Алексей Лобин - Взятие Смоленска и битва под Оршей 1514 г.

Получается, что общее число наемников (6663 чел.) почти сходится с количеством, оговоренным на сейме в феврале–марте 1514 г. (7000 чел.), выставленных на собранную «поголовщину» [119] Надо отметить, что к похожим цифрам по наемникам пришел Г. Лесмаитис — 6800 чел. ( Lesmaitis G. Lietuvos didžiosios kunigaikštyistės samdomoji kariuomenė XV a. pab. - 1570 m. Daktaro disertacija. Kaunas, 2005. P. 71. — Впоследствии в своей книге историк округлил цифры до 7000: Lesmaitis G. LDK samdomoji kariuomene XV a. pabaigoje — XVI a. antrojoje puseje. Vilnius, 2010. P. 78). .

Великое княжество Литовское в силу особенностей экономического развития не могло обеспечить свои вооруженные силы большим количеством наемных частей даже в трудное для страны время.

С одобрения Сената Королевства Польского в помощь Великому княжеству Литовскому предполагалось сформировать отряд из воинов, которые оказались избыточны для охраны Польши, а также из тех, кто снаряжался на деньги королевского двора и знатными вельможами добровольно.

Польские источники упоминают «на войне московской гуф знатный и благородный», состоящий из представителей как великопольских, так и малопольских родов. Под руководством 26-летнего Яна Тарновского на войну с «московитами» отправились «почты коронные» его братьев (Спитека и Станислава), Тенчинских (Анжея, Станислава и двух Янов), Пилецких (Ян, Станислав и два Миколая), Кмитов (Петр и Станислав), Зборовских (Ян, Мартин и Петр), Иеронима Ярославца, Остророгов, Зарембовских, Чарнковских, Слупецких [120] Decius I. L. De Sigismundi regis… P. XC; Sarnicii S. Annales sive de origine et rebus gestis Polonorum et Lituanorum. Kraków, 1587. P. 385; Kronika Marcina Bielskiego. P. 972. См. также: Korzon Т. Dzieje wojen i wojskowości w Polsce. T. 1. Lwów — Warszawa — Kraków, 1923. P. 258; Spieralski Z. Jan Tarnowski. P. 67; Plewczyński M. Wojny i wojskowość polska w XVI wieku. T. I. Lata 1500–1548. Zabrze, 2011. P. 187. . Всего на битву вышли не более 2000 польских «добровольцев» в битве.

Помимо польских добровольцев, в битве принимала участие королевская хоругвь. Еще в 1500 г. в надворную хоругвь из Польши, Моравии и Силезии было нанято 460 «служебных». А в 1503 г. она состояла уже из 788 коней и 263 пехотинцев [121] Pietkiewicz K. Dwór litewski… P. 100–104. . По Томицианским бумагам известно, что «над придворной когортой начальствовал Альберт Самполинский» [122] Anno domini millesimo quingentesimo quartodecimo. P. 4. . От периода подготовки к военной кампании 1514 г. сохранились сведения о снаряжении отряда из 500 «придворных дворян», которым было выплачено фиксированное вознаграждение в размере 3 злотых (1 копейка и 12 грошей) за каждого снаряженного «коня» (это на 1 злотый меньше, чем наемникам). В надворной хоругви числились и видные представители польского рыцарства Миколай Оциеский и Вавжинец Мышковский [123] Plewczyński M. Wojny i wojskowość polska… P. 187. .

Подсчитать количество солдат Великого княжества Литовского, принимавших участие в битве, крайне сложно. Повествовательные источники называют цифры от 12 000 (С. Сарницкий) до 16 000 чел. (И. Деций, М. Стрыйковский).

С земель Литовского княжества предполагалось собрать хоругви следующих областей (в скобках указаны должностные лица на тот момент): Виленского воеводства [124] «листы два по виленским двором, один по ошменской стороне, другой по завелской». (воевода Николай Николаевич Радзивилл), Гродненского и Ковенского поветов [125] за исключением Троцкого и Упитского поветов. , Троцкого воеводства [126] «по Троцким двором два листы — один по немонским двором, а другий по другой половине к Ейшикам». (воевода и маршалок надворный Григорий Станиславович Остикович), земли Жемойтской (пан Станислав Янович Гаштольд), Волынской земли (маршалок Волынской земли Константин Иванович Острожский), Дорогичинского и Бельского поветов воеводства Подляшского [127] За исключением Мельницкого повета. (воевода Витебский и Подляшский Иван Семенович Сапега), Берестейского повета (староста Берестейский Юрий Иванович Ильинич), Владимирского повета (староста Владимирский Андрей Александрович Сангушка), Новогрудского повета (воевода Новогрудский Ян Янович Заберезинский), Каменецкого повета (князь Семен Чарторыский) [128] «лист до князя Семена Чорьторыского и до всего повета каменецкого». , Городенского повета (воевода Городенский Юрий Николаевич Радзивилл Геркулес), Минского повета, княжества Пинского (князь Пинский [129] «лист до князя пиньского». Федор Иванович Ярославич).

Кроме всего прочего, своих воинов должны были прислать княгини Александорова и Слуцкая, митрополит Иосиф II Солтан, князья Свирские и Гедроцкие, князь Федор Чарторыский, князь Юрий Дубровицкий, князь Юрий Зенович, князь Федор Жославский. В отношении двух последних князей имеются особые указания. Жославскому предписывается самому прибыть в Минск («абы до Менска ехал»), а пан Зенович с отрядом должен был стоять на южном направлении («абы до Могилева ехал»).

Если взять роспись («полис») войска 1528 г., по самым оптимистическим прогнозам, численность посполитого рушения с указанных округов, которые затрагивал призыв, включая почты князей-магнатов и панов-рады [130] По «попису» 1528 г. паны-рада выставляли до 3947 чел. Примерно столько же (до 4000) и было оставлено при Сигизмунде в Борисове 30 августа 1514 г. («листы до панов рад» были также отправлены), могла достигать 14 000 – 16 000 чел. Эту цифру следует считать «мобилизационным максимумом». В реальности численность армии была меньше списочной численности за счет не явившихся по разным причинам, уклонившихся от службы, оставленных в гарнизонах или посланных в другие районы. Итак, с указанных земель можно было собрать до 16 000 воинов.

К 15 июня, т. е. за неделю до окончания срока сборов, князь Василий Полубенский явился со своим почтом в 50 коней [131] Интересно отметить, что по переписи 1528 г. он выставлял 43 коня. и одним из первых с отрядом в 526 конных (в том числе 94 «рацея» и 100 «ляхов Вольского») и 100–115 пеших выдвинулся в район боевых действий [132] [1514] июня 10. Список дворян, отправленных с В. А. Полубенским // Радзивилловские акты… № 3. С. 26–27; Sigismundus, Rex — Stanislao de Chodecz // AT. T. III. № CCX. P. 149. . Другой «дворянский реистр» датирован также 15 июня, принесен «от пана Яна, маршалка земского з Вилни» (имеется в виду, скорее всего, Ян Николаевич Радзивилл). В нем перечислены 518 «коней» [133] [1514] июня 15. Дворянский реестр // Радзивилловские акты… № 4. С. 31. — Интересно, что в документе присутствуют небольшие отряды с тех земель, которых изначально не затрагивал призыв. Так, в «дворянских реистрах» фигурирует полочане (до 300 чел.) и смоляне («сто и 15 ч(е)ловеков пеших смолнян»). Последние, очевидно, в момент обложения Смоленска находились на службе вдали от крепости и не поспели к началу осады. . Реестр, составленный 18 июля, перечисляет всего чуть более 1200 чел. дворян, явившихся на сборный пункт [134] [1514] июня 15 и 18 июля. Дворянские реестры // Радзивилловские акты… № 3, 4. С. 28–33. .