Владимир Воронов - Рассекречено. Правда об острых эпизодах советской эпохи

— Куда же вы ухнули такую массу денег?

— Расходы по конспирации, Михаил Борисович, — почтительно ответили мы.

— По к-о-н-с-п-и-р-а-ц-и-и? — расхохотался Михаил Борисович. — Это вы-то — конспираторы? Да вся Москва знала, что вы связаны с разведкой! Ваше счастье, что немцы до Москвы не дошли. Болтались бы вы все четверо в первые же двадцать четыре часа на ближайшем фонаре».

Так ведь повезло не только собственно эстрадно-боевой группе «Свистуны», но и самому Маклярскому, как и вообще всему несостоявшемуся «подполью». Хохлов не без горькой иронии назвал свою подпольную ячейку «эстрадно-боевой группой», задействованной в «артистически-разведывательных планах НКВД СССР», автором же создания этой, опять по выражению Хохлова, «артистическо-разведывательной бригады» был как раз Маклярский: самое время поведать о нем.

Михаил (настоящее имя Исидор) Маклярский обрел известность уже после войны, но не как сотрудник диверсионно-террористического ведомства Павла Судоплатова, а как один из авторов сценария фильма «Подвиг разведчика». В официозных биографиях его и поныне заносят в разряд разведчиков, именуя даже дипломированным юристом с университетским образованием. Однако никаким разведчиком Маклярский сроду не был, да и образование у него неоконченное среднее. Родился он в Одессе в ноябре 1909 года, в семье портного. Казенные биографы утверждали, что с 1924 года Маклярский якобы служил в погранвойсках и даже воевал с басмачами, но с реальными документами эта версия столкновения не выдерживает: все это выдумка, ни в каких погранвойсках Маклярский не служил, да и не мог — в 1924 году ему было лишь 14 лет! Будущий создатель «артистическо-диверсионных бригад» обитал тогда в родной Одессе, где после окончания семи классов работал то в кустарных мастерских учеником-переплетчиком и электриком, то служил курьером библиотеки клуба «Роза Люксембург», учился в одесской профтехшколе «Металл» № 2 и совпартшколе, а с апреля по сентябрь 1926 года числился учеником на Одесской таможне. С октября 1926 года по июнь 1927 года он и вовсе безработный, официально зарегистрированный на Одесской бирже труда. Но в том же году безработного товарища вдруг взяли в ОГПУ — делопроизводителем ИНФО ГПУ Туркменской ССР. ИНФО — информационный отдел, одно из самых крупных и основных структурных подразделений ОГПУ, ведавшее огромным аппаратом осведомителей и «освещавшее» настроения населения. Проще говоря, аппарат слежки за своими же согражданами и вербовки стукачей. На сей ниве наш персонаж был замечен старшими товарищами и взят ими в центральный аппарат. Но не в разведку, как безосновательно утверждает ряд источников, а в Особый отдел, надзиравший за красноармейцами, краснофлотцами и красными командирами. Из-за этого перевода Маклярскому, видимо, и не удалось закончить юридический факультет Среднеазиатского университета, где он успел заочно отучиться лишь два курса (позже Маклярский сделал еще одну попытку получить высшее образование: поступил на 1-й курс химико-технологического факультета Института хозяйственников — были такие ведомственные учебные заведения, но в июле 1940 года все эти институты упразднили). Летом 1936 года карьера Маклярского делает неожиданный зигзаг: его отправляют в самую натуральную ссылку в ГУЛАГ, служивший отстойником для проштрафившихся чекистов — в Дмитлаг НКВД, строивший канал Москва — Волга. В Дмитлаге он был назначен начальником отделения 3-го отдела Дмитлага: курировать агентурно-осведомительную сеть среди заключенных, вербовать новых стукачей, бдеть за «антисоветскими проявлениями» в зоне и «лепить» новые дела, чаще расстрельные, чем наш персонаж успешно и занимался почти год. Но после торжественного открытия канала Москва — Волга весь руководящий состав Дмитлага был арестован: чекистов каналстроя обвинили в подготовке переворота… силами заключенных, из которых они якобы формировали боевые отряды! Так что в мае 1937 года пришли и за Маклярским, но затем последовало необъяснимое: всех его начальников расстреляли, а его в августе 1937 года… выпустили. Почти год он затем болтался в подвешенном состоянии: под подозрением и без должности. Затем восстановлен в органах и отправлен в тот же отстойник — начальником отделения «стукаческого» третьего отдела, но уже центрального аппарата ГУЛАГ НКВД. Но в феврале 1939 года его вновь вычистили из НКВД! Чтобы опять востребовать уже в сентябре 1939 года. Биографы утверждают, что он служил в Управлении погранвойск (УПВ) НКВД, но это вранье: не в УПВ, а в только что созданном Управлении по делам военнопленных и интернированных (УПВИ) НКВД, где был назначен начальником отдела учета и регистрации военнопленных. Красная армия как раз вторглась в Польшу, пленных было много, новая структура остро нуждалась в специалистах-тюремщиках, и кадровым источником для УПВИ стал ГУЛАГ НКВД, у сотрудников которого имелся богатый опыт работы с заключенными. Спустя год Маклярский переведен в ГУГБ НКВД — во Второй отдел (борьба «с антисоветскими элементами») старшим оперуполномоченным 4-го отделения, где в его компетенции была «агентурная разработка по антисоветским политпартиям», а также «тюркско-татарско-монгольским» и кавказским «контрреволюционерам». Затем он замначальника 1-го отделения 3-го отдела 3-го управления НКГБ — это уже «антисоветские формирования среди академической, технической, сельскохозяйственной, медицинской, педагогической и юридической интеллигенции». С 13 августа 1941 года Маклярский — начальник 1-го отделения 2-го отдела 3-го управления НКВД СССР и по-прежнему борется не с немцами, а с «антисоветскими формированиями» среди творческой интеллигенции и молодежи. Лишь в октябре 1941 года его перевели в «контору» Судоплатова. До той поры в его биографии не было ни грана героики, а лишь работа со стукачами и фабрикация дел о происках «врагов народа». И вот такому опереточному персонажу поручают организацию террористического подполья? Так ведь больше, как оказалось, и некому: все профессионалы сгинули в молохе репрессий, только такие шуты и остались. Потому и не стоит удивляться, что из подполья Маклярский и сотворил натуральное шапито — с жонглированием гранатами-поленьями, засахаренным салом и рацией в кукольном театре. В конце концов, ведь сценарий подполья один в один был взят именно из материалов тех липовых дел, в которых «враги народа», строя козни против вождей партии и правительства, тоже жонглировали булавами со взрывчаткой. Когда пачками лепишь дела о мифических заговорах, немудрено уверовать в них и самому…

«Цирк Маклярского», как прозвали его сами чекисты-боевики, еще долго фонтанировал схожими и столь же фантастическими идеями. Но не от хорошей жизни: навязчивая идея покушения на Гитлера — вовсе не инициативная самодеятельностью Берии, Судоплатова и тем паче Маклярского, а лишь попытка реализовать приказ Сталина. Исполнить его было невозможно, вот руководство НКВД и вынуждено имитировало бурную деятельность, хотя большей частью все это ушло в пар сочинения совершенно фантастических комбинаций. Так, например, предполагалось забросить в Германию специально подготовленного боевика — боксера Игоря Миклашевского, которого подвела бы к Гитлеру советская агентура в Берлине — князь Януш Францишек Радзивилл и, опять же, вездесущая актриса Ольга Чехова. «У нас существовал план убийства Гитлера, — писал Судоплатов, — в соответствии с которым Радзивилл и Ольга Чехова должны были с помощью своих друзей среди немецкой аристократии обеспечить нашим людям доступ к Гитлеру». Попутно Миклашевский получил задание убить… своего дядю, актера Всеволода Блюменталя-Тамарина, сотрудничавшего с немцами. Всеволод Блюменталь-Тамарин талантливо имитировал голос Сталина, зачитывая от его имени по немецкому радио фальсифицированные указы и приказы и т. п. Пройдя подготовку, Миклашевский под видом красноармейца-перебежчика перешел к немцам через линию фронта, какое-то время провел в лагере для военнопленных, затем вступил в РОА и после прохождения проверки попал в Берлин. По версии Судоплатова, Миклашевскому якобы удалось наладить связь с Москвой, а на одном из приемов даже выйти на Ольгу Чехову. Если даже и так, то обеспечивать боевику доступ к телу фюрера актриса не стала. Еще Миклашевский якобы «передал в Москву, что можно будет легко убрать Геринга, но Кремль, — утверждал Судоплатов, — не проявил к этому особого интереса». Затем Сталин и вовсе отменил свой приказ о покушении на Гитлера, сочтя, что его устранение только навредит, подвигнув германских военных заключить сепаратный мир с американцами и англичанами. Тем не менее одно из заданий Миклашевский все же выполнил: убил своего дядю, но уже после окончания войны. Как с гордостью поведал Судоплатов, «он пробрался туда, куда нам нужно было… В Берлин. Нашел того человека, который нам был нужен. Сделал то, что было нужно. Ушел…» — и после возвращения был награжден орденом Красного Знамени. По этому поводу можно привести лишь знаменитое салтыков-щедринское: «Добрые люди кровопролитиев от него ждали, а он Чижика съел!»