Иван Оченков - Царь

Ходкевич одобрительно посмотрел на него и приказал жолнежам оттащить плачущего старика. Но едва те схватили обмякшего шляхтича под руки, на другом берегу раздался глухой звук и над головами собравшихся прошелестело ядро. Туман уже почти рассеялся, и стало видно, как на другом берегу московиты устанавливают пушки.

- Проклятье, - скрипнул зубами гетман, - опять этот герцог обставил меня! Эй, прикажите подвести пушки.

Однако пока его приказ выполнялся, несколько ядер успели проложить просеки в рядах польских воинов. Скрепя сердце, Ходкевич скомандовал им отойти, но тут же последовал новый сюрприз. Как только они удались на достаточное расстояние, на противоположном берегу появились стрельцы и принялись расстреливать импровизированных саперов из своих мушкетов.

Тем временем, повинуясь приказу гетмана, артиллеристы пытались установить свои пушки для стрельбы по вражескому берегу. Проклятые московиты, разумеется, заметили их и тут же перенесли огонь на своих польских коллег. Одно из посланных ими ядер ударило прямо в конскую упряжку, разметав в разные стороны несчастных животных. Другое разломало колесо, у большого орудия выведя его, таким образом, из строя. Еще одно едва не оторвало голову у французского инженера, командовавшего артиллерией. Однако воинственный галл, нимало не смутившись этим происшествием, только захохотал и бросился наводить доставленную, наконец, к месту боя пушку.

- Не будь я Де Мар, если не отплачу московитам ответной любезностью! - Азартно закричал он и вжал фитиль в затравку.

Пушечное жерло с грохотом извергло из себя ядро, никуда, впрочем, не попавшее.

- Похоже, здесь пройти нам не удастся, - заявил Владислав, мрачно наблюдавший за перестрелкой. - По крайней мере, не сегодня.

- Отчего вы так думаете? - всполошился стоящий рядом Казановский.

- Разве вы не заметили, что пушки герцога бьют дальше и точнее наших? Не представляю в чем тут дело, но факт налицо.

- Но наши, кажется, больше, - неуверенно возразил пан Адам.

- И тяжелее, а потому их куда сложнее передвигать по полю боя.

- В пятнадцати верстах отсюда есть брод, - вмешался в их разговор Ходкевич. - Я уже послал туда отряд кавалерии.

- Пятнадцать, да еще пятнадцать будет тридцать, - проявил математические способности фаворит королевича. - Глядишь, к вечеру и доберутся.

- Не думаю, что Иоганн Альбрехт станет ждать нас, - вздохнул Владислав. - Похоже, что он уже сделал все что хотел.

- Боюсь, что вы правы.

Понаблюдав за польскими маневрами в подзорную трубу, я с досадой отставил капризную оптику. Видимость в нее была откровенно неважной. То, что поляки перегруппируются и подтянут артиллерию, было ясно и так. Их пушкари, похоже, знали свое дело не хуже наших, и тяжелые каменные ядра пролетали все ближе.

- Отводи людей, - крикнул я Вельяминову. - Нечего их даром терять!

- И то верно, - тряхнул он головой и умчался командовать.

- Ну, куда тебя нечистый поволок, - лишь покачал я ему в след головой. - Посыльных нет что ли?

- Похоже, что сегодняшний день за вами, ваше величество.

- Что ты сказал? - обернулся я к Михальскому, не расслышав.

- Я говорю, вы добились победы и теперь нужно воспользоваться ее плодами.

- Боюсь, друг Корнилий, я свалял хорошего дурака.

- Почему вы так говорите? - Изумился бывший лисовчик.

- Потому что я взял с собой лишь кавалерию. Будь со мной моя пехота и пушки, Владислав с Ходкевичем никуда бы не ушли отсюда. А теперь нужно отступать, пока поляки не очухались и не поквитались.

- Что прикажете делать с пленными?

- И много их?

- Примерно пять сотен.

- Вот как? Я полагал их несколько больше.

- Слишком ожесточенно сопротивлялись, - пожал плечами Михальский, - стрельцы и драгуны так рассвирепели, что не стали брать пленных. Те немногие что выжили, взяты рейтарами.

- Лучше бы и их вырубили, - пробурчал я, - чтобы не задерживали.

- Это недолго, - безучастно откликнулся тот.

- Да ладно тебе, и без того меня католики редкостным душегубом ославили. Раз уж захватили, погоним к себе. К тому же дел в стране невпроворот. Каналы рыть, шахты копать... пригодятся куда-нибудь.

- Угу, - согласился литвин, - трофеи тащить.

- И много трофеев? - оживился я.

- Одних пушек полтора десятка, но тяжелых только четыре.

- Ладно, пойдем посмотрим, что там за пушки, стоит ли связываться.

В захваченном лагере, между тем, царила суета. Ворвавшиеся ратники кинулись было делить трофеи, однако Пушкарев быстро пресек все эти поползновения и велел собирать добро и грузить его на уцелевшие возы. Драгуны сначала немного возмущались, но повинуясь приказу Панина, притихли и включились в работу. Ну, тут, я думаю, Анисим с Федором договорятся. Потом на привале поделят по числу ратников, как не раз уже бывало. Рейтары, а точнее холопы служащих в рейтарах и кирасирах дворян, тем временем занимались разоблачением павших в бою шляхтичей, казаков и валахов. Немногих уцелевших согнали в кучу и позволили перевязать друг другу раны. Пленники тоже довольно ценная добыча. Люди знатные и богатые могут заплатить за себя выкуп, а всех прочих вполне можно похолопить. Обычаи войны, ничего тут не поделаешь.

Я как раз закончил осматривать трофейные пушки и пришел к выводу, что хоть и не бог весть что, а все равно в хозяйстве пригодится и велел прихватить их с собой. Проезжая мимо рейтар, я обратил внимание, как один из пленных, молодой шляхтич - почти мальчик пытается отстоять от экспроприации свою шапку. Однако пленивший его ратник, очевидно, решил, что хорошую лисью шапку может, чего доброго, забрать кто-нибудь другой, и недолго думая, схватившись за нее одной рукой, другой дал увесистую затрещину. Пленник, как видно, не ожидал такой подлости и упал, оставив свой головной убор в руках захватчика. Но каково же было удивление у всех присутствующих, когда он поднялся. По его плечам раскинулись две туго заплетенные косы цвета спелой пшеницы.

- Девка! - удивленно воскликнул рейтар, продолжая держать ее шапку в руках.

- Черт возьми! - вырвалось у едущего рядом со мной телохранителя.

- Что узнал, - усмехнулся я.

- Нет, ваше величество, я никогда раньше не видел ее. Неужто это...

- Любезная панна Карнковская, - воскликнул я по-польски, подскакав ближе, - могу я поинтересоваться, что вы здесь делаете?

- Вы?!! - отшатнулась девушка.

- Увы, прекрасная панна, уж не знаю, кого вы рассчитывали здесь увидеть, но это всего лишь я. Но вы не ответили на вопрос.

- Я здесь оказалась совершенно случайно, - помялась полячка, - моя лошадь понесла перед самым боем.

Я внимательно посмотрел на свою давнюю знакомую. С момента последней встречи девушка сильно переменилась. Тогда она была еще совсем юной девчонкой, а теперь передо мной стояла... такая же девчонка, только чумазая от порохового дыма и, кажется, крови.