Алексей Лобин - Битва под Оршей 8 сентября 1514 года

Даже в осадной армии Василия Ивановича не могло набраться столько воинов. Такое большое войско мог собрать в благоприятные годы, в пик развития поместной системы, только его сын Иван Васильевич Грозный в Полоцкий поход 1563 г. [122] См. Книга Полоцкого похода 1563 г.; Лобин А. Н. К вопросу о численности… С. 75–77. Вряд ли вообще армия короля была большой — в 1513 г. финансовые средства ещё окончательно не были собраны, наёмников было мало, а хоругви ополчения на войну вышли только с центральных поветов. Шляхта и жители восточных приграничных поветов оборонялась собственными силами.

В актах королевской канцелярии сохранилось письмо епископу Вармскому Фабиану ещё от 20 июня, которое король закончил следующим предложением: «… Ваше Преосвященство, сегодня принесли нам приятную новость, что с помощью Божией воевода Киевский разбил пять тысяч московитов» . [123] Sigismundus, Rex — Fabiano, Еро. Varmiensi // AT. T. II. № CCLXXIII. P. 214. Итак, Сигизмунд пишет о каком-то крупном военном столкновении, хотя по русским сведениям каких-либо значительных сил в районах приграничья не было ещё почти месяц. Да и польсколитовские войска в июне только-только начали собираться. Скорее всего, имела место какая-то «шкода» одного из небольших отрядов приграничного уезда (возможно, от Василия Шемячича), численность которого была, по обыкновению, на словах увеличена в несколько раз. Вплоть до августа никаких сообщений о стычках в «эпистолах» короля более нет.

Первые серьезные бои с полевыми войсками начались не раньше осени. 4 октября, пишет анонимный автор «Новых известий», «в день святого Франциска московиты были разбиты и прогнаны перед Витебском» . [124] Там же. В письме Сигизмунда говорится лишь о вылазке: «Литовцы с Витебска в день святого Франциска на рассвете атаковали, пятьсот москов перебилив» . [125] Sigismundus, Rex — Joanni, Epo. Culmensi // AT. T. П. № CCCXLVI. P. 255 (письмо от 8 октября). Русский отряд был вынужден снять осаду и соединиться с главной армией.

Не втягиваясь в полевые бои с приближающейся армией К. И. Острожского, псковско-новгородская рать, блокировавшая Полоцк, также отступила для соединения с главными силами «октября в 26 день, на Дмитриев день» .

Уловка с преувеличением собственных сил и несколько успешных сытчек сделали своё дело. На этот раз настораживающие вести о приближающейся литовской рати побудили государя снять осаду Смоленска. Для организации осады нужны были более крупные силы и средства. В итоге армия вынуждена была отступить.

Несмотря на прекращение боевых действий, мир так и не был заключен, хотя великий князь Литовский отправлял в Москву гонца, но «грамоты приимали у него в набережной полате, а у государя он не был» . [126] 1505–1514. Дипломатические сношения великого князя Василия Ивановича… // СИРИО. Т. 35. № XXXVI. С. 499. С посланником от панов-рады было передано также письмо к московским боярам о мирном урегулировании конфликта. [127] Лист отъ пановъ радъ Великого князства Литовского до рады князя великого Московского, зъ Вильны, декабря 4 дня, инд. 2 // ЛМ. Кн. 7. С. 519–520 (Л. 259об–260). Опубл. И. Григоровичем в: Акты Западной России (АЗР). Т. П. № 84. С. 111. Там же (Кн. 7. С. 516–517) помещен лист короля «до князя великого Московского», датированный тремя днями ранее.

В результате великий князь «наряд весь отослал к Москве, а сам после пошол, погодя мало, не учинив ничтоже» . По словам немецкого осведомителя, среди смолян «погибло не много более тысячи человек» , а противник якобы потерял «в своих сильных штурмах более 20 000 человек» . [128] Рябинин И. С. Новое известие. С. 6. Однако на самом деле русская армия, несмотря на две неудачные осады, в которых «силы пало с обе стороны» , сохранила свои резервы, и уже через три месяца начался готовиться третий поход на Смоленск.

После отступления русских литовцы тут же принялись чинить и укреплять стены и валы своих замков. Казна нашла дополнительные средства на закупку боеприпасов (пороха, свинца, селитры) и крепостных орудий (гаковниц и тарасниц) в Гданьске и Кракове. Хорунжий Михаил Бася с отрядом виленских татар доставил несколько телег в Смоленск. Артиллерийское вооружение города пополнилось 100 пищалями- «гаковницами» [129] Гаковницами назывались небольшие пищали, крепостные ружья калибром до 1 фунта, которые имели «гак» — крюк для удобства стрельбы со стен. и 5000 ядрами к ним. [130] (и)нъдыкъ 2 мца ноябр. 23 днь // ЛМ. Кн. 7. С. 1295–1296 Деревянно-земляные укрепления были существенно подновлены.

Кроме того, опасно было бы вести войну без союзников. Поэтому 2 февраля 1514 г. с крымским ханом Менгли-Гиреем был заключен договор, по которому последний должен был отправить войско на опустошение российских окраин. То ли русские дипломаты опередили литовцев, то ли хан не хотел войны с соседом, но крымский царевич Адрагман выдвинулся к южным рубежам России и… встал с войском в ожидании дальнейших распоряжений от Менгли-Гирея. [131] Кашпровский Е. Борьба Василия III… С. 226–227. Тем временем великий князь в третий раз двинулся на Смоленск.

Сигизмунд учёл ошибки предыдущей кампании 1512–1513 гг., когда сбор армии шёл очень медленно. На Петроковском сейме в начале 1514 г. был утвержден набор «служебных» на деньги, которые выделялись казной. Ещё одно постановление, принятое на сейме, касалось строгих мер в отношении уклонистов от военной службы. Вместо Юрия Глебовича на должность смоленского воеводы назначен Юрий Сологуб, ранее (1503–1507 гг.) уже руководивший крепостью. Мера эта, как считали позже, оказалась неправильной — боевого коменданта Смоленска, сумевшего организовать оборону во время двух осад, сменил человек, не имеющий достаточного опыта обороны города. 9 апреля Сологуб на смоленской площади, в присутствии владыки Варсонофия, торжественно обещал «замок Смоленский на себе держати» и «боронити» . [133] [апр. 9 инд. 2] Присяга пана Юря Андреевича, воеводы смоленъского // ЛМ. Кн. 7. С. 506–507. Опубл. Кашпровский Е. Борьба Василия III… С. 293. Прил. 1. Текст присяги был утвержден королем и прислан Федором Сапегой.

Несмотря на то, что ещё только начались мероприятия по сбору войска, 31 мая король поспешил уведомить хана Менгли-Гирея о первых успехах литовского оружия. Как стало известно, пишет король, что «великий князь московский люди свои под замок наш Смоленск прислал» , то тут же якобы все паны «на конь всели» и на «неприятелеви потягнули» . К Орше был отправлен передовой отряд ( «а наперед отправили есмо некоторую суму войска нашого» ), которому удалось разбить передовой отряд «неприятеля нашого московского» численностью якобы в 2000 чел. [134] ЛМ. Кн. 7. С. 533–534; Pułaski К. Stosunki z Mendli-Girejem. S. 432–433.