в Красной армии — после «национальных» операций НКВД — можно было тогда в принципе сыскать хотя бы одного бойца, умевшего читать по-фински, пусть даже и по слогам?!

Пресловутые «красноармейские» таблоиды предназначались не для личного состава этих армий — уж в этом-то точно можно не сомневаться. Это были пропагандистские листки для обывателей Финляндии, доставлять которые «подписчикам» планировалось при помощи почтальонов в буденовках — на штыках. Как весело исполнял Ансамбль красноармейской песни и пляски ЛВО под управлением А. Анисимова на пластинке, выпущенной Ленинградской фабрикой граммофонных пластинок еще в августе 1939 года:

Это к вопросу о «давнем споре славян». Казенная пропаганда десятки лет талдычила, что в 1939 году на нас напали «белофинские агрессоры», а вот он, заблаговременно изданный сверхсекретный приказ наркома обороны о выпуске прессы, так сказать, на экспорт. Впрочем, чтобы насладиться содержанием пресловутых изданий Наркомата обороны СССР, финский потребитель как раз должен был стать «внутренним»: уникальную возможность читать «Финского рабочего» на родном языке он получал только в одном случае — оккупации Финляндии Красной армией.

Но с этим, как известно, вышел облом. Хотя уж Политуправление РККА к операции по «освобождению» Суоми-красавицы подготовилось по полной. Судя по другому документу, приказу № 0012 от 19 марта 1940 года, помимо пресловутой газеты 7-й армии «Финский рабочий» выпускались и другие финско-язычные «красноармейские» таблоиды: в 9-й армии — «Голос финского народа», в 13-й армии — уже просто «Голос народа», а в 14-й армии — «Народная правда». Зато вот газету 8-й армии на финском языке переименовали: в приказе от 19 марта 1940 года она значится уже как «Народное слово». Видимо, употреблять словосочетания «Власть народа», даже и на финском, в Политупре сочли неразумным: а ну как суровые финны всерьез воспримут и попросят предъявить им эту самую власть народа… Но это еще не все. Как следует из того же приказа № 0012, всю советско-финскую войну в 14-й армии выпускали, оказывается, еще и газету «Солдатская правда» на… английском языке! Вот вам и «от тайги до британских морей», так сказать, на практике. Любопытно, конечно, как пуровцы представляли себе целевую аудиторию этой «Солдатской правды», но вот вопросов, как они собирались доносить ее до этой самой аудитории, отчего-то не возникает…

Началась же эта история много раньше. Еще 10 июля 1939 года нарком обороны Ворошилов издал приказ № 0033 о создании редакций и типографий газет на иностранных языках «в целях непрерывной подготовки кадров газетных и литературных работников, владеющих языками стран сопредельных с Союзом ССР, а также наших вероятных противников». 11 сентября 1939 года приказом НКО № 0050 «в связи с большими учебными сборами» Политуправлению Белорусского Особого военного округа (БОВО) приказано сформировать редакцию и походную типографию газеты Московской армейской группы на белорусском языке — «Свободный труд», а Политуправлению Харьковского военного округа — на украинском языке. «Большие учебные сборы», как известно, начались в ночь на 17 сентября 1939 года, когда Красная армия ударила в спину польской армии, сражавшейся против вермахта. Тогда-то и пригодились газеты на белорусском и украинском языках, раздаваемые населению Западной Белоруссии и Западной Украины.