Федор Синицин - Советская нация и война. Национальный вопрос в СССР, 1933–1945

Итогом румынской оккупации стала депопуляция Транснистрии. Так, население Одессы уменьшилось с 700 тыс. до 300 тыс. человек [1773](в 2,3 раза). Экономические последствия оккупации были также крайне тяжелыми. Действия румынских оккупантов вызывали отторжение населения и в других частях оккупированной территории СССР. По сообщениям германских источников, в Ростовской области в начале 1943 г. «отношение населения к румынам обострялось ежедневно», в первую очередь потому, что «румынские солдаты во время отступления все беспощадно грабят и воруют». В Крыму румынские войска воспринимались местным населением также негативно [1774].

В период Великой Отечественной войны выявилось, что свои планы на Северное Причерноморье строили еще несколько стран. В рамках реализации планов Б. Муссолини по воссозданию «Римской империи» Италия выдвинула территориальные требования, которые простирались до Венгрии и Румынии. Хотя руководство Германии дало понять дуче, что бассейн Дуная и Черного моря входит в сферу интересов рейха [1775], в мае 1941 г. МИД Италии муссировал вопрос об участии в нацистской агрессии против СССР путем отправки войск в Одессу [1776]. Б. Муссолини осознавал, что участие Италии в начатом Германией переделе Восточной Европы и обещание А. Гитлера превратить Украину в «общую базу продовольственного и военного снабжения» останутся пустым звуком, если Италия «физически» не будет присутствовать на захваченной территории СССР. Третий рейх не планировал привлекать Италию к агрессии против Советского Союза, однако дуче направил в июле 1941 г. на советско-германский фронт итальянскую армию, а осенью 1942 г. на оккупированную территорию СССР — миссию для изучения возможностей ее экономической эксплуатации в послевоенные годы [1777]. Отдельные территории СССР были оккупированы итальянскими войсками — в частности, город Енакиево Донецкой области [1778]. Итальянское консульство в захваченной румынами Одессе развернуло пропагандистскую деятельность с целью показать местному населению, что в случае перехода этого региона под контроль Италии здесь стало бы «гораздо больше… порядка… свободы, культуры», а также пыталось получить контроль над местным университетом, выражая готовность финансировать это учебное заведение и приглашать преподавателей из Италии. В стенах консульства и созданного в Одессе Антикоммунистического института проводились лекции на темы «Новая Италия», «Дуче Бенито Муссолини и его учение», «Об итальянском корпоративном строе», «Капитал в фашистской Италии». В Одессе было основано Общество итальянской культуры [1779]. Однако после военных поражений, нанесенных Красной армией, Б. Муссолини стал высказываться, что страны оси должны искать «жизненное пространство» не в СССР, а в Африке [1780]. Разгром итальянской армии под Сталинградом свел возможность участия Италии в переделе советских земель к нулю.

На Северное Причерноморье определенные планы строила Болгария, которая в 1940–1941 гг. приобрела опыт аннексии ряда территорий, включая черноморские (Южная Добруджа). В конце октября 1941 г. представители руководства Болгарии проявляли заинтересованность в судьбе болгарского населения СССР [1781]. В оккупированном Крыму развили деятельность болгарские националисты во главе с полицмейстером Симферополя Федовым, были созданы болгарские полицейские отряды. Хотя Германия была заинтересована в вовлечении Болгарии в войну против СССР [1782], этого не произошло и советские территории под болгарскую оккупацию не попали.

Турция также проявляла интерес к Северному Причерноморью. В сентябре 1941 г. Германию посетил один из лидеров пантюркистского движения генерал Нури-паша, который неофициально информировал нацистское руководство о притязаниях Турции на Крым, Кавказ, Среднюю Азию, а также Ирак, Иран и Сирию [1783]. В октябре 1941 г. президент Турции И. Инёню направил на оккупированную территорию СССР миссию в составе начальника Академии Генерального штаба Турции А. Ф. Эрдена и отставного генерала Х. Э. Эркилета, которые в том числе посетили Крым [1784]. К середине 1942 г. Германии практически удалось склонить Турцию на свою сторону. В августе 1942 г. руководство этой страны информировало Берлин о своей заинтересованности в ряде советских территорий [1785]. Турция сосредоточила у границ СССР 26 дивизий. Однако после разгрома вермахта под Сталинградом вопрос о вступлении Турции в войну на стороне Германии более не возникал [1786].

В предвоенный и военный период на Дальнем Востоке основными национальными и религиозными факторами, которые оказывали воздействие на внешнеполитическое положение СССР, были буддизм и панмонголизм. 4 августа 1927 г.

нарком по иностранным делам Г. В. Чичерин в своем письме лидеру советских «безбожников» Ем. Ярославскому указал на то, что важнейшим для советской политики в Восточной и Южной Азии является «буддийский фактор». С помощью буддийской общины руководство СССР планировало распространить коммунистическую революцию в Тибет, Внутреннюю Монголию, Синьцзян и Кашгар, в том числе с целью не позволить Японии усилить свои позиции в Восточной Азии. Возлагались надежды и на китайскую революцию. На санкционированном властями Всесоюзном соборе буддистов в январе 1927 г. было принято воззвание к верующим-буддистам Монголии, Тибета и Индии, в котором буддисты всего мира были призваны «решительно протестовать против настойчиво подготовляемой мировым империализмом новой интервенции в Китае и поддерживать всеми силами освободительную борьбу китайского народа» [1787].

Однако идеи о продвижении мировой революции в Восточную Азию не были реализованы. В первую очередь свою роль сыграл китайский фактор. Ситуация в Китае характеризовалась серьезными внутренними конфликтами и фактическим распадом страны на несколько автономных регионов под властью военных правителей («Эра милитаристов»). Так, на северо-востоке Китая правила Фэнтяньская клика [1788]во главе с Чжан Цзолинем (до 1928 г.) и Чжан Сюэляном (в 1928 г.). Положение Монгольской Народной Республики — главного союзника СССР не только в Азии, но и во всем мире, — было непрочным именно из-за того, что китайские властители не признавали независимость МНР. Несмотря на то что слабый раздробленный Китай не предпринимал реальных шагов по захвату Монголии, советское руководство понимало реальность угрозы китайской интервенции и захвата Монголии. Во Внутренней Монголии, которая не смогла отстоять свою независимость от Китая, переплелись интересы всех сопредельных государств Дальнего Востока — МНР, Китая, Японии и СССР. Советское посольство в Монголии было уверено, что через территорию Внутренней Монголии Япония сможет в случае надобности предпринять активные действия на окраинах Китая, «привлекая на свою сторону малосознательных и веками угнетенных Китаем туземцев» [1789].